Петр Ингвин - Зимопись. Путь домой. Веди

Чем Ева не орк? Выглядит она, конечно, как эльф, который хорошо питался и много занимался спортом, но разумом – натуральнейший орк.

И насчет рождения общих детей в этой версии все сходится. Как орки с эльфами имели общих предков (разделили их на разные виды среда обитания и воспитание), так и люди с беляками – одно и то же, поскольку изначальные Адам и Ева – гипотетические колдуны – это люди. А их отражения – уже не совсем.

И то, что беляки (то есть, магические отражения пары получивших неведомую силу людей), ведут себя как дети, тоже легко объяснимо. Воспоминания Адама Первого и Евы Первой за долгие годы потускнели, местами стерлись, и удовольствиями считаются только нынешние, недавние, то есть взрослые. От долгих лет взросления у отражений остаются лишь смутные образы, собственного детства у них не было.

Красивая гипотеза. Жаль выбрасывать. Но факты ее перечеркивают. Беляки появлялись из-под земли, а не из какого-то зеркала, они приходили тощими и жалкими, а главное – голыми. То есть, они как бы рождались, но сразу взрослыми. И никто их никуда не посылал с определенными целями, у беляков нет единого центра.

Или…

Поликарп знал не все. И не все, что знал, он успел сказать.

– Где же Ева? – повторил я, обходя кухню по кругу.

Никаких лестниц вверх не вело, Ева туда просто запрыгнула. На три метра в самой низкой части.

Надо срочно отправляться за новым Адамом – к таинственному зеркалу, чем бы оно ни оказалось, и, главное, к той парочке, с которых лепятся отражения.

Или все снова не так, и отражение можно слепить с любого? Может быть, нового Адама Ева слепит с меня?

Хочу узнать правду.

– Ева очень хорошо прячется, Чапа проиграл. Кстати, Чапа знает много других игр, в которые можно играть в дороге. Может быть, седлать лошадей и продолжить играть в пути?

Выехать сразу не получилось: прятки Еве понравились. Однообразные игры продолжились до вечера. Приходилось бродить по двору, прекрасно представляя, в какую сторону унесся шум шагов и где громыхнуло. Укрытием Ева выбирала только крыши, зная, что мне туда снизу не заглянуть, а чтобы забраться, понадобится лестница. Мое «поражение» делало Еву счастливой, она воспринимала «выигрыш» как личное достижение. В определении беляков «глупы и ленивы» первая часть вновь получила подтверждение.

Орк эльфовидный. Новая раса. Подвид человека разумного, совершившего неразумный поступок, создав эту расу. А достоин ли тот, кто совершает неразумные поступки, носить имя разумного? Надо бы переименовать. Допустим, «обезьяна себялюбивая».

Ближе к вечеру я устал настолько, что не выдержал и «нашел» Еву – указал туда, где, как слышал, она затаилась.

Само собой, проигрывать ей не понравилось, и мы поменялись ролями. Теперь она считала до десяти, а я…

Я стоял. Ближайший меч лежал по ту сторону колодца, в десятке метров. Шея – вот она. Успею ли?

Ева обернулась:

– Чапа забыл как прятаться? Ева хочет играть. Если Чапа будет плохо играть, Ева накажет Чапу.

Я спрятался за кладовкой, но запах разложения погнал меня дальше. Конюшня не подошла шумом: лошади внутри фыркали и перетаптывались, а мне требовалась тишина. В конце концов я оказался за кухней. Ева выдвинулась искать меня слева – я обошел строение справа. Побродив по двору, Ева двинулась вправо – я спрятался слева. Так повторилось несколько раз.

Игра дала пищу для размышлений. Беляки сильны и быстры, но другие способности у них не развиты. Впрочем, Ева меня как-то почуяла в подземелье. Возможно, угроза жизни обостряет чувства беляков, а погружение в детство, которого у них не было, сводит на ноль. Или беляки не могут сосредотачиваться на двух вещах одновременно.

Последнее стоило обдумать и запомнить. Когда настанет время решающего взмаха мечом, эта подробность может спасти мне жизнь.

Еве надоело нерезультативное хождение. Она прыгнула на крышу, оттуда перемахнула на другую, и в какой-то миг мне не удалось скрыться за спасительной стенкой.

– Ева увидела Чапу! – разнесся ликующий вопль, слышимый, наверное, и в стране башен.

Тон сразу сменился:

– Разве можно передвигаться, когда прячешься?

Я вышел из-за стены:

– Конечно, можно. Было бы нельзя, я предупредил бы заранее.

– Ты обманул! Ты не сказал главного, и Ева, когда пряталась, всегда сидела на месте!

– Но даже так Ева почти всегда выигрывала.

– А должна – всегда!

Казалось, меня ждет судьба Рябого. Игрушка надоела – ее ломают.

– Из кладовки плохо пахнет. – Ева поморщилась. – Выбрось мертвяков за стену. Только не туда, где ворота, а по другую сторону.

А то я не догадался бы. Кстати.

– Раб смеет напомнить Еве, что когда мы уедем за новым Адамом, провизия останется без присмотра, ее растащат.

– Будущие рабы соберут и принесут еще.

Никакой проблемы Ева не видела. Ее дело – приказать себя накормить, а где рабы возьмут продукты – дело рабов. Подход ужасный и в высшей степени логичный. Каждый занят своим делом: Ева командует, рабы выполняют. Не подкопаешься. Если рабы приказ не выполнят, их накажут. Тоже все логично.

Пока я выполнял приказ, Ева лениво глядела в небо. Узнать бы ее мысли…

В ее голове могло не оказаться никаких мыслей. Взгляд был пустой, ничего не выражающий.

Впрочем, с таким же взглядом Ева убивала. Если сейчас ее мысли тоже об этом, лучше о них не знать, все равно сил на противодействие у меня не хватит.

Когда я отмылся после грязной работы, Ева распорядилась:

– Есть хочу. Принеси чего-нибудь, быстро и много.

Я помчался исполнять новый приказ.

После ужина Ева развалилась на сене:

– Иди сюда.

Как она уже говорила, делать хозяйке приятное – обязанность раба. Я вновь приступил к «глажке и выжимке» – сначала, как обычно, в сторону успокоительного «утешения»… и до опустошительного дело не дошло, Ева заснула.

***

Ева всегда спала очень долго. Возможно, все беляки спали больше, чем люди. Сравнивать не с кем, да и не хочется. За последние дни я отъелся и отдохнул, организм полностью восстановился, после многочасового сна проснуться у меня получалось, как правило, раньше Евы. Ее сон был чуткий, мне приходилось делать вид, что тоже сплю. Любое неаккуратное движение – и меня куда-нибудь пошлют. Или, наоборот, позовут. Лучше спокойно полежать, пока время есть.

Вот так и становишься глупым и ленивым. Как говорится в пословице, «с кем поведешься…»

А еще, как я понял, Ева не хотела, чтобы я занимался хозяйством самостоятельно, то есть без присмотра. Чем я беззастенчиво пользовался и потому отдыхал вволю. Когда с приходом нового Адама пара беляков восстановится, лафа закончится, а пока на рабство жаловаться не приходилось. Ну, разве что убьют за лишнее слово или неправильный жест, а в остальном – сносно. Так много есть и спать (не «или», а именно «и») в этом мире мне, когда я был свободным, практически не доводилось.