Максимилиан Жирнов - Небесный всадник

На пороге стоял майор Рингвуд собственной персоной. Он прошел в комнату, сел на свободный стул и устремил на меня, наверное, самый проницательный взгляд, какой только смог изобразить.

– Я по твою душу, лейтенант. Пришел ответ на мой запрос в штаб в Сан-Антонио де Бехар. Тебя нет в списках. Выкладывай, кто ты и откуда.

– Что-то слишком быстро вы управились, сэр. Телеграф еще не изобрели, – я не удержался от шпильки.

– Пришлось отрядить нарочного. Так я слушаю, лейтенант!

Сказать, что я впал в ступор, значило ничего не сказать. Майор выглядел человеком, способным раскусить самую правдоподобную ложь. Но как он отреагирует на мои откровения?

– Боюсь, если я расскажу вам правду, вы отправите меня в ближайший сумасшедший дом.

– А если вы будете юлить, лейтенант, то я прикажу отконвоировать вас прямиком на гауптвахту, как возможного лазутчика.

– Интересно, чьего лазутчика? Индейского? – я вложил в эти слова весь свой сарказм.

– Мексиканского, – без улыбки ответил майор. – Ну?

Я посмотрел на Сансома.

– Мне выйти? – спросил тот.

– Обижаете, капрал, – улыбнулся Рингвуд. – Стоило тащить меня, истекающего кровью, десять миль, чтобы я выставил вас за дверь? Лейтенант, мы готовы!

Вот, значит, как? У них здесь, оказывается, боевое братство! И я, прихлебывая разбавленный виски, выложил им все, что знал, как на исповеди у священника. Рассказал о будущем, о Вьетнамской войне, о покупке вертолета, о задании коммандера Стивенса, гибели Макферсона и синтезаторе топлива. Во время моей длинной речи Рингвуд и Сансом то переглядывались между собой, то во все глаза пялились на меня, но ни разу не перебили.

– Похоже, у твоего Макферсона рыло в пушку! – сказал надсмотрщик, когда я закончил. Майор кивнул.

Они что, мне поверили?

– Если бы не твоя летающая машина, – сказал Рингвуд, – мы бы, конечно, упекли тебя за решетку. Но отрицать очевидное будет лишь идиот. Джош, ты как думаешь?

– Табличка «сделано в тысяча девятьсот пятьдесят четвертом году» говорит сама за себя, – Сансом налил себе виски и еще раз «промочил горло». – Поэтому-то майор и заинтересовался тобой. Наивный юноша. Тебя подставили, в этом нет никаких сомнений.

– Вы хотите работать следователем, Сансом? – поинтересовался я.

– По-моему, я говорил, что полторы сотни негров требуют особого подхода. Не все решается плеткой. Иногда приходится разбираться серьезно.

– Я когда-то читал, что надсмотрщик может карать и миловать. Вплоть до казни на месте.

Сансом покачал головой:

– Такие вещи решает только хозяин. К имуществу нужно относиться бережно. Зачем его портить?

– Действительно ни к чему, – я небрежно махнул рукой в знак согласия. – Что дальше?

Майор вперил в меня свой проницательный взгляд:

– То, что вы нам рассказали, лейтенант, не выйдет за эти стены. На всякий случай я распоряжусь, чтобы в форте вы всегда могли пообедать в офицерской столовой. И чтобы вам при необходимости предоставили койку в казарме. Вы свободны. А нам с Джошем нужно посекретничать.

– Спасибо, сэр. Мистер Сансом, у вас есть ломик?

Оба моих собеседника удивленно захлопали глазами.

– Мне надо кое-что открыть.

Сансом молча достал из кладовки лом и почти торжественно вручил его мне.

– Ничего! – сказал он. – Вот вернется сеньорита, она за тобой присмотрит!

– Какая еще сеньорита?

– Потом узнаешь. Всему свое время! – Сансом многозначительно поднял указательный палец.

Заинтригованный, я вышел из пристройки и направился к вертолету. Открыл дверь грузового отсека, зажег свет и задумался на несколько секунд, глядя на ящик, прочно принайтованный к полу. Может быть, в другое время я не стал бы пользоваться чужим имуществом, но от выпитого виски у меня отказали тормоза. Я поддел доску ломом, отодрал ее и достал новенькую, пахнущую металлом и лаком винтовку. Я подзабыл, как разбирается «Гаранд» и поэтому мне потребовалось довольно много времени, чтобы очистить механизм от консервационной смазки. Наконец я собрал оружие и щелкнул ударником.

Патроны лежали в коробках, уже упакованные в пачки по восемь штук. Я зарядил винтовку, выключил свет и пошел к особняку. Вот теперь пусть кто-нибудь ко мне сунется!

Пока я возился с ящиком, окончательно стемнело. На небе вспыхнула мерцающая россыпь звезд. Чтобы не блуждать в бесконечных коридорах, я решил зайти в дом через черный ход и пошел через сад. Акации, точно средневековые великаны, тянули ко мне узловатые руки. Вдруг я услышал чей-то шепот, потом под ногой треснула ветка. Я застыл, сжимая винтовку в руках. Палец лег на спусковой крючок. Пригляделся и между деревьев увидел две темные фигуры – одна хрупкая, нежная и тонкая, вторая – мужественная и высокая. Ничего себе – в саду кто-то устроил любовное гнездышко?

А девушка вдруг бросилась на грудь мужчине, обхватила его шею руками, беспомощно тычась лицом ему в плечо. До меня донесся всхлип не то отчаяния, не то горя.

Я осторожно, стараясь не хлопнуть дверью, прошел в гасиенду, в свою комнату и, не раздеваясь, рухнул на постель. Заснул я мгновенно. Как тогда, в гостинице аэропорта маленького городка Фрир.

Когда я проснулся, часы на стене показывали полдень. Голова распухла и превратилась в шар вдвое больше своих обычных размеров. А может, ее оторвал мой знакомый ягуар? Впрочем, скорее, он попросту заночевал у меня во рту. Естественно, постель пятнистая кошка использовала и как туалет. Увы, пить под старость лет я так и не научился.

С трудом продрав слипшиеся глаза, я кое-как доплелся до отхожего места на заднем дворе. На обратном пути мне попался слуга-негр.

– Эй, парень! – крикнул я. – Хочешь прогуляться по Ленокс-авеню?

Я намекал на знаменитую улицу Гарлема и знаменитый шлягер, но не сразу сообразил, что его автора – Ирвинга Берлина, пока не существует даже в проекте.

Негр остановился. И без того худое лицо вытянулось еще больше, белки глаз засверкали, как две полные луны.

– Я не понял, что вы сказали, масса Ральф. Вас не было к завтраку, и масса Морган приказал вас не будить. Бисквиты уже холодные.

– Старикан молодец – соображает. Слушай, друг. Принеси мне минералки, а?

– Может, Юпитер принесет массе Ральфу виски? Или пива?

Я прикрыл рот рукой:

– Ой, нет. Только минералку, приятель.

Негр скрылся за дверью. Я вернулся в комнату и несколько минут сидел, разглядывая свой вертолет в окно. Явился Юпитер и принес две бутылки, напоминающие старинные глиняные кувшины и чистый стакан.

– Это еще что за диво?

– Сельтерская, масса Ральф. Сам масса Морган послал вам в подарок. Открыть?

– Пожалуй. Скажи мне еще, Юпитер, кто тебя так назвал?