Андрей Кощиенко - Айдол-ян. Книга 4, часть 4. Смерть айдола [СИ : с илл.]

— Только не нужно меня пугать рассказами про то, что моя карьера айдола в этой стране закончится. — предупреждаю я, видя, что ЫнДжу продолжает молчать. — Думаю, не ошибусь, если скажу, что вашими стараниями на ней поставлен крест. Имею в виду заявление господина Чо СуМана на шоу. Без вашего участия там не обошлось? Ведь так?

ЫнДжу хранит безмолвие, изучая взглядом моё лицо.

— Раз вам нечего сказать по этому вопросу, тогда перейдём к другой теме. — предлагаю я. — Меня интересует дата выплаты моих роялти.

— Каких ещё — «роялти»? — разом оживает собеседница.

— Которые мне платил ваш муж, президент СанХён.

— Нет никаких твоих «роялти»!

— Возможно, именно сейчас, — их нет. Но есть контракт, в котором зафиксировано, что они должны быть. И существует бухгалтерская отчётность агентства, как доказательство, что мне их платили. Это на тот случай, если вам захочется заявить, будто ничего такого не было.

— Все права на песни принадлежат агентству. — твёрдо произносит ЫнДжу.

— Я поняла. — отвечаю я. — Значит, — идём в суд. Так?

— Тебе не выиграть. — зло оскаливаясь, заявляют мне.

— Собираюсь проверить ваше утверждение на практике. — улыбаюсь в ответ и сообщаю. — Вопросов больше не имею. Теперь, — ваша очередь говорить. Слушаю, что вы хотите мне сказать.

Время действия: семнадцатое ноября, вторая половина дня

Место действия: студия, в которой проходят съёмки шоу

Сижу, внимательно слежу за ведущими, поскольку ожидаю подвоха. Сразу отвечать на задаваемые вопросы не тороплюсь, беру паузу «на подумать». Спиной чувствую, что это «ж-ж-ж» — неспроста! Буквально недавно, вот чуть ли не вчера, обменивались с ЫнДжу «факами» и вдруг сегодня меня отправляют на шоу. Странно и непонятно. Правда, в агентстве пообещали, что за это я не получу ни воны. Раз я на службе, то командировку должна мне оплачивать армия, а не фирма. Конечно, жадность человеческая, — это тоже «двигатель прогресса», не только лень его толкает, но, как говорится, — всё же? Не боятся, если вдруг возьму, да и расскажу про «лихие эскадроны, и ЮСоновский заскок»? Рядом с телекамерой, да падкими на скандалы журналистами, — это будет сделать достаточно легко. Вот и думаю, — то ли у ЫнДжу совсем с соображалкой плохо, то ли она железобетонно уверена в том, что подобного не произойдёт. Конечно, объявить её дурой, да и махнуть рукой, для чувства собственного величия будет, несомненно, приятно. Однако, необоснованно считать врага дураком, — это давно известная глупость. Вдруг существует то, о чём я просто не знаю? Думаешь, что самый умный «на квартале», а потом, — ан нет! Оказывается, и поумнее есть!

Поэтому сижу, слушаю вопросы и даже думаю, — как лучше ответить. Вот до чего дело дошло! В данный момент ведущие ток-шоу занимаются определением уровня моей любви к северянам. Творчество моё нафиг им не сплющилось, им интереснее заниматься прогнозами — посадят меня или нет? и если «да», — то, когда? Я их не одобряю, но понять могу. Скандал положительней сказывается на числе просмотров и, соответственно, на рейтингах передачи. А высокие рейтинги провоцируют появление мыслей о личной гениальности и, как следствие этого, — росте зарплаты. Ведущим думать об этом гораздо интересней и приятней, чем беседовать о чужих успехах.

— Но ведь ты же сказала, что мы проиграли? — настойчиво повторяет свой вопрос второй ведущий, только задав его по-другому, не так, как в первый раз. — Разве это не отказ от всего, что было сделано нацией ради победы в Хангук Чонджэн [35] Хангук Чонджэн — Корейская война. ? Посмотри, сколько тогда погибло людей, сколько тягот и страданий они вынесли? Ты же изучала историю, должна знать об этом…

Я молча киваю, подтверждая, что знаю.

( чуть позже, там же)

(первый ведущий) — И теперь ты говоришь, что все эти неимоверные усилия и страдания были зря?

(ЮнМи) — Вообще-то я так не говорила. Это был вывод, сделанный журналистом.

(первый ведущий) — Но ты ведь согласна? Или нет?

(ЮнМи) — Любой разумный человек согласится, после ознакомления с ситуацией.

(первый ведущий) — Это неважно. Важно принятие. Так вот, повторяю свой вопрос. Ты — девушка нового поколения. Чтобы оно появилось, отцы и деды жертвовали своими жизнями. Затем, они жертвовали своим здоровьем, восстанавливая страну. Затем отдали последний остаток своей молодости, работая на заводах и фабриках, чтобы у тебя было всё то, что ты имеешь. И вот ты говоришь — «мы проиграли». Разве подобные слова — это не предательство людей старшего поколения? Их труда и героизма?

(ЮнМи, удивлённо) — Причём тут старшее поколение? Когда потребовалось, — они сделали всё, что смогли. И, если посмотреть по сторонам, — сделали на отлично. За это им большой поклон и уважение до самого последнего дня. Но старшее поколение больше уже не может тащить страну на себе. Пришла очередь их детей и внуков. Знаете, кто здесь настоящий предатель?

(второй ведущий) — Кто?

(ЮнМи) — Всё ваше поколение!

(оба ведущих, разом) — Ха!

(ЮнМи) — Оно сейчас должно рожать детей. Ну и где они? Перед приходом сюда я посмотрела ваши статусы в соцсетях, уважаемые ведущие! Вы оба, — не женаты.

(ЮнМи обращается к первому ведущему) — Господин, почему вы не женаты?

(ведущий ёрзает в кресле, смотрит по сторонам со странным выражением лица. Показывает, что вопрос совершенно бестактный)

(первый ведущий) — Мне ещё слишком рано думать о семье.

(ЮнМи, удивлённо) — «Рано»? А когда же будет — «пора»? Ведь вам уже тридцать четыре года!

(первый ведущий) — Откуда тебе это известно?

(ЮнМи, напоминая) — Говорю же, я посмотрела ваш профайл, в котором указан возраст.

(первый ведущий, озадаченно) — Хочешь сказать, что запомнила дату моего рождения?

(ЮнМи) — У меня фотографическая память. Но всё же, скажите, — когда вы думаете заводить детей? В сорок?

(второй ведущий, приходя на помощь коллеге) — Чем плох этот возраст?

(ЮнМи) — Тем, что это уже поздно.

(первый ведущий, защищаясь) — Ты ошибаешься. Совсем не «поздно». В сорок лет — мужчина крепко стоит на ногах. Он состоявшийся профессионал, ценный сотрудник в компании, в которой работает. И у него есть доход, позволяющий содержать семью.

(второй ведущий, самодовольно) — Скорее всего, — ты не знаешь из-за своего юного возраста. Сорокалетние мужчины — самые ценные женихи на свадебном рынке Кореи.

(ЮнМи, с лёгкой насмешкой в голосе) — Всё замечательно, и я рада, что вы оба скоро станете «ценными женихами». Но вы забываете о женщинах.