Анатолий Махавкин - Прайд (СИ)

Кошки ураганом прошли по селению, оставляя лишь трупы и дрожащих от ужаса людей, которым я спешил оказать помощь. Только наш чистоплюй стоял в сторонке, но веселья он не испортил. Не знаю, как смог уцелеть человек, подавший сигнал. Должно быть кто-то не допил до дна.

– Беги, – прошептал я Саржу, – беги, пока я не передумал…

Он переступил с ноги на ногу, ненавидяще глядя на меня, словно остатки гордости толкали его вперёд, а здравый смысл – в нужном направлении. Разум победил и Сарж попятился назад, скрывшись за дверью. Хотелось верить в моё белое и пушистое благородство, но это не отменяло одного важного момента: в городе, битком набитом демонами, шанс на выживание у одинокого человека приближается к нулю.

В знакомых переходах царил настоящий хаос. Население Силверстоуна, поднятое с кроватей, напоминало стадо баранов, мечущихся по бойне. Толпы полуодетых личностей обоего пола истошно вопя выбегали из дверей и мчались неизвестно куда. Периодически в эту беснующуюся толпу спрыгивал какой-нибудь демон и начинал быстро сокращать количество обезумевших, от ужаса, придворных. Большинство этого мелкого нерогатого скота даже не пыталось воспользоваться оружием и покорно погибали под когтями монстров. Крики отчаяния, рёв чудовищ и возгласы о помощи создавали неповторимый шумовой амбиент, под который я неторопливо шествовал вперёд.

Величию Силверстоуна пришёл конец: ковры превратились в залитые кровью ошмётки, стены покрылись копотью, а безжалостно сорванные картины, растоптали ноги толпы. Кроме того, повсюду лежали тела погибших в той или иной степени сохранности. Предаваясь мыслям о тщетности всего сущего, я медленно шёл по одному из таких осквернённых коридоров. Кроме меня, да ещё парочки разорванных трупов, больше здесь никого не было.

Внезапно, пространство уже привычно загустело и пошло рябью, предвещая появление очередного гостя. И точно: воздух хлопнул оружейным выстрелом и породил на свет божий настоящего исполина – ростом под потолок и плечами на ширину коридора. Не иначе этот демон принимал анаболики, когда наращивал мышцы, и его мускулатура оказалась перекачена до безобразия. Кроме того, ему не мешало бы почаще чистить клыки, изрядно пожелтевшие от нездорового образа жизни. Зато за когтями он тщательно следил, позволив им отрасти до величины, позволяющей занести наросты в демоническую книгу рекордов.

Увидев мою одинокую беззащитную фигуру, демон оглушительно заворчал и пару раз стукнул себя в грудь. Теперь я должен был кричать от страха. Не дождавшись этого, монстр распахнул пасть, похваляясь тремя рядами жёлтых клыков и прыгнул вперёд. Из его пасти вывалился змеиный язык напоминающий фиолетовую плеть. Однако на полдороге прыть чудовища поутихла: тварь остановилась, изобразив недоумение картофелеподобной физиономией и бешено вращая единственным глазом.

– Ну и? – поинтересовался я, – будем кусаться или как?

Демоны только кажутся средоточием тупой, не рассуждающей силы. На самом деле они способны проникать во внутреннюю сущность любого предмета и существа. Может быть не все, но этот точно мог. Издав пронзительный визг, чудище повернулось и резвым галопом удрало прочь, врубившись на полном ходу в стену так, словно та была сделана из папиросной бумаги.

– Демон – истеричка, – прокомментировал я уход зверушки.

Оставалось, пожав плечами, идти дальше. Переходя по стеклянной галерее я остановился, любуясь видами погибающего города. Сильверстоун был красив и раньше, но теперь он стал по-настоящему превосходен, благодаря многочисленным пожарам и вспышкам от взрывов. Почти все деревья пылали, как и дома простолюдинов, и возникало ощущение, будто я стою над огненным озером. Башни дворян раскрасились огоньками вспышек и цветами вырывающегося пламени. Особенно прелестно выглядело падение одной из построек, величественно исчезающей в беснующихся волнах огромного костра.

Несколько летунов пытались удрать от всего этого великолепия, но большая их часть сразу же после взлёта падала вниз, а некоторые взрывались в воздухе. Одна из таких машин-беглянок, пьяно раскачиваясь, проплыла совсем рядом. Я мог видеть, как из открытого люка высунулся беззвучно вопящий солдат, однако лапа демона тотчас втащила его обратно. Летун остановился и дрожа мелкой дрожью, накренился. Так продолжалось совсем недолго, после чего аппарат исчез в ослепительной вспышке. Осколок летуна угодил в галерею рядом со мной и превратил стеклянную стену в мириад блестящих осколков, осыпавших меня с ног до головы. Сбитый на пол взрывной волной, я с оглушительным хохотом покатился к выходу. Продолжая смеяться, поднялся на ноги и прошёл в дуэльный зал.

Здесь оказалось совершенно тихо и пусто, если не считать троицу солдат, нанизанных на копьё, подобно шашлыку и пришпиленных к стене. Кажется, один из них был ещё жив, потому как я слышал слабый стон. Впрочем, очень скоро всё затихло. В общем – ничего интересного. Не стоило задерживаться.

В пиршественном зале оказалось гораздо многолюднее, даже если не учитывать трупы, разбросанные там и сям. В дальнем конце помещения испуганно повизгивали два десятка молодых дворян обоего пола. Они топтались около стены, не решаясь переступить определённую незримую черту. На этой невидимой границе стояла Галя, одетая во всё чёрное и облегающее. Она улыбалась усмешкой, не предвещающей ничего хорошего. Илья и Ольга трапезничали. Несколько безжизненных тел, сваленных в кучу неподалёку подсказали мне: процесс продолжается достаточно долго.

Илья оказался настолько поглощён, что даже не заметил моего появления, а Ольга оторвалась от своей жертвы и настороженно посмотрела на меня. Я только улыбнулся и помахал ей рукой. Неужели, в конце концов, в прайд пришло полное взаимопонимание?

– Приятного аппетита, – пожелал я и минуя Галю, потрепал её волосы.

Еда, стоящая у стенки, при моём появлении воспряла было духом, но теперь вновь поникла. Ничего, ничего – уже недолго осталось дрожать от страха.

Я поднялся на княжеский трон и удобно устроился на мягких подушках, положив руки на подлокотники. Ха, а князь был совсем не дурак: с этой высоты, сидящие за столом придворные походили на трапезничающих букашек. Теперь же отсюда открывался и вовсе божественный вид. Море огня за окном заливало всё ослепительным светом, из-за чего всё было видно лучше, чем днём. В этом сиянии фигуры моего прайда казались отлитыми из металла и даже пища приобретала благородные очертания.