Борис Попов - Неприятнейшая неожиданность

Навострил уши с усиленным волхвом слухом. Зазвучал хриплый мужской голос.

– Ты, девка, не вздумай отчудить чего: попытаться убечь, или начать орать – свернем башку, как куренку!

– Ой боюсь, боюсь, дядечки, – куражилась моя радость.

Вздохнул с облегчением – богатырка просто забавлялась. Близилась расправа, примерно, как над медведем. Но если хоть один гаденыш схватится за нож убью сразу обоих. Милосердного и гуманного суда не будет, незачем им жить тварям!

Наконец супруге эта игра надоела. Она ухватила насильников за воротники, подняла их, как котят, и от души так столкнула лбами, что аж хруст пошел! От впечатлений и невиданной женской заботы мужики сомлели, глазенки закатились. Хорошо, что еще не завыли, как попавший под раздачу к Забаве мишка косолапый.

Моя радость заметила меня, налетела ураганом, стала обнимать и целовать.

– Я тут тебя невесть сколько жду! А ты пропал и не появляешься. На вече женщин не пускают, издалека твое пение слушала. Потом вижу, в собор зашел. Махом вышел, пошел к князю. Думала, тоже быстро выйдешь. А тебя нет и нет. Отошла ненадолго, вот опять жду. А тут эти уроды подошли, стали ласки требовать, позабавили.

Вот почему она мне не показалась, когда я с немецким купцом за причиндалами для операции ходил – отошла куда-то недалече.

Рассказал ей, где пропадал.

– И ты живого человека резал, и кишки из него вынимал?

– Деваться было некуда, иначе помер бы паренек.

– Какой ты бесстрашный! Я бы враз сомлела.

Только я взялся гордиться своим невиданным бесстрашием, Забава ухватила меня нежными ручками и легко, как ребенка, закинула себе на плечи вместе с мешком. От такой отцовской ласки за последние пятьдесят лет успел отвыкнуть, и от общего бесстрашия ухватился за ее шею двумя руками.

Сидор, от жадности, все-таки не бросил, и он стукнул игрунью-жену по груди.

– Давай мешочек, а то еще уронишь, – ласково попросила радость моей жизни. Выпустил из ослабевшей ручищи большой кошель с изрядным для себя облегчением, и уцепился покрепче.

Давно я такого страха не испытывал! Как бедные дети этого не боятся? Еще просятся на ручки!

На любителей ласки, которых хотел освидетельствовать на предмет наличия жизни, даже и не взглянул. Самому бы тут уцелеть! Забавушка перешла на ровный и очень быстрый бег. Прежние заботы меня окончательно покинули.

Глава 7

У калитки ставшего уже родным дома, толклись несколько баб под вдумчивым руководством Доброславы. В регистратуру она их на всякий случай не пускала – придет хозяин или не придет, будет льготное лечение или не будет – кто ж его знает. А тут следи за вами, нищебродками.

За свои мифические права боролась только одна богато одетая бабища с прислугой. Судя по имиджу – из очень зажиточных купчих.

– Мы тут деньги будем платить, а твой лекаришка шляется где-то! Наши мужья давно уж с вече вернулись, а этого где носит?

Доброслава уже любовалась, с открытым от изумления ртом, на подход кавалерии из-за бугра ей в помощь – меня верхом на Забаве. Разинули рты и остальные женщины.

Одна склочная купчиха опять стала орать.

– Да что же такое деется! Мужики уже нам на шеи сели, и поехали!

Конечно, когда вы на нас залезаете и злобно погоняете, это гораздо привычнее.

Жена по-прежнему легко ссадила меня на землю. Правда, пришлось небольшой мешочек весом килограммов на шестнадцать, пудовый – как сейчас бы назвали, поставить на землю, чтобы своего захудалого мужичка не зашибить ненароком.

– Так, заткнулась и пошла вон отсюда! Никто тебя здесь лечить за гроши не будет! – внятно высказался я крикунье.

