Диана Удовиченко - Знак Потрошителя

– Разумно, – произнес Сенкевич, с удовольствием рассматривая пышный зад миссис Хадсон. – И эстетично.

Девушка отмахнулась, решительно полезла по насыпи. Сенкевич пошел за ней, время от времени отпуская пошловатые шутки: наконец он сумел хоть немного справиться с чопорностью доктора Уотсона.

Спустившись с насыпи, они остановились, разглядывая покрытое пожелтевшим папоротником и гниющей травой бесконечное болото, из которого вздымались редкие холмы. Над топью сгущались сумерки. Дан вытащил из сумки фонарь, зажег его, выбрал три тонких молодых дерева, выломал, обрезал ножом ветки – получились вполне приличные слеги.

Между холмами виляла узкая, едва заметная тропинка. Сэр Генри вступил на нее и уверенно затрусил вперед.

– Ну, с богом, – по-русски выдохнул Сенкевич.

– Только вот с каким? – буркнул Дан. – И погоди, я вперед пойду.

Сенкевич пожал плечами:

– Не возражаю, капитан.

Они двинулись цепочкой, один за другим, стараясь ступать шаг в шаг. Шли медленно, прощупывая трясину шестами. Сэр Генри оказался отличным проводником: он время от времени останавливался, ожидая остальных. К тому же его светящаяся шерсть и зеленые лучи, бьющие из глаз, были удобным ориентиром в темноте.

После двухчасового пути впереди вырос огромный зубчатый силуэт – как будто на тропе лежал дракон.

– Вот она, скала с пещерой, где прятался Селден. Помните, Холмс… то есть капитан, – пропыхтел Сенкевич и тут же сам себя поправил: – Ах да, у вас амнезия. А я вот вспомнил этот момент…

Дан остановился, прощупывая трясину шестом. Шикнул, опасаясь спугнуть того, кто находился в пещере. А там точно кто-то был – в каменном зеве виднелись слабые отблески от костра. Сэр Генри уверенно шел впереди, с хлюпаньем выдергивая из жидкой грязи лапы и на каждом шагу брезгливо отряхивая их, словно кошка. Время от времени он замирал, принюхивался к воздуху, оглядывался, ожидая людей. Призрачная девушка реяла над псом, ни на мгновение не отставая от него.

Наконец сэр Генри выбрался на скалистый островок, подкрался к входу в пещеру, лег на брюхо, демонстрируя решимость никого не выпускать. Дан подошел к нему, потрепал загривок, благодаря за помощь. Пес поднял голову, взглянул понимающе. Дан вынул револьвер и прижался к камню скалы с правой стороны от входа, подоспевший Сенкевич приник слева. Настя осталась на подстраховке.

Вдвоем с Сенкевичем они ворвались в пещеру. В центре ее горел костер, перед которым, накрывшись пальто, дремал человек.

– Оставаться на месте! Не шевелись! – рявкнул Дан.

Человек вздрогнул, поднял голову, испуганно вскрикнул. Черные волосы и густая борода были всклокочены после сна. По-совиному моргая, он разглядывал пришельцев, потом прошептал:

– Слава богу, мистер Холмс, это вы! И доктор Уотсон здесь! Господь услышал мои молитвы! Значит, вы все вспомнили…

В пещеру вошла Настя с револьвером. За ней важно шествовал Сэр Генри. Последним влетел призрак девушки.

– Миссис Хадсон?.. – изумился человек, разглядывая мужские штаны на выразительной округлой заднице, охотничьи сапоги и наставленное на него оружие. – И опять эта дьявольская собака… Как вам не страшно, когда он в квартире, мистер Холмс?

– Здравствуйте, Бэрримор, – светски произнесла Настя и опустила револьвер. – Генри умный песик и добрый.

– Действительно, это Бэрримор, – удивленно кивнул Сенкевич. – Вы его помните, Холмс?

– Значит, память к вам так и не вернулась… – пригорюнился Бэрримор. – Господь отвернулся от моей родины, зло останется здесь навечно.

Дворецкий откинул пальто, встал на колени и принялся истово молиться, беззвучным шепотом проговаривая слова.

– Он всегда такой был? – тихо спросил Дан у Насти.

Та пожала плечами:

– Бэрримор фанатично верующий. Но сейчас, похоже, не в себе.

– Или что-то знает, – предположил Сенкевич.

Он подошел к Бэрримору, осторожно тронул за плечо:

– Друг мой, простите, что прерываю вашу беседу с Богом. Но может быть, для начала поговорите с нами? Объясните, что происходит? Кто знает, вдруг нам удастся все же остановить зло, о котором вы упомянули? Только бы знать, в чем оно заключается…

– Да, вы тоже ничего не помните, доктор, – вздохнул дворецкий. – А вы, миссис Хадсон?

– А мне разве кто-нибудь что-нибудь рассказывал? – зло прошипела Настя.

– Ах да…

– Для начала объясните, что вы здесь делаете, Бэрримор? – потребовал Дан. – Вас отпустили к родственникам, скорбеть по жене.

– Скорбеть я и здесь могу, мистер Холмс. И это даже правильно, ведь моя милая супруга погибла в Баскервиль-холле.

– Чем вы здесь еще занимаетесь помимо того, что скорбите?

– Молюсь.

Дан с Сенкевичем обменялись выразительными взглядами. Заметив это, Бэрримор поспешно воскликнул:

– Я не безумец, нет, мистер Холмс! Но здесь жило зло, вы же знаете, оно ушло за вами в Лондон. Потому я и сбежал. Нужно много, много молиться, чтобы оградиться от него. Заодно присматриваю за Баскервиль-холлом. Долгое время было тихо. Но теперь зло вернулось. Оно снова убивает…

В его голосе звучал такой ужас, что всем стало не по себе.

– Что там, Бэрримор? – тихо спросил Дан. – Что или кто? Что за зло живет в Баскервиль-холле? Кто они?

– Не знаю. Знали только вы, мистер Холмс. И хотели уничтожить зло. Но вы не уничтожили его, нет. Все вернулось… Растерзали Роуз Филд, хорошую девушку. Я помню ее ребенком. Они вырезали у Роуз сердце, вспороли ей живот… И будет еще много убийств. Им нужно кормить зло, мистер Холмс…

Опасаясь, что дворецкий пойдет на второй круг, да еще и снова молиться начнет, Дан прервал его:

– Соберитесь, Бэрримор. Где они? Где это чертово зло? В Баскервиль-холле?

Дворецкий вскочил на ноги:

– Я не знаю, где они, мистер Холмс. Но вам нужно пойти со мной в Баскервиль-холл. Вы увидите. Этого не расскажешь…

– Разве полиция еще не там?

– Что ей там делать, мистер Холмс? Заглянули, увидели обгорелые развалины да ушли прочесывать болота. На болотах тоже много зла, но гнездо его в Баскервиль-холле. Недаром вы его сожгли. Да только не доделали работу.

– Почему же ты не рассказал им о том, что знаешь?

– Кто мне поверит? – горько рассмеялся Бэрримор. – Идемте.

Он вышел из пещеры и побрел по тропе через топь. Остальные потянулись за ним. На этот раз замыкал шествие Сэр Генри, над которым продолжала парить Машенька.

– Может быть, лучше оповестить полицию? – осторожно предложила Настя.

– И что мы им скажем? – скептически возразил Дан. – Предъявим безумного дворецкого, который без конца твердит про зло?

Сенкевич промолчал. Во время монолога Бэрримора он сделался задумчив и с тех пор не проронил ни слова.

Покинув топь, Бэрримор зашагал по тропинке в сторону Баскервиль-холла. Час спустя впереди показались высокие кряжистые дубы аллеи, ведущей к дому.