Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4. Смерть айдола [СИ : с илл.]

— Вполне. — соглашается он и спрашивает. — А когда последний раз вы видели своего дядю?

Подумав, называю примерную дату.

— Вы не замечали в его поведении каких-либо странностей?

— Нет, господин капитан, не замечала. Могу ли я узнать, с чем связаны ваши вопросы?

Пон ДжунХо некоторое время смотрит на меня, что-то, видимо, решая.

— Дело в том, что ваш самчон, господин Пак ЮнСок, — задержан. — говорит он. — Ему предъявлено обвинение в контрабанде.

Понеслась фигня по трубам! Впрочем, это было и так понятно, едва разговор зашёл о дяде.

— Вижу, что вы спокойно относитесь к этой новости. — внимательно смотря на меня, резюмирует капитан. — Вы что-то знали об этом? Можете рассказать?

— Нет, ничего не знаю об этом. — отрицаю я.

— Но вы совершенно не удивились. Почему?

— Дядя любил носить чёрный плащ и тёмные очки. Я всегда думала, что он необычный человек.

— Но вы не огорчены, что он обвинён в противозаконной деятельности?

— Мой дядя — взрослый человек. — поясняю я, как такое может быть. — Уверена, он понимал, что делает и последствия. Это его выбор.

— Ну а то, что он наносил экономический ущерб гражданам страны, вас это тоже огорчает?

— Господин капитан. Наши таможенные службы причиняют гражданам ущерб каждый день, облагая пошлинами ввозимые и вывозимые товары. А производители покрывают эти расходы, перекладывая их на кошельки своих покупателей. Поэтому не вижу какой-либо катастрофы от деятельности моего дяди, выходящей за рамки человечности. Он же никого не убил? Так?

— Насколько мне известно, — нет. — благожелательно, никак не показав своё отношение к моему «наезду» на таможенников, отвечает капитан.

— Тогда не вижу причин, по которым мне следует подвергать осуждению поведение своего родственника.

— А то, что он занимался контрабандой с Севером? — спрашивает капитан. — Это вызывает у вас осуждение?

Задав вопрос, он внимательно смотрит на меня, считывая реакцию.

— Могу ли я узнать перечень товаров, доставкой которых занимался мой дядя? — спрашиваю я.

— С какой целью вы интересуетесь?

— Хочу знать, — были ли там оружие и наркотики?

— Нет. Это были в основном деликатесы и лекарства. А также товары развлекательного плана. Диски с компьютерными играми, фильмами и музыкальными записями.

— В таком случае, — считаю, что это смело можно назвать «гуманитарными поставками» бедствующему населению Пукхан. — говорю я.

— Предметы роскоши? — удивляется капитан. — «Гуманитарные поставки», за которые получались деньги?

— Мой дядя небогат. — отвечаю я. — Вполне возможно, что он просто брал деньги вперёд, чтобы купить товар, оплатить транспортные услуги, ну и какой-то процент оставить себе за работу. Как Робин Гуд.

Вопросительно смотрю на капитана. Тот в ответ глядит на меня.

— Кто такой «Робин Гуд»? — сделав паузу, спрашивает он.

Пфф… Опять я сболтнул! Второй раз за пару минут. Нужно сосредоточиться, ибо, похоже, ситуация наводит на меня «мандраж» и я «ляпаю» лишнее. Но что же отвечать? Пожалуй, лучше уйти в «отказ». Свалить на особенности работы мозга.

— Не знаю. — смотря на собеседника честными глазами, говорю я. — Может быть, это какой-то придуманный мною герой. Вы знаете, господин ДжунХо, у меня в голове крутится столько идей и сюжетов, что порою кажется, что я их не придумала, а они были на самом деле. Кстати, можно у вас попросить листок бумаги, чтобы записать название истории? Во время нашей с вами беседы мне пришёл в голову сюжет, который можно будет экранизировать. Если его не зафиксировать, то я могу забыть.

— Пожалуйста. — говорит капитан, протягивая мне небольшой квадратик бумаги для записи и карандаш.

Сидя изобразив благодарный поклон, принимаю их. Пишу на бумажке «Total Recall» и показываю капитану.

— «Вспомнить всё»? — вслух переводит он и спрашивает. — Что это?

— Сюжет фантастического фильма.

— О чём этот фильм?

— Прошу прощения, господин капитан, однако новые идеи сейчас стоят бешеных денег. При всём моём уважении к вам, я не стану раскрывать сюжет, чтобы потом не увидеть его стороннее воплощение.

Капитан задумчиво смотрит на меня, пока я складываю листок и прячу его в карман. Телефон со мной, можно было записать не на листок, а в него, но я не хочу им «светить». Был же ведь запрет на пользование смартфонами в части?

— А «Робин Гуд»? — продолжает допытываться капитан, когда я заканчиваю с листком. — Это тоже фантастика? У вас все сюжеты фантастические, сангса?

— Отнюдь нет. — отвечаю я. — Робин Гуд — славный малый из Европы средних веков. Грабил богатых и отдавал деньги бедным. Сюжет для исторического фильма. Замки, рыцари, прекрасные девы…

— Угу. — кивает капитан. — Это интересно, но мы отвлекись от обсуждения вашего дяди. Значит, вы никак не осуждаете его за контрабанду на территорию, являющейся вражеской?

— Не осуждаю. — признаю я и объясняю, почему. — Там же не японцы живут, господин капитан и не китайцы. А такие же, как мы, — корейцы, которых мы присоединим к себе после того, как победим. Может, лекарство, привезённое моим дядей, помогло спасти какого-нибудь ребёнка? Ребёнок вырастет и станет великим учёным, которым потом можно будет гордиться перед всем миром.

— Ведь это же могло быть? — спрашиваю я, предлагая рассмотреть такой вариант.

— Политика южнокорейского правительства — направлена на воссоединение корейского народа, ане на завоевание новых территорий. — говорит капитан. — Что вы имеете в виду, говоря о победе?

— Совершенно верно. — отвечаю я, демонстрируя свой патриотический настрой. — Политика нашего правительства направлена именно на это, а армия, как инструмент продолжения политики, готова претворить её в жизнь, если потребуется. Победа наступит тогда, когда цели, поставленные правительством, будут достигнуты.

— Сангса, для вашего возраста у вас неожиданно взрослая речь.

— Спасибо, господин капитан. Я много читаю.

— Когда вам это удаётся? Насколько я знаю, ваш график очень плотный.

— Я очень быстро читаю, господин капитан. А в результате аварии, у врачей есть такое предположение, — мой мозг освободился от имевшейся в нём информации, стал пустым, и теперь легко всё запоминает. Мне достаточно прочесть лишь раз, чтобы практически всё сохранить в памяти.

— Да. Я знаком с вашей особенностью. — кивает капитан и возвращается к северокорейской теме. — Значит, вы сторонница объединения двух Корей в одно государство?

— Как и любой кореец. — отвечаю я. — Нас слишком мало в сравнении с окружающими странами. А продолжающееся падение рождаемости, — делает совсем не призрачными шансы для нации исчезнуть из этого мира. Поэтому объединение — это возможность протянуть до момента, когда будет найдено решение проблемы убыли населения.