Она, не ожидавшая отпора, просто опешила, и стала озираться в поисках поддержки. Помощью и не пахло.

Женщины просто всей кучей отошли в сторону, не желая участвовать в явно лишней для них разборке. Прислуга решительно исчезла. Возглавил побег отважный охранник, который отлично понимал, что для разборки с богатыркой нужно быть богатырем. А он им, видимо, не являлся.

Тогда купчиха решила воздействовать на поганца-ведуна авторитетом супруга.

– А ты знаешь, кто мой муж?

– Не знаю и знать не хочу! Но я сегодня провел много времени с князем и его женой, и думаю, что даже за убийство какой-то из незначительных купеческих подстилок, с меня особенно и не взыщется, – самое большее, – незначительная вира.

– А наши бояре, что они скажут?

– Знатные люди у меня лечатся через день. А ты, поганка, ко мне больше не ходи, не приму ни за какие деньги!

Забава деловито спросила:

– Покалечить или сразу, без лишней возни, убить?

Купчиха взвизгнула, и унеслась вслед за прислугой.

– Этих шестерых приму после обеда, других в очередь не сажай, – обозначил я задачу Доброславе – завтра приема не будет, у меня дела. Женщинам сказал:

– Работаю для жен простого люда: ремесленников, грузчиков, матросов, ушкуйников. Денег за день работы с десятью бабами с этого имею, как другие ведуны с одного больного.

– А чего же бояре только к тебе ходят? – пискнула одна из пациенток.

– Ходят и к другим. Ко мне идут, если уж ведуны все трое не берутся, не осиливают.

Вздох изумления пронесся над клиентками. Пора пресекать глупые домыслы, что меньше всех берет самый худший. Это просто благодеяние с моей стороны – вот какую мысль надо внедрять в народ для подъема своего имиджа. Доброслава уже запускала женщин в приемник, а мы с женой, обнявшись, и покрепче ухватив кошель, подались обедать.

По дороге зашли к кирпичникам, показали и дали подержать пудовый мешок.

– Народ пожертвовал на строительство вами храма!

– И это все нам?

– Первые деньги мастерам по закладке фундамента. Дело слишком ответственное, чтобы нам самим браться. Также и крышу сами не осилим. Но монету новгородцы будут нести и дальше – думаю, на всех хватит.

– Мастер, как же это все у тебя так ловко получается?

– Теперь верите, что я вас гораздо старше и опытнее?

– Верим, верим!

– Сейчас мы поедим, а потом за вами Федор зайдет. Отказы не принимаются, всем быть!

Федя сегодня кормил нас и ел сам расстегаи с борщом. Потом пошла гречка, усиленной изрядной отбивной. Попутно рассказывал новости.

– Без меня в харчевню местные купцы стараются не ходить, забегают в основном приезжие, и то на один раз – очень дорого, а новый повар не блещет. Выручки сильно упали. Хозяин бесится на работников, орет, думает, что все из-за их нерадивости. Олега страшно донял. Тот хочет уволиться, работать стало невозможно. Поспрашивал по народу – никому пока нигде не нужен. Вдобавок, владелец на него грязь льет. Интересуется, может ты чем сможешь помочь, пристроишь его куда-нибудь?

Полового Олега я знал очень хорошо, всегда норовил сунуть ему и его детям побольше чаевых. Лучшего повара Новгорода Федора пристроить было легко – он кормил нас с женой и с собакой, а по ходу, и кирпичников, вкуснейшей едой (Забава готовила мерзко – не дал Господь кулинарных талантов красавице и силачке). После готовки наш кулинар закупал крупы, овощи, фрукты, грибы, соль, специи, мясо и рыбу. Постоянно чего-то солил, мариновал, квасил, сушил – делал запасы на зиму. А вот куда можно пристроить очень хорошего полового, ума не приложу. На всякий случай спросил у Федора: