Это Кукуня - Волшебство - это сказка. И только!

— Да, сначала они помогли ему бежать из Азкабана, а затем и из Хогвартса! — добавила Вельгельмина Планк.

Мадам Спраут глубоко вздохнула и предложила всем тыквенный пудинг.

— А еще говорят, что Фадж пообещал профессору Снейпу орден Мерлина! — профессор Вектор привычным движением поправила свои белокурые волосы и радостно добавила: — А теперь не о какой награде не может быть и речи.

— Кроме всего прочего он отважно защищал детей той ночью, — вступилась я за Северуса.

— Еще один Норвел Твонк! — съязвила Вектор.

— За что же вы так не любите Снейпа, дорогая? — спросила Планк.

— Можно подумать, что его здесь кто–то любит! — вызывающе фыркнула та в ответ.

— Просто чудо, что бедняжка Поттер пролежал в ту злополучную ночь у мадам Помфри! — вздохнула профессор Спраут, пытаясь возобновить разговор. — Иначе бы этот Блэк все–таки до него добрался!

— А как он себя чувствует? Я имею в виду Гарри, — поддержала я Помону.

— Прекрасно. Сегодня видела всю компанию на берегу, — поведала Синистра, отламывая кусочек от тыквенного пудинга.

Я придвинулась к Планк и тихо спросила:

— А кто такой этот Твонк?

— Это знаменитый волшебник. Он жил в прошлом столетии и прославился тем, что спас человеческого ребенка от Мантикоры — чудовища с телом льва, хвостом скорпиона и головой человека. И посмертно был награжден Орденом Мерлина I степени.

— Достойный пример! — восхитилась я. — От чего же Вектор …

— Ходят толки, что Вектор имела виды на Северуса, — перебила меня Вельгельмина, сильно понизив голос. — Но наш профессор зелий непреступен и холоден как Антарктида.

Я улыбнулась, искренне сочувствуя бедной Вектор.

— А милый профессор Люпин вчера утром уехал! — проговорила Синистра и вдруг растерянно взглянула на меня и опустила глаза.

Все с плохо скрываемым любопытством посмотрели на меня. Я стойко молчала.

— Мне так его жаль, — искренне проговорила Помона.

— Да, да, — добавила Планк, — нам всем так жаль профессора Люпина! Он был всегда таким тихим, милым… Все это так неожиданно…

— Боюсь, — вздохнула мадам Пинс, — теперь директору придется искать нового преподавателя.

— Вряд ли еще найдутся желающие на должность, которая проклята! — страшным шёпотом проговорила Вектор и испуганно огляделась по сторонам.

Все напряженно замолчали. Разговор в моем присутствии явно не клеился.

— Говорят, сегодня на ярмарочной площади в Хогсмиде выступали циркачи, — разрядила обстановку Синистра. — Кто–нибудь видел?

Разговор об артистах завязался сам собой. Я, молча, допила остывший чай и решила пройтись по оранжерее. Уже совсем стемнело. Мадам Спраут выпустила из большой стеклянной банки эльфов–светлячков, и они разлетелись по всей теплице, осветив все вокруг мерцающими огоньками.

— Я давно хотела спросить, — догнала меня мадам Пинс. — Откуда у Вас лучезарная диадема? Ну, та, которую вы надевали на Пасхальный вечер.

— Мне её подарили, — я недоуменно посмотрела на библиотекаршу.

— Вы простите мне мое любопытство, дорогая. Но именно такую диадему я нашла в хрониках семьи Равенкло.

— Что? — не поверила я своим ушам.

— Понимаете, — продолжала, понизив голос Пинс. — Этот фолиант долгое время пролежал в Запретной секции. А месяц назад кто–то взломал замки и пытался вынести из хранилища именно эту редкую книгу.

— Пытался? — в волнении переспросила я.

— К счастью, злоумышленнику это не удалось, — улыбнулась обычно строгая Пинс. — И именно в этой книге я нашла портрет основательницы Хогвартса. И у нее на голове очень похожая диадема.

— Что Вы, Ирма, — растерялась я, — этого просто не может быть. Вещь дома Равенкло, принадлежащая самой Ровене, должна стоить очень дорого. А моя диадема… Нет. Думаю, это простое совпадение!

Я растерянно огляделась по сторонам, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. Но дальнейшему разговору помешали громкие голоса: в нашу сторону шли Спраут и Снейп.

— Кора рябины, ясенец и несколько цветков Кукольника, — раздраженно перечислял профессор зельеварения.

— Да–да, это здесь, — Помона указывала на маленький ящичек с оранжевыми цветами. — А Вы уже видели рассаду Кучерявых бобов? — она заботливо укрыла опилками несколько ростков на соседней полке. — К концу лета я смогу вывести их на выставку в Лондон.

Снейп не обращая внимания на ее слова, острым ножом срезал яркие головки цветков и бросал их в корзину, которую поручил держать мадам Пинс.

Меня Снейп вообще не заметил. Я стояла чуть в стороне и наблюдала, как крохотные эльфы перелетали с цветка на цветок, задевая зеленые побеги прозрачными крылышками. От этого все вокруг шевелилось и колыхалось. Спраут взяла меня под локоть и отвела за большой раскидистый куст:

— Ну, как Вы, дорогая? — участливо спросила она, заглядывая мне в глаза.

— Замечательно, — наигранно просияла я в ответ.

— Я вижу, что совсем не спала, — невесело проговорила Помона.

— Просто слишком много впечатлений, — оправдывалась я.

— Надо попить что–нибудь на ночь.

— Если бы это могло помочь, — я грустно улыбнулась.

— Профессор Снейп, — обратилась она неожиданно к Северусу, — Вы не приготовите для миссис Черри какую–нибудь успокаивающую настойку?

Снейп, кажется, только сейчас и заметил мое присутствие. Он с усмешкой смерил меня холодным взглядом:

— Я не доктор, я не лечу дамские расстройства, — проговорил мастер зелий с нескрываемой иронией. — Обратитесь к мадам Помфри, это по ее части.

Даже профессор Спраут была оскорблена таким язвительным тоном:

— Конечно–конечно, — проговорила она громко. — Поппи всегда чудесно справлялась со всеми магическими болезнями! А уж бессонницу она вылечит в два счета, — добавила Помона. — Что касается настоек и микстур — тут уж ей нет равных! Вы правы, профессор Снейп.

И довольная собой Спраут повела меня обратно к столу.

— Боюсь одной Помфри не справиться, — Снейп был явно задет словами Помоны. — После таких событий настойка скоро понадобится всей школе, — добавил он, злобно сверкнув глазами. — Можете зайти ко мне завтра вечером, — снисходительно бросил он мне.

И выхватив у Пинс корзину, Снейп резко развернулся на каблуках и вылетел из оранжереи.

«Да, ему бы тоже не помешала валерьянка!», — обиженно подумала я, глядя ему вслед.

Когда я ушла от Помоны, было уже очень поздно, но все–таки я решилась побеспокоить мадам Помфри и принять на ночь какое–нибудь снадобье. Поппи совсем не удивилась моему приходу и очень быстро и грамотно смешала необходимые ингредиенты в меленьком стакане.

Вернувшись к себе, я первым делом достала из коробки диадему. Уж очень меня насторожили слова Пинс. Из последней прочитанной мной книги, я хорошо помнила, что Гарри и Дамблдор искали магические артефакты, в которых Волдеморт мог поместить части своей раздробленной души. Кроме прочего, речь шла о старинных предметах, принадлежащих основателям Хогвартса.