Cyberdawn - Прекрасный старый мир [СИ]

Впрочем, резко побледневшее лицо пилота меня от мыслей скорбных оторвало. “Бонба” то ли прошептал, то ли просто проартикулировал пилот, смотря круглыми, расширенными глазами в мои, подозреваю, аналогичные очи.

В следующую секунду случилось столько, что я бы посчитал себя телепатом, что, впрочем, явно было не так: просто всем присутствующим резко и остро захотелось жить. Вильнул я взглядом на Ладу, пихая ей одной рукой саквояж, другую пилоту протягивая. Тот, на колени на кресле вскакивая, кивнул, лапу мою ухватил. Рявкнув Ладе “держи крепче!”, благо саквояж она рефлекторно схватила, приобнял её свободной рукой, и, одновременно с Акамиром друг другу кивнули.

И развалили эфиром к бесам кабину самолётную. Причём, если я просто “шибанул от души”, то пилот наш бил с умом, нас из-под возможного удара выводя. Впрочем, мне на него было временно индифферентно, как и на крик непонимающей Лады: я держал телекинезом напор воздуха, которым нас и убить бы могло. Впрочем, пилот сориентировался, цапнул меня за прижимающую Ладу лапу и заключил её таким образом между нами. Ну а далее вышла такая картина — я, ни хера толком не соображая, держал давление. Видно, Акамир состояние моё понял, так что в итоге положение наше было таково: я падал спиной вперёд и вниз, упорно держа защиту, а пилот точечными воздействиями нашу сцепку корректировал.

Лада в это время продолжала визжать в мои многострадальные ухи, правда, судя по лицу и заглядывающим мне за плечо глазам, от восторга.

Тем временем, в низах что-то довольно ярко вспыхнуло, что я отметил по отсвету на сополётниках и их зажмуренности. И начал медленно, но верно приходить в себя. И понял, что летать, пардон, афедроном вниз мне не очень приятно. Впрочем, Акамир был явно квалифицированнее, так что пусть и рулит. Вдобавок, много времени это не заняло — насколько я понял, он гасил нашу скорость. А так-то, одарённому в сознании разбиться дело такое, разве что намеренное. Вот при взрывной разгерметизации самолёта, а тем паче от бонбы, могли и помереть. Просто сознание потеряв, например. А так - вполне вытянули, одарённые собственно, даже парашютов не имели, вполне Миру Полисов известных.

А вообще, подозреваю, я нашу сцепку какое-то время просто на месте держал, поскольку Акамир слегка поморщился, да и начал нас ногами к земле-матушке разворачивать. Ну, метров сто — и на месте стоим, оценил я, ослабляя своё воздействие под одобрительный кивок пилота.

Ухи же были заложены намертво, как перепадами давления, так и грохотом, да и Лада постаралась.

В итоге бухнулись мы на какую-то пожухлую зелень, с трудом расцепили руки, высвободив Ладу, да и повалились на землю, отходя от произошедшего. Впрочем, я, как самый стойкий, пришёл в себя первым.

— Пиздец Серонебу! — в праведном гневе возопил я. — Удавлю старикашку жадного, мучительно!

— Орм, — слегка охрипшим голосом отозвалась Лада. — Ты франков хотел сказать?

— Франков само собой, — отметил я. — Но нам же, блядь, леший сколько переться до Вильно! А этот жмот престарелый гаковницу зажал, — пригорюнился я.

— Жалко Стратима, — подал голос Акамир. — Что они, сволочи, в него подкинули? Белым полыхнуло, как от “Фрейи”.

— Милитант? — полюбопытствовал я.

— Десяток лет в “витязях”, — ответствовал пилот, обозначив отряд “эфирно-доспешных” воинов Вильно.

— А в пилоты с чего? — полюбопытствовал я.

— Небо люблю. Так, почитайте, все пилоты — милитанты бывшие, — ответил Акамир. — Ормонд Володимирович, а как…

— Не понравился мне франкский политик, — честно ответил я. — Сильно не понравился, и договор заключил слишком им невыгодный. К порту добирался — ждал выстрела.

— Это да, как под выстрелами держался, — припомнила Лада. — Эх, а мне есть что вспомнить! И летать здорово, — с искренним восторгом заявила она, впрочем, тут же ехидно добавила. — Да и молодцы столь могучие, меня так страстно обнимали. Сильны, одарённы, приглядны, — продолжала она, но всё же не выдержала, рассмеявшись.

Немудрящая шутка прошла “на ура”, так что ржали долго, сбрасывая стресс. Наконец, стал я мощи свои над землёй воздвигать.

— Вот вы медведь, Ормонд Володимирович, — выдал пилот, потирая предплечья, где я, очевидно, в него цеплялся.

— На себя посмотрите, Акамир Душанович, — огрызнулся я, растирая свои пострадавшие предплечья. — Ну да ладно. Бес знает, что франки гадкие задумали, судя по вспышке?... — вопросительно уставился я на пилота.

— В прах, термический заряд высокой температуры, — ответствовал он.

— Всё одно, двигаться надо, а то мало ли. А кто меня ныне параноиком назовёт, в око получит! — справедливо возвестил я.

— От меня уж точно, — по-родственному поддержала сестрица.

— А я добавлю, — дополнил пилот.

— Это хорошо, а мы вообще где сейчас? — уточнил я.

— Гент, — тыкнул дланью взад пилот. — Брокель, — тыкнул он лапой вправо. — Антверпен, — тыкнул он налево.

— А что ж нас сюда занесло? — удивился я.

— Фронт грозовой облетали, — ответствовал Акамир.

— Ну и даже неплохо, — прикинул я. — Все целы, к пути готовы? — уточнил я, на что спутники выразили умеренную готовность. — Тогда двигаем в Антверпен, Акамир Душанович, указывайте путь. И напрямки, к бесам дороги, — уточнил я.

— Дальше всего, — уточнил пилот.

— И по… всё равно, — решил я к мату не привыкать. — Нам туда лучше всего. А насчёт дорог, — выдержал я театральную паузу, заполненную разминанием Лады кулачков.

— Да как скажете, я себя тоже в око бить не намерен, — отрезал пилот.

И двинула наша троица, сначала довольно деревянно, а потом расходились. Впрочем, я как эфирным зрением, так и просто озирал округу да лапу, от саквояжа свободную, на перуне держал. Спутники мои через часик “отошли” да и принялись на персону мою взгляды бросать ехидные, впрочем, не комментируя.

Ну и дурачьё, так же мысленно определил я статус глядунов. Вот бес я расслаблюсь, пока в Вильно не окажусь. Да и там расслабляться слишком не буду. Вообще, бардак, мать его, начала нарастать внутри злость и обида.

Ну за что мне всё это? Ведь не худший я человек вроде, я всего лишь хочу, чтоб всем хорошо было умеренно, а мне сильно. Да и если прочим сильно хорошо будет, не особо огорчусь. Очень скромно и понятно! А тут какая-то непотребщина творится гадкая.

Шли мы, рассекая поля пейзанские, уже часа два. Я злопыхал, округу обозревая, что делал не зря. В рощице на нашем пути, пребывали три человека. Я напрягся, и тут из рощи раздался пулевой выстрел. Толкнув спутников на землю эфиром, я понял что всё, довели. Я щаз пойду этих уродов натурально убивать!

Долбанул эфиром по пашне от души, сотворив некий аналог дымовой завесы, да и потащил с рёвом перун из кобуры. И тут у меня на руке ладони сомкнулись, явно мешая. Бросил я взгляд, красным по бокам отдающий, и увидел Ладу.