Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4. Смерть айдола [СИ : с илл.]

— А как же призрак, которого видели часовые?!

— В армии призраков не бывает. Бывают только свои и враги. Может, это проверка на болтливость? Рассказали тебе какую-то сказку, чтобы посмотреть — как ты себя поведешь? А ты и рада стараться, — языком махать. Всю команду потом из-за тебя отстранят от участия в шоу. Смерти хочешь?

Девушка задумывается, команда с неодобрением смотрит на болтушку.

— Говорить только то, что разрешено. — требует от всех «скептическая» девушка. — Это и есть, — армейская дисциплина.

— А если Агдан действительно вызвала духа? — не удержавшись, спрашивает у неё первая.

— Если это действительно так, то совать туда свой нос тем более не стоит. — получает она строгий ответ. — Ведьмы не любят, когда люди интересуются их делами.

Подразделение, осмыслив услышанное, дружно втягивают головы в шеи, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

(чат, который не спит)

[х*х] — Боже мой, вы видели новую песню АйЮ? Это просто что-то невероятное! АйЮ достигла новой вершины!

[х*х] — Действительно, — прекрасная песня! У АйЮ очень большой талант, если она смогла написать подобное, да ещё на французском языке. Она становится настоящей международной звездой!

[х*х] — Так и есть. Сестрёнка показала всем, что в Корее есть композиторы, способные создавать настоящие шедевры на иностранных языках! Не только одна Агдан.

[х*х] — Причём тут Агдан? Она такого в жизни не напишет! Такое по плечу лишь профессионалу, вроде АйЮ.

[х*х] — Точно, точно. Агдан — подобное просто не по силам. Единственно, я не поняла, зачем АйЮ исполняла свой шедевр вместе с новичком? Он, конечно, красавчик, но я его прежде на сцене не видела. «SM» сделали «дебют»?

[х*х] — Ты откуда упала? Этот парень, — не новичок. Это жених Агдан, Ким ЧжуВон.

[х*х] — Да? Похоже, я что-то пропустила. Но почему он выступает вместе с АйЮ?

[х*х] — Потому, что на самом деле, «Эммануэль», — песня ЮнМи.

[х*х] — Не может такого быть!

[х*х] — Неправда! Это работа АйЮ!

[х*х] — Я понимаю негодование здешних знатоков, но мне придётся вас разочаровать. Единственный композитор в Корее, способный создавать хиты на французском языке, — это сейчас Пак ЮнМи. Или, если кому нравится по-другому, — Агдан.

[х*х] — Правда, что ли?

[х*х] — Правда. АйЮ не настолько хорошо знает иностранные языки, чтобы писать на них песни.

[х*х] — Уу-у-у, а я думала, это АйЮ. Разочарование.

[х*х] — Что вы против Агдан имеете? Песня-то хорошая?

[х*х] — Агдан слишком наглая. Задавака. АйЮ не такая.

[х*х] — У Агдан всё легко получается. Она не работает так, как другие. Поэтому хвалить её не за что.

[х*х] — Самчон Агдан — предатель. Он продавал нашу Родину северянам. Фу-фу-фу, с такими дело иметь!

[х*х] — Пусть едет в Пукхан и там поёт свои песни, кх-кх-кх…

[х*х] — Ненормальные, что ли?

(этот же день. В Пхеньяне смотрят выпуск телевизионных новостей одного из американских спутниковых телеканалов)

«… в связи с неожиданно разразившимся военным кризисом между Республикой Корея и Корейской Народно-Демократической Республикой, министр обороны Республики Корея прервал своё участие в правительственной делегации, с которой он находился во Франции и срочно вылетел в Сеул. Ожидалось, что в последние дни визита, корейской делегацией будут подписаны важные межправительственные соглашения в области военного сотрудничества. Похоже, Пхеньян умышленно пошёл на обострении политической обстановки, стараясь не допустить новых договорённостей…»

— Ничего я не делал. — озадаченно произносит Председатель Государственного совета КНДР, глядя на экран телевизора. — Сами что-то затеяли и опять на меня всё сваливают! Надоело уже одно и то же слушать!

Время действия: тринадцатое октября, утро

Место действия: воинская часть

— Что это такое? — спрашивает вчерашний капитан, давая мне в руки листок бумаги, на котором что-то отпечатано.

Он всё так же в форме сухопутных войск, хотя «даже ежу понятно», что на самом деле он из разведки.

Беру листок, читаю. С первых строк узнаю своё «письмо в тюрьму». Вот блин…

— Как вы можете это объяснить? — интересуется отслеживающий мою реакциюконтрразведчик, увидев, что я дочитал.

— Даже не знаю. — подняв голову, отвечаю я. — Совершенно нет идей, каким образом моя личная переписка оказалась в ваших руках.

Секунд пять смотрим друг другу в глаза.

— Сангса, вы находитесь под наблюдением. — наконец, говорит офицер. — Ваш родственник совершил тяжёлое преступление, угрожающее безопасности страны. Поэтому весь круг его общения проверяется на причастность к противоправным деяниям.

— Разве слежка за человеком не устанавливается исключительно по решению суда? — деланно удивляюсь я и спрашиваю. — У вас есть такое решение, господин капитан?

Тот в ответ смотрит на меня долгим взглядом. Который, похоже, должен означать — «ты придуриваешься или взаправду дура»?

— Судя по вашему молчанию, — такового нет. — констатирую я, продолжая дальше «валять Ваньку». — Значит, против меня совершаются противозаконные действия. Я решительно протестую и требую адвоката.

— Как я понимаю, вы не готовы к добровольному сотрудничеству?

— «Добровольному»? Вы уже занесли меня в преступники, взявшись читать мою личную переписку. И теперь вдруг говорите о каком-то сотрудничестве. Не находите, что ваше предложение выглядит странно?

— Что значит — «Над всей Кореей голубое небо»? — не став отвечать на мой вопрос, спрашивает капитан.

— Это значит, что в Корее хорошая погода. — пожав плечами, объясняю я.

— И только?

— И только.

— Зачем вы это написали?

— Для соблюдения правил приличия. Знаете, в Англии есть такое понятие, как «Smаll talk». К нему прибегают, когда малознакомые люди вынуждены общаться между собой. Так вот, если возникает подобная ситуация, то англичане никогда не говорят о двух вещах, — о религии и политике. Это запрещено с целью, чтобы в процессе беседы собеседники не убили друг друга. Правила светской беседы предлагают общаться о чём-нибудь нейтральном. Например, о погоде. Поэтому я подумала, что если спросить дядю, — «не кусают ли его в камере клопы?», то это будет политикой, поскольку может привести к обсуждению вопроса «куда правительство тратит деньги, раз в тюрьме антисанитария?» и решила не провоцировать. Решила писать о погоде.

С удовольствием смотрю на слегка округлившиеся капитанские глаза.

А чего ты думал? Что я стану рассказывать о смысле фразы — «Над всей Испанией безоблачное небо»? Делать мне больше нечего.

— Сангса, у вашей онни действительно — тридцать восьмой размер обуви? — поняв, что объяснять я не намерен, задают мне следующий вопрос.