Константин Кураленя - Империя в огне

– Сам хан и повязал. – Я ни капли не покривил душой.

– Вы хорошо знакомы с правилами рыцарских поединков? – продолжал тянуть резину Анри.

– Разумеется. Победивший получает имущество проигравшего, а проигравший – царствие небесное. По- моему, справедливее некуда, – развёл я руками. – Зачем неживому человеку имущество?

– Вот здорово! Никогда не видела рыцарских поединков, – раздался восторженный вскрик за моей спиной.

От неожиданности у меня из рук чуть не выпала сабля. Мне даже не надо было оборачиваться, чтобы убедиться, кому принадлежит этот визгливый голос. Вот вредная девчонка, всё-таки сбежала! Поединок на время откладывался.

Не обращая внимания на множество увешанных железяками мужчин, Тань Я, а это, естественно, была она, набросилась на милорда Анри де Пюсси:

– Вы и в правду рыцарь прекрасной дамы?

– Да, и этот сударь посмел усомниться в достоинствах моей прекрасной дамы.

– Вы его убьёте! Как здорово! – радостно захлопала девушка в ладоши.

– Мне придётся так поступить, если этот милорд не извинится и не возьмёт свои слова обратно, – напыщенно произнёс рыцарь.

– Он этого не сделает, убейте его! Так ему и надо! – показала мне язычок принцесса.

«О женщины! И это благодарность за то, что вытянул её из лап порока!» – с сожалением подумал я.

– Граф Анри де Пюсси, – склонив голову, представился рыцарь, обратясь к взбаломошной девчонке, – с кем имею честь?

– Принцесса Тань Я, – девушка кокетливо отвела локон волос со лба, – представительница правящего дома.

– Так этот неблагородный человек посмел нанести обиду и вам? – схватился за рукоять меча Анри.

– И ещё какую. – Губки Тань Я мстительно сжались.

– Тогда я буду биться за двух прекрасных дам. И да поможет мне Бог, – гордо встряхнул головой рыцарь.

– Начинайте скорее, – сплюнул на песок Менге. – Нам уже пора двигаться дальше.

– И правда, сударь, давайте уже закончим с этим делом, – поддержал я десятника.

Воины расступились, давая нам место для турнира. Я осмотрел противника. С ног до головы закованный в броню, он казался тихоходной боевой машиной пехоты. Взяв в обе руки двуручный меч, он осторожно приближался ко мне. Я ждал. И вот, размахивая мечом, машина пошла на таран. Я отошёл в сторону и ударом сабли перерезал шнуровку, скрепляющую пластины на левом боку рыцаря. Броневые листы повисли, затрудняя хозяину дальнейшие манипуляции с мечом. А я что есть силы рубанул ему по шлёму. Раздался дребезжащий грохот. Декоративный плюмаж отлетел в сторону, а рыцарь громко охнул. Ещё бы, наверное, уши заложило.

– Так нечестно, вы его убьёте! – закричала Тань Я.

– Ничего, он живучий. Ведь сумел добраться в наши края, – успокоил я принцессу, а сам с разворота заехал графу сапогом в лоб.

Закованное в металл тело, гремя заклёпками, повалилось на песок. Бом-м!

К поверженному рыцарю кинулись его слуги и соратники. Через мгновенье он уже лежал на земле в одном исподнем, а груда железа, в качестве трофея, возвышалась у моих ног.

– Поговорите с этим рыцарем о выкупе, – с трудом приподняв голову, простонал пострадавший.

– О выкупе надо говорить со мной, – взял инициативу в свои руки Менге.

– У моего господина в благословенной Господом Франции есть виноградники, – заговорил полный, укутанный в длинный чёрный плащ священник.

– Металлолом не бери! – вежливо предупредил я десятника. – Нет тут пунктов его приёмки.

Дальше мне помешал говорить поток некрасивых слов, обрушившихся на мою многострадальную голову девушкой Тань Я. Она утверждала, что я чёрствый и бездушный негодяй, что я воспользовался беспомощностью уставшего в дальнем походе рыцаря. А в конце своей обвинительной речи она вообще заявила, что я обязан был поддаться.

– Почему ж только я во всём виноват? – успел я вставить словечко, пока представительница правящего дома переводила дух перед новой атакой.

– Не видишь, что ли? Влюбилась она в тебя, вот и бесится, как кошка по весне, – ухмыльнулся Диландай.

– Да как ты смеешь так говорить, я высокорожденная, – гордо подбоченилась девчонка. – Не пристало даме королевских кровей влюбляться в простолюдина.

– Так и шла бы ты уже к Аллаху! – устало отмахнулся я рукой от девичьих причуд.

– Я желаю быть твоей дамой сердца, – неожиданно сменила гнев на милость принцесса.

– Это отчего же? Только что ты предлагала этому юноше меня прирезать.

– Я испытывала твою силу, и не ошиблась, ты сможешь меня защитить.

– И тебе совсем не жалко того паренька?

– С чего бы… я ведь не его лю… – Тут девушка покраснела и, вскочив на лошадь, поскакала в степь.

Ну вот, мне только и не хватало любви взбалмошной малолетки.

– Что я говорил, – гоготнул Диландай. – Девка вот- вот войдёт в самый сок, глядишь, и с ханами скоро породнишься.

Меж тем Менге закончил торг по выкупу и, довольный собой, подъехал к нам.

– Посидит в зиндане, пока родственники выкуп не привезут.

Благодаря распорядительному десятнику я могу стать весьма состоятельным человеком.

– Отпустил бы его к чёртовой матери, ведь мальчишка совсем, – произнёс я, глядя, как поднимается пыль за удаляющейся капризной всадницей. – И ещё, – я перевёл взгляд на Менге, – видел я у этого паренька под седлом одну интересную штучку – арбалетик. Оставь его для меня.

– Хоп! – хлопнул себя по ляжкам Менге. – Ещё раз убеждаюсь, что вы, урусы, выгоду держать не умеете? И не мальчик он вовсе! Оружие в руки взял… Первого врага я убил, когда мне шла двенадцатая весна.

Мне же вспомнился двухтысячный год, разорённая Чечня и мальчишки с гранатой за пазухой, по ночам убивающие наших солдат. Как верно сказано: «он не мальчик, он оружие в руки взял».

Сбив свою злость, Тань Я вернулась тихая и покорная. И теперь ехала исключительно рядом с Диландаем.

– Что будем с девчонкой делать? – спросил на общем совете Диландай. Роль няньки его совсем не устраивала.

– А что с ней делать? – пожал плечами десятник. – Не возвращаться же из-за этой гусыни назад.

Тань Я стерпела даже такое унижение и, не проронив ни слова, лишь напряжённо поджала плечи. Ох и не завидовал я в это время старому вояке.

На третий день пути мы неожиданно нарвались на отряд тангутов. Мучимые жаждой, они вышли к реке. По воле случая мы тоже поили там своих коней. Ещё каких- то десять минут, и мы бы разминулись. Но не судьба. На войне многое зависит от долей секунды. Кому-то они даруют победу, а кому-то – смерть.

Первые же стрелы свалили наземь пару лошадей и десятника. Надо же, прошёл столько битв и походов и пал от случайной стрелы непокорного тангута.

– В круг! – закричал я и, ухватив за руку принцессу, завалился с ней за убитую лошадь.