Инна Шаргородская - Когда пришел волшебник

Антон придвинулся ближе, обхватил подругу за плечи. А Овечкин снова прерывисто вздохнул и опустил руку с магическим лучом, высветив круг на полу у своих ног…

Капитан появился минут через пять.

Он махнул рукой всем троим, веля им выбираться наружу. Сам же подошел к постели Цинарта и рывком стянул с него одеяло. Торговец коротко вскрикнул, потом тихонько заскулил.

Вероника, замешкавшись на пороге, услышала, как Кароль бормочет:

– Не бойся, я только гляну, что с тобой такое. Цел вроде…

В доме он задержался ненадолго. Выйдя, остановился у дверей, огляделся, щурясь, по сторонам. Потом повернулся к своим спутникам.

Лицо его было бледным, но спокойным.

– Наркобарон, мать его, – сказал капитан. – Жить будет, однако, а жаль – поганый и прискорбный человечишка… Нагнал на него страху магистр Робинрауд. Опередил нас, мерзавец…

Антон откашлялся.

– Что… что он сделал с Алиэттой?

– Господи, какие вы все любопытные! – сердито сказал Кароль. – Что, что… то, что обычно делают с вампирами! Кто не знает – читайте книжки про графа Дракулу.

– Она действительно умерла? – негромко спросил Овечкин.

– Не сомневайтесь. Это не изощренное вампирье притворство. Проверено…

Некоторое время они стояли молча. Потом опять заговорил Антон.

– Надеюсь, это все, капитан? Мы можем наконец заняться своими делами?

Голос его был таким холодным и неприязненным, что Вероника непроизвольно передернула плечами. Словно за шиворот запустили ледышку…

– Можем, – отстраненно отозвался Кароль. – Вернее, можете. А я еще должен получить должок с магистра Робинрауда. И уж его-то я, пожалуй, способен даже убить.

Вероника снова вздрогнула.

Равнодушие, с которым были произнесены последние слова, звучало убедительнее всех обещаний и клятв, которые она слышала до сих пор от капитана Хиббита…

Пятью часами ранее описанных событий кавалер Грикардос, очутившись в Маго, поправил лямки тяжеленной сумы на плечах и, словно не замечая этой тяжести, бодро зашагал по дороге, что соединяла городок Козирингу с морской гаванью.

Направление – в город, а не к морю, – он выбрал безошибочно, руководствуясь инстинктом, присущим одним только гномам. Там, за городом, находились холмы и скалы, пещеры и гроты, они-то и манили его к себе. А за спиной ощущалась пустота – волны, волны и волны, без конца…

Вдыхая всей грудью чистый, благоухающий солью и травами воздух, Кутерьма минут за десять ходьбы вдосталь налюбовался ущербной луной, чье сияние четко обрисовывало дальние темные громады холмов на горизонте, и решил, что жить здесь можно. Не милая родина, конечно, но все-таки и не угрюмая Тариана с ее вечными морозами, к которым никогда не привыкнет ни один квейтанец. Даже такой, кто вырос и стал мужчиной в прохладном, без преувеличения, климате дивной, дивной подгорной страны.

Жарковато здесь, однако… не в одну, так в другую сторону перебор!

Тут Кутерьма сообразил, что можно же снять тулуп… что это он, в самом деле! Совсем обалдел…

Гном остановился, сбросил ношу на землю и начал деловито разоблачаться.

Кругом стрекотали цикады – давно забытая примета живой, цветущей, горячей и благодатной земли. Кутерьма, скинув тулуп и ощутив дуновение свежего ветерка, сразу ощутил немалое облегчение. И поневоле заслушался. Нет… хорошо все-таки. Жить можно.

К стрекотанию ночных певцов неожиданно примешался какой-то назойливый писк.

Гном решил поначалу, что это звенит у него в ухе. Но писк все продолжался и продолжался, и начал, в конце концов, перебивать даже звучные голоса цикад.

– Комары, что ли?

Грикардос повертел головой, оглядываясь по сторонам, и, не получив ответа на заданный вопрос, кроме все того же писка, пожал плечами. Затем принялся проверять карманы – не выбросить бы вместе с тулупом что-нибудь ценное… Рука его наткнулась на какую-то маленькую коробочку. И когда он вытащил ее на свет Божий, коробочка эта взорвалась прямо-таки отчаянным писком. Гному послышалось в нем даже отчетливое произнесенное слово:

– Идиот!

От неожиданности он выронил коробку.

Крышка при падении сдвинулась, из-под нее выстрелил зеленый вихрь… и через мгновение перед Грикардосом явился маленький, но чрезвычайно разъяренный хрхойх.

– Вот те на, – сказал гном и сел на землю.

Хрхойх – в Маго?! Когда они и в Квейтакке-то редкость?

– Идиот! – грозно проскрежетало невозможное видение. – Что ты наделал? Какого черта меня уволок? Задание сорвал! Как я теперь доберусь до капитана Хиббита?

– До капитана Хиббита? – растерянно переспросил Кутерьма.

И тут ему вспомнилась божья коровка, которую он сам же и сунул в эту коробочку, и гном начал что-то соображать.

– Да! – продолжал яростно скрежетать хрхойх. – Я должен следить за ним! Болван!

– Постой, постой, – сказал Кутерьма. – Ну, ладно, я идиот и болван… а сам-то ты кто такой?

– Подпоручик Кичига! Из разведки! Как мне попасть обратно в Тариану?

– А никак, – сказал Кутерьма, окончательно все поняв и ухмыльнувшись. – Шиш тебе, подпоручик. Кончай надрываться и садись, поговорим ладком.

Кичига умолк, но садиться не стал. Он смотрел на гнома сверху вниз и злобно сверкал зелеными глазками.

– Коли ты следил за Каролем, – невозмутимо продолжил Кутерьма, – ездил себе на нем, как на бесплатном извозчике, стало быть, ты слышал все его разговоры и знаешь, что творится в Тариане. И про тинтар, и про фоментаторов…

Кичига сердито кивнул.

– Ну, значит, тебе и карты в руки, – снова ухмыльнулся гном. – Живое донесение! Ступай-ка ты, голубчик, погуляй по Кортуне. Где-то тут должны быть наши, из Волшебной Стражи, тоже капитана Хиббита ищут. Стакнешься с ними, все и расскажешь. За такой ценный доклад с тебя спишется, что ты капитана потерял, это уж точно.

– Где эта Стража? – недовольно спросил хрхойх.

– Ищи, – фыркнул Кутерьма. – А я по своим делам пойду, обживаться мне как-то надо, ночь уже на исходе…

Он резво поднялся на ноги, снова забросил за плечи суму с камнями.

– Счастливо, господин подпоручик!

– Провались, – ответствовал злой Кичига.

Кавалер Грикардос ни с того ни с сего буйно расхохотался.

И так, хохоча и хватаясь за бока, он и удалился. Хоть чем-то Каролю помог… избавил от страшного выслеживателя! Заодно и сам от его поручения избавился, пусть-ка теперь хрхойх побегает! А он, Кутерьма, лучше как-нибудь так… подальше от Волшебной Стражи. Свобода, что ни говори, дело сладкое!

…Он бы так не радовался, если бы знал, на что способен по части выслеживания зеленый подпоручик Кичига. Знал бы – попытался бы снова загнать его в ту же коробочку, теперь уже навсегда!..

Но и не зная ничего, кавалер Грикардос через некоторое время забеспокоился. Как раз из-за того, о чем беспокоиться не следовало вовсе, а именно – вдруг подпоручик проищет стражников слишком долго? И Кароль не дождется подмоги и сгинет в неравном бою с рыцарями Черного Света?