Яна Икрамова - Та, которая заблудилась

– Тата!

– Тата, Тата… валить надо! – крикнула я и рванула на себя дверцу камеры. И тут до меня дошло, что ключи от этой двери остались, вероятно, где-то там, у мертвого охранника. Меня начала бить нервная дрожь, срывающимся голосом я сообщила друзьям: – Я забыла ключ!

Линка только тихо охнула, но Велик совершенно спокойно попросил:

– Тата, подойди ближе, пожалуйста.

Я повиновалась без раздумий. Его голос излучал твердую уверенность, которой мне сейчас очень не хватало. Вел легко просунул между прутьев решетки ладонь и мягко отобрал у меня мое единственное оружие. Я лишь недоуменно на него смотрела. Велик же отточенным движением воткнул узкое лезвие в скважину массивного замка на двери своей камеры. Знаком приказав нам молчать, он прислушался и неторопливо покрутил кинжал в замке. Замок щелкнул, и Вел толкнул дверь, оказавшись на свободе. Не медля ни секунды, он провернул подобную же операцию с замком на двери Линкиной темницы.

– Лина, теперь тебе придется признать, что вор – чрезвычайно полезная профессия, – растерянно сообщила я.

Линка лишь пожала плечами.

– Потом обсудите, – на бегу предложил Вел, торопливо рванувшись вперед.

Я подхватила под локоть Линку и побежала следом. Только когда мы добрались до металлических ворот, я вспомнила о своем плане.

– Лина, жди здесь. Вел, ты за мной!

Никто даже спорить не стал. Ситуация требовала беспрекословного повиновения приказам главнокомандующего, и сейчас командовать приходилось мне. По правому коридору бежать было куда сложнее. Хорошо хоть еще Велик понял, что от него требуется, без лишних подсказок. Мы забегали во все коридоры и тупики и как дикие кричали, разыскивая других заключенных. Однако никто не откликался. Время поджимало, и я торопилась, как могла. И несмотря на то что червячок сомнения противно грыз мою и без того не слишком целостную душу, я почти уговорила себя, что сделала все, что могла.

– Все, Велик, никого тут больше нет. Давай за мной!

Вел сосредоточенно кивнул. У знакомого поворота я нервно вздрогнула. Камера в мрачном полумраке казалось необитаемой. Но в нос ударил резкий запах, свидетельствующий о присутствии жизни в ее недрах. Несмотря на то что еще недавно я сама пребывала в точно таких же условиях, я скривилась, почуяв эту жуткую смесь запахов мочи, крови и пота. Вел, к его чести, ничем не выдал своего отвращения. А может, ему было не впервой.

– Торин, – прошептала я в темноту.

– Это ты? – В камере завозились и сквозь решетку просунулась тощая рука.

– А кто же? Давай-ка сваливать отсюда.

Вел зашебуршал в замке кинжальчиком. Видимо, замок был сложнее предыдущих или Велу не хватало освещения.

– Что ты делаешь? – прошелестел Торин.

– Я же обещала, что свинчу из этого гадюшника? А я в жизни своего обещания не нарушала. Так что я делаю ноги из этой конторы и намерена прихватить всех желающих. Я надеюсь, вы, уважаемый Торин, желающий? Или нам уйти?

Возбужденно засипевший Торин не успел ничего толком ответить, потому что Вел наконец расправился с замком и, ворвавшись в камеру, подхватил старика, забрасывая его руку себе на плечо. Первые шагов десять я пыталась помогать, поддерживая совершенно ослабевшего дедусю под свободную руку, но вскоре отказалась от этой затеи. В коридоре было тесновато и для двоих. К тому же хилый старик, кажется, не был большой обузой для крепкого Вела. Я тайком полюбовалась своим любимым мужчиной и в очередной раз похвалила себя за правильный выбор.

– Торин, как отсюда выбраться? Есть варианты?

Сначала мне показалось, что старик меня не расслышал, потому что он молчал и только тяжело пыхтел, стараясь передвигать ногами в такт движениям Вела. Но потом, словно очнувшись, он сообщил:

– Если бы выйти по лестнице наверх…

– Выйдем, не волнуйся, куда дальше?

– Тогда сразу направо. И по коридору до поворота. Там перед поворотом есть небольшая дверь. Во внутренний двор.

– Так, а до поворота далеко?

– Далеко, но в этом коридоре мало кто бывает.

– Ладно, а во дворе?

– Не знаю. Это закрытый двор, туда не должны пускать лишних людей. И там самый близкий выход. Если пересечь двор, можно найти добрую дверь.

– А если она закрыта?

Вел, до этого молчавший, проворчал:

– Он же сказал: добрая дверь.

– И что это значит?

– Это дверь для добрых людей, – спокойно пояснил Торин.

– И она не закрывается, что ли?

– Добрые люди – это наушники, осведомители церкви, – сухо сообщил Вел. – Если там дверь для них, то мы можем выйти. Для «добрых людей» вход никогда не заперт.

– А охрана?

– Это тайная дверь. О ней знают лишь посвященные. Если охрана есть, то только снаружи. Не внутри, – просипел Торин.

Вскорости мы добрались до ворот, где уже дожидалась Линка, нервно вздрогнувшая при нашем приближении. Я ласково схватила подружку за руку.

– Держись, Линыч. Давай следом за Велом, он знает дорогу. А я вас чуть позже догоню.

Мы вышли на площадку у лестницы, и Вел, внимательно оглядев тело стражника, подарил мне одобрительный взгляд. Я улыбнулась. Поправив на плече руку Торина, мой любимый мужчина начал восхождение наверх. А Линка вдруг заявила:

– А ты куда? Я с тобой!

– Со мной? – Я задумчиво поглядела на ладошку, вцепившуюся в мои пальцы. – Ладно, пошли, помогать будешь.

И я потянула сестричку в темноту.

Знатно забаррикадировались! Три двери, да притом через значительное расстояние друг от друга, это вам не просто так. Я даже присвистнула, представив толщину этой стены. Правда, это у меня плохо получилось, так что свист мой больше походил на предсмертный хрип. Впрочем, никто же не слышит. Кроме Линки, а она ничего не сказала.

Глухая темнота слегка развеялась только после того, как мы оказались перед третьей – и последней – тяжелой дверью. Поэтому, оказавшись внутри помещения, обе мы, как по сигналу, зажмурили глаза: свет слепил нещадно. С трудом заставив себя разлепить веки, я огляделась. Вот они, масляные залы.

Самое передовое достижение местной технологии, симбиоз магии и науки. Сложная конструкция, простая в эксплуатации. Линка рядом со мной тихо вздохнула, оценив масштабы помещения. А может, ее впечатлила освещенность, вдоль стен висело множество светильников, закрытых стеклянными колпаками, так сказать, во избежание. Почти все пространство помещения занимали две безразмерные стеклянные емкости. Я навскидку решила, что поместиться в каждой может не менее сотни тонн жидкости. Сосуды от пола до потолка, да притом немалого размера, впечатление производили колоссальное. В «аквариумах» мирно плескалась золотистая жидкость. Масло. Я разглядела уходящие в потолок толстые трубки, по которым масло из емкостей поднималось вверх вопреки закону тяготения. И живо вспомнила рассказ Торина о магической составляющей этого процесса.