Леонид Волчек - Промах

Вдруг под нами раздался шум. Создавалось впечатление, что на одной из нижних веток топчется большой петух, примеряясь к прыжку перед тем, как перескочить на другую ветку. Мы переглянулись и перетащили висевшие за спиной автоматы на грудь. Вскоре шорох раздался ближе, затем ещё ближе. Какое-то животное поднималось на верхушку нашего дерева, и мы оба знали – это воришка возвращается на место своего преступления в надежде, что ему повезет, и он снова сможет чем-нибудь поживиться.

Мы ждали, следя за шумами, но всё равно, когда зверь вспрыгнул на ветку рядом с нами, мы оба дёрнулись. Не знаю, кого ожидал увидеть «первый», я же был уверен, что перед нами возникнет смесь куницы и собаки, поэтому, когда в трёх метрах от меня вскочил на ветку гигантский петух, я слегка оторопел. Впрочем, петуха зверь напоминал весьма отдалённо. Высокий, около двух метров ростом, он цепко держался своими голенастыми ногами за ветку, и пальцы его ног заканчивались солидными когтями.

Зверь смотрел на нас, а мы на него. Мы не шевелились, а он, приоткрыв зубастую длинную пасть, разглядывал нас то левым, то правым глазом, то обоими глазами сразу. Ну, совсем как петух. Его верхняя челюсть представляла собой ороговевший птичий клюв, а нижняя была похожа на обычную челюсть динозавра, если, конечно, слово «обычная» вообще применима к динозаврам. У зверя были короткие недоразвитые, не способные к полёту крылья, но, являвшиеся великолепным вспомогательным инструментом, позволяющим ему прыгать выше, приземляться без ушибов и балансировать на ветках. Само тело зверя не было покрыто перьями, только частично передние лапы, благодаря чему их можно было назвать именно крыльями. Зверь шевелил своим длинным хвостом, а из горла доносился тихий клёкот. Думаю, увидев нас, он оказался в ещё большем недоумении, чем мы.

– Он съедобен? – в полголоса спросил я. Зверь мгновенно вытянул свою длинную шею вверх, наклонил набок голову и уставился на меня, стараясь понять кто, или что я.

– Думаю, что съедобен. Но если в него пальнуть, внизу будут одни ошмётки. О ветки разобьётся.

Динозавр не двигался с места. Он крутил головой, меняя ракурс своего взгляда на нас. По всей видимости, два голых парня, увиденные им впервые, не возбуждали в нём ничего кроме любопытства.

– Он вроде не опасен. Пасть небольшая, зубы маленькие и все плоские, похожие на коренные. Серьёзно укусить не сможет. Может мне прыгнуть на него и шею свернуть? – мне показалось, что это не трудно.

– Свалиться вместе с ним не боишься? К тому же его оружие ноги. Ног страуса даже львы боятся, а у этого что ни коготь, то острый кинжал. Он тебе кишки на раз выпустит. Этот гарпимим в драке по страшней казуара будет.

– Тебе приходилось драться с казуаром? – я пошутил умышленно, ведь в такой необычной обстановке шутка была вполне уместной.

«Первый» рассмеялся, а динозавр подпрыгнул на ветке от неожиданности. Теперь рассмеялся я. В ответ динозавр максимально вытянул шею вверх, задрал голову и заклекотал в полный голос. Его клёкот был так похож на необычный смех, что создавалось впечатление, будто он понял шутку и решил нас поддержать. Мы с «первым» уже не смеялись. Мы ржали как кони. И этот чудо-петух тоже «ржал» всё громче и громче, а потом бросился на нас. Бросился лапами вперёд, выставив в нашу сторону свои ужасные когти. Мы вовремя среагировали и отклонились, давая динозавру пролететь между нами. В тот момент, когда он, пролетев мимо, должен был рухнуть вниз, я, едва не свалившись с ветки, извернулся всем телом и схватил одной рукой динозавра за шею у самого основания черепа. Он забился на весу, стараясь достать своими длинными ногами до моей руки, но тщетно. «Первый» метнулся в «домик на дереве» и принёс кусок стропы. Им, перевязав динозавру шею, мы привязали тушку к ветке.

Утро было чудесное. Тихое, тёплое, безветренное и ясное. Мы проснулись ещё до восхода солнца и спустились вниз. Кроме прекрасного утра жизнь преподнесла ещё один маленький, но приятный сюрприз: внизу мы обнаружили совершенно целый рюкзак «первого». Похоже, когда гарпимим тащил его вниз, мясо вывалилось из рюкзака, и он перестал быть для зверя интересным.

Справив свои естественные надобности, мы снова забрались на дерево и стали не торопясь собирать вещи. Спустили всё вниз. Там внизу, скрутили в скатку свой домик, приторочив его к моему рюкзаку. Тушку гарпимима разделывать не стали, а вырезав самые мясистые части, упаковали мясо в рюкзак «первого», затем двинулись по уже известному пути. И снова никто не решился показаться нам на глаза. Лес словно вымер. Только куски гарпимима в нашем рюкзаке говорили о том, что эта тишина обманчива. К тому же «первый» был уверен, гарпимимы стайные животные, а вот почему наш воришка оказался на нашем дереве в одиночестве, объяснить не смог.

Мы вышли на край леса к тому дереву, что использовали ранее в качестве наблюдательного пункта и снова забрались на него. Холмы, лежавшие перед нашим взором, были пустынны. Я так надеялся увидеть над ними длинную шею диплодока, но «первый» объяснил, что в позднем меле диплодока, скорее всего не встретить, а вот какого-то футалогнкозавра вполне возможно. Правда, они не ходят, вытянув вверх шеи, словно мачты, а держат их параллельно земле. К тому же, чем крупнее травоядные, тем крупнее хищники, охотящиеся на них. Рядом со стадом футалогнкозавров можно запросто встретить парочку зубастых гигантозавров. Куда прятаться от десяти тонной громадины гигантозавра, тираннозавра или спинозавра при отсутствии надёжной и глубокой скальной пещеры? Только бежать. Бежать до тех пор, пока он тебя не съест. Вот по этой причине мы идём в горы. Мы прекрасно понимали, что найдя пещеру, придётся жить с оглядкой в круге с километровым радиусом, чьим центром будет эта пещера, но нам больше и не надо, ведь в гости здесь идти не к кому. Исключительная задача, стоявшая сейчас перед нами – выжить максимально долго в ареале, очерченном нашими собственными возможностями и единственное, в чём я был уверен, что как только будет выпущен последний патрон, счёт наших жизней пойдёт на дни.

Подтвердив визуально свой маршрут к горам, мы спустились с дерева, чтобы развести костёр. Затем нарезали тонкими ломтями мясо «петуха» и хорошенько его прожарили. Ещё раз обговорили условные сигналы на случай непредвиденных ситуаций. Наконец, взвалив на себя поклажу, мы встали плечом к плечу на кромке долины и леса, как говорится «на дорожку».

До гор напрямик было около тридцати километров, но учитывая зигзаги от вершины холма до вершины следующего, у меня закрадывались большие сомнения, что мы успеем до заката войти в горы и найти хотя бы более или менее безопасную расщелину, не говоря уже об удобной пещере.