Александр Башибузук - Оранжевая страна. Фельдкорнет

Совсем слабым утешением, нам послужило около тридцати килограммов золотого песка с самородками и бешенная джига извивающегося в петле, последнего ублюдка. Кстати, поляка по имени Кшиштоф…

Золото дружно решили продать в Блумфонтейне, а вырученные деньги разделить. Долго дискутировали как, потом решили уподобится средневековым наемникам. Командир отряда получал две доли, сержанты и доктор, по полторы, всем остальным по одной, с отделением части на нужды отряда. Я в обсуждении не принимал участия, все решили сами волонтеры, правда чуть не передрались при этом. Некоторые, даже призывали пожертвовать золотишко Оранжевой Республике, на нужды войны. Но, к счастью, им быстро позакрывали рты. Я ни во что не вмешивался, сидел рядом с Лизой и твердо решил как можно быстрее отвалить куда–нибудь подальше. Не из–за себя… Просто, я неожиданно понял, что если что–то случится с Лизхен… Словом вы, поняли…

После обеда двинулись в путь и к вечеру форсировали реку Моддер. До Блумфонтейна оставалось всего шестьдесят километров, и к вечеру следующего дня, я рассчитывал туда добраться.

Стали на ночевку и неожиданно выяснилось, что мы стали соседями с большим табором чернокожих. Диких чернокожих — то есть, свободных. Жутковатое, я вам скажу зрелище — полторы сотни аборигенов с копьями и прочим дрекольем, удивительно смахивающих на людоедов. Но к счастью, кафры или как их еще называют, готтентоты, оказались вполне миролюбивыми созданиями. Их вождь даже немного говорил на африкаанс и пришел к нам дружить.

Читай, торговать…

Своими подданными…

Одеяла хотел…

Но надо по порядку…

Миниатюрный старичок с шапкой курчавых седых волос и костью в носу появился из кустов совершенно бесшумно. Его сопровождало четверо молодцев, с крашенными белой глиной мордочками и копьями в руках. Все голяком — мешочек для причиндалов не в счет. Надо сказать, что при ближайшем рассмотрении, ничего ужасного в них не оказалось. Довольно правильные черты лица, хорошо сложенные, вот только совсем небольшого роста. Но антураж, конечно впечатляет — в чистом виде каннибалы. Ну… такими их в фильмах показывают. Даже показалось, что у кафров подпиленные зубы, но толком я так и не рассмотрел. А еще, они нас откровенно побаивались…

— У них должно быть много красивых перышек… — невинно сообщила мне Лиза. — Для шляпок… Очень красивых. Купи… все… мне…

— Етить, раскубыть… — восхитился Степа. — Ты ба… нигры… а бабы у них есть?

— Герр капитан… — нервно буркнул Шнитке. — Это дикие бечуаны, могут быть агрессивными. Может…

— А девчонки у них вполне ничего… — мечтательно протянул Ла Марш. — Только отмывать долго надо…

Остальной мой народ разом сбился в кучку и не спускал рук с оружия. В общем, все друг друга боятся, но кафры больше. Я просто промолчал, подвинул поближе к себе маузер и показал вождю на место перед собой.

Тот едва заметно удивился, нерешительно потоптался, но потом справился и потопал к костру, один его бодигардов мгновенно подсуетился и подсунул вождю под седалище какую–то шкурку. Видимо, походный вариант трона.

Дальше вождь совершил непонятную пантомиму — хлопал по земле, прикладