Василий Сахаров - Ведун

– А-а-а! Бей! Святовид!!! – разнёсся по улице впереди нас боевой клич храмовников, а затем вдоль домов прокатился грохот металла.

Всё ясно, витязи вступили в бой, и викингам, которые оказались перед ними, не позавидуешь.

– Поворот влево! – раздался голос Мстислава практически сразу после того, как экипаж «Стратима» услышал шум битвы. – Обходим! Живее!

Передовой десяток свернул в узкий проулок и через него выскочил на соседнюю улицу. Снова поворот, и мы продолжаем бег, однако бежим недолго, так как перед нами возникают первые за сегодняшний день противники. Два десятка мужиков в явно наспех надетой кожаной броне и с обнажённым оружием в руках. По их растерянным и полусонным лицам было заметно, что они ещё толком не понимали, что происходит. Это плохо. Разумеется, для них.

Варяги с ходу врубились в королевских вояк, и завязался встречный бой, в котором я не участвовал. Звон стали. Яростные всхлипы. Неразборчивые выкрики. Прошла минута – и всё было кончено. Викинги лежали на улице и заливали своей кровью утрамбованный в грунт серый щебень. Несколько человек при этом попытались сбежать, но куда там, от варягов из экипажа Выдыбая уйти практически невозможно.

Рассекая воздух, вслед врагам устремилось несколько метательных топоров, которые, пробивая броню, вонзились в тела свеонов. А за остальными помчались самые быстрые венеды, которые догнали их буквально через полсотни метров.

Прошла ещё минута. Экипаж собрался в кулак, и снова прозвучала команда полководца. Варяги прикрылись со всех сторон щитами и мимо длинных жилых бараков-домов уже шагом продолжили продвижение в глубь города.

Грохот сапог разносился по пустынной улице. Поворот. Ещё один. И перед нами главная городская площадь. На одной стороне мы, а на другой – враги, около двухсот наёмников в разномастной броне, от кольчуг до кожаных доспехов. Шведы прикрывали королевскую резиденцию, трёхэтажное здание, рядом с которым находилась небольшая церквушка, и нам предстояло их разбить. Медлить нельзя, потому что только дай слабину – и на защиту короля соберётся не две сотни бойцов, а пять или шесть. Жаль, конечно, что витязей и язычников Гутторма заслон остановил, но за нами шли свежие варяжские сотни, они вот-вот должны прибыть на площадь.

– Клин! – услышал я команду Мстислава, после чего плотнее сомкнул свой щит со щитами соседей, и сразу же прошла следующая команда: – Ломай!

Тупоносый клин двинулся на врага. Мы всё ближе к свеонам, которые выстроились в три шеренги и лихорадочно формировали в тылу четвёртую и пятую. Из окон королевской резиденции вылетело несколько стрел, и пара из них арбалетные, которые пробили щиты и ранили двух варягов. Получивших раны воинов втянули в строй, а на их место заступили те, кто находился за ними. Я шёл в ногу со всеми, и в этот миг мы являлись единым живым организмом, бронированным хищником, который вот-вот покажет врагу смертоносные клыки. Шаг! Шаг! Шаг! И без команды общий рывок вперёд.

– Бей!!! – дружно выдохнула вся сотня, и бронированный зверь сделал прыжок.

Только что мы были от наёмников в десяти метрах, а тут раз – и уже идёт рубка. Клин рассёк ряды вражеского войска, но окончательно его не прорвал, так как застрял в живых телах. Это и понятно, ведь короля охраняют не ополченцы какие-нибудь, а профессионалы, пусть и полусонные, но настоящие воины.

Бронированный зверь метался среди шведских бойцов, рвал живые тела и кромсал их зубами-клинками. При этом наши щиты и кольчуги были чешуйками звериного панциря, и сталь чужаков находила в ней прорехи. Вот один варяг упал, и я сделал шаг вперёд. Вот второй, грудь которого была залита хлещущей через распоротую кольчугу кровью, отскочил назад. И снова я шагнул навстречу схватке. Вот третий получил удар окованной металлом палицей по голове, поплыл и накренился на меня. Пришёл мой черёд, это ясно, и я, скользнув мимо контуженого морехода, оказался в гуще кровавой резни.

Перед глазами взмах палицы. Опасность! Я принял на щит добивающий удар шведского рыцаря, мощного блондинистого мужика в добротной кольчуге с наплечниками и дорогом глухом шлеме с прорезями для глаз. Удар здоровенной дубины, которую мой противник держал обеими руками, сотряс щит, и на некоторое время левая рука словно отсохла. Ещё один такой удар, и я должен буду отступить. Но шаг назад означал разрыв варяжского строя, и я решил атаковать.

Сквозь прорези в рыцарском шлеме я увидел красные зрачки и догадался, что передо мной потомок берсерка. Он был быстр, силён, в идеальной физической форме. Трудный противник. Но я тоже был не простак и наверняка двигался быстрее его, значит, мог это использовать.

Рывок на врага и стремительный выпад. Берсерк же, или кто он там на самом деле, отпрыгнул назад. Сделал он это красиво и как-то привычно, опытный боец. Однако за его спиной находились люди, и он сбил пару простых пехотинцев. Наёмники забарахтались на земле, пытаясь подняться, а один, в поисках опоры, даже уцепился за рыцарский сапог. Швед стряхнул с себя эту надоедливую мошку, которая мешала ему наслаждаться боем, а я воспользовался случаем, снова кинулся на шведа, и острие Змиулана вонзилось в его ничем не прикрытую бычью шею. Острый булат проткнул плоть, рассёк вены, и из них толчками стала вырываться кровь. Зрелище, конечно, не для слабонервных, но я в своей жизни и не такое видел. Поэтому был спокоен и, отмахнувшись от следующего противника, вернулся в строй.

Опять мой щит оказался в ряду таких же щитов. Вокруг шла резня, и я видел, что мы побеждаем, так как с тыла подошли ещё два наших отряда. Силы сторон сравнялись, и мы проломили строй врага. Прозвучала новая команда Мстислава, и пошло «веселье».

Шаг на противника – и щит упёрся в чужую броню. Сзади на меня давит масса в полторы-две сотни людей. Толпа против толпы, и наша оказывается сильнее. Новый шаг в сторону резиденции, и враг отступает. Ещё шаг. Наёмники уже не могут нас сдержать, и приходит черед клинка. Змиулан проскальзывает в щель между щитами и вонзается в чью-то ногу. Слышен полузадушенный всхлип человека, который хочет выдохнуть свою боль, но не может, потому что его грудная клетка сдавлена. Отлично! Так и должно быть, а значит, новый рывок.

С грохотом вражеские шеренги распались на части, и мой меч сверху вниз врезался в голову подранка. Хрясь! Клинок раскроил круглую каску, и очередной противник рухнул на тело поверженного мной рыцаря-берсерка. Вперёд! Свистит сталь, и острие вонзается в живот следующего врага. Королевская охрана против сбитых в строй варягов сделать ничего не могла, и венеды валили наёмников одного за другим.

И в это мгновение моё солнечное сплетение сдавило чувство тревоги, очень неприятное, надо сказать. Это опасность, которую я не вижу. В такие моменты Сивер учил не стоять на месте и делать, что подскажет тело, которое обязано самостоятельно отреагировать на беду. Я так и сделал, и моя рука, сама собой поднимая украшенный вмятым бронзовым умбоном щит, взметнулась ввысь. Вовремя, так как в него сразу же впилась стрела, а следом короткий арбалетный болт, который пробил крепкое дерево, и прямо перед своим носом я обнаружил подрагивающий на толстом древке тупорылый кусочек металла.