Cyberdawn - Прекрасный старый мир [СИ]

— Погоди, так ты не брал ничего? — с сомнением уставился на меня жадина, извлекая из комода листы и пристрастно в них вглядываясь. — И впрямь не брал, — констатировал он. — Ну тогда можешь не сдавать, — милостиво дозволил он.

— Вот ходят рассказы, да и пророчество есть, — начал я. — Что есть некий мастер дел хозяйственный, столь жадный, что и слов нет. Копит он и собирает. И по легенде, заскладирует весь воздух он на матушке-Земле. Никому не отпуская. И помрет жизнь вся. Но не остановится тот жадина, всё копя и собирая. Энергию, время и пространство. И наступит Вселенной конец неминучий, в недрах складских. Складская смерть Вселенной, коли слышали. Вы часом не кладовщик этот? — подозрительно прищурился я на Серонеба.

— Вот ты, Ормонд, бес ехидный, — признал мои таланты антиквариат. — Отдых тебе положен — вот и ступай.

— Да сейчас, отдых, из меня жилы тянуть ещё долго будут, — ответствовал я. — Вы лучше ведомость сию погасите, — протянул я Милину ведомость за труды.

— Не погашу, — зловредно отозвался старикашка. — Начальского подтверждения нет. Может, ты похоть с девицей ентою тешил, а теперь Управе за сиё платить?

— А вы не завидуйте, Серонеб Васильевич, — пожелал я добра завхозу. — Вот вы — жадина. Так сие вам по должности свойственно, хотя талант у вас в жадности выдающийся. Но ежели ещё и завистником станете — совсем беда будет, — веско покивал я.

И покинул царство складское, пока Серонеб пастью щёлкал, ответ измысливая. И настроение поднялось, вот сразу чувствуется — дома я, оценил я заряд бодрости и позитива. Подумал, с кем бы ещё побеседовать, на радостях. Но решил пощадить неразумных. И чревоугодию предаться, тоже дело полезное.

Попредавался я сей добродетели, с рядом знакомых поздоровавшись, почти не тернясь даже. А с Артемидой Псиносфеновной не тернясь и вовсе, даже чай заокеанский, Милой прикупленный на дары, передал.

И, закономерно, дождался служку, который обозначил нехватку персоны моей в лешем обиталище. Ну, явление пред очи злонравные, акт второй, вздохнул я и потелепался являться.

Явился, на стол начальский папки выгрузил, эфирофоном прихлопнул, с Остромиром Потаповичем поздоровался, Люцине кивнул, да и в кресло погрузился. Медитировать, да штудиям эфирным предаваться.

Через пару часов Леший и Остромир доклады изучили, эфирофон в лапах повращали, да на меня уставились.

— Ормонд Володимирович, вас в посольство направляли, а не патенты заморские справлять, — ядовито выдал Леший.

— Вообще-то, патент сей я вам с бумагами докладными всучил, — потыкал я перстом. — И прибыли Управа получать будет, так что сей факт лишь элемент посольский, к обогащению личному не ведущий, — задрал я нос.

— Не дело сие, — проскрипел Остромир, под кивки(!) Лешего. — Патент справный, изобретательство ваше. Ещё не хватало Управе вас грабить. Да и сам факт сей, докладу согласно, на благо посольству пошёл, — воззрился он на Лешего.

— С сим я не спорю, — заявило его злонравие. — Однако… впрочем, сносно поработали, — всё же вымучил он. — И доклад дельный, а не как у вас обычно: “... уставил на меня буркалы злодей, да понял я, что надобно честь Полиса оберечь…”, — злостно процитировал он один из моих докладов. — Как роман авантюрный читаешь, с рассуждениями вашими, а не доклад посольский, — укорил меня Леший.

— За доклад Милораде Поднежевне благодарность выражайте, можно даже в виде премии, — ответствовал я. — А коли доклады мои вам не угодны, так что ж сразу не сказали? Я в заботах о досуге вашем сна и пищи лишаюсь, эпистолярный слог выдерживаю. А вам неугодно, — показно надулся я.

— Премию выпишу, дельная дама, надо бы к ней, как к секретарю присмотреться, — злонравно выдал леший, полюбовался мордой моей, прикидывающей, как бы начальство коварное половчей удушегубить, усмехнулся и выдал: — Не буду, не зыркайте столь страшно. И доклады пишите как пишется, леший с вами.

— Меня вот что интересует, Ормонд Володимирович, — скрежетнул Остромир. — Вы оценку психологическую фигурантам даёте развернуто, — потыкал он лапкой в доклады. — Ничуть не сомневаюсь в вашей квалификации, благо есть материальное подтверждение оного, в виде сотрудничества добросовестного. Но кроме гимназиума в деле вашем образования специфического не значится. В химии вы горазды — но тут и самоучка талантливый много достичь может. Но психология — наука тонкая и неточная, наставника требующая. Вот и интересно мне.

— Артемида Псиносфеновна на меня время тратит по возможности. — ответил я. — Во внеслужебное время, — уточнил на всякий.

— Примите поздравления, — покивал академик. — Специалист изрядный. Добродум Аполлонович, — помянул лешего он, — с моей стороны вопросов молодому человеку нет, как у представителя Академии. Дело справил, итог более чем удовлетворителен.

— Терпимо, — смерил мою персону взором недобрым начальник злостный. — Три дня вам отпуску, ступайте, Ормонд Володимирович.

Тем временем Люцина жестами меня попросила её дождаться, на что я и кивнул, да и покинул лешую обитель. И ждать особо не пришлось — эфироход Остромир вскоре кабинет покинул, секретарю кивнул, да и с бумагами, эфиром поддерживаемыми, удалился.

— Привет, Ормонд, — чмокнула меня в щёку Люцина. — С возвращением. К вам в гости можно? По Миле соскучилась, — уточнила она.

— Припятствиев не наблюдаю, — ответствовал я. — Вот только мне за довольствием сходить надо.

— Компанию составлю? — вопросила она, на что я кивнул.

Вот тоже морока, думал я по дороге домой, в служебном самокате. И забыл почти о ней, а у нас тут бес знает какая Варвара светючая творится. И леший разберёшь — проблема или я себя накручиваю и мнительствую. Или я вообще дурак?

Впрочем, то что дурак — это, конечно, факт. В чём-то уж точно. А с Люциной, бросил я взгляд на девицу, вообще неясно. Самое забавное, если я все енти “намёки” исключительно в воображении своём имею, в неотразимости своей уверенный. По причине в зеркало не влезания, мысленно хмыкнул я.

А, впрочем, к лешему всё. Будет конкретика — буду думать. И с Артемидой поговорю, на всякий. А то мало ли, разумно заключил я.

Доехали домой, где Мила встретила нас уже в доме и несколько… в общем из палестры только выбравшись. Впрочем, сие был единственным казусом. Посидели, поговорили про заокеанье, но Люцина не самые наши восторженные физиономии отметила, и более про местные новости рассказывала. Да и про азиатский город рассказывала, куда её на день остромировой волей занесло. Довольно любопытно было, да и жёлтые в Мире Полисов, очевидно, на “противопоставлении” более роевыми были. Защитная реакция социума, правда, кроме Нихона. Вот там выходил гибрид из бояр анимированных, кои там, в Мире Олега, и зародились, Полисов, ну и муравейника азиатского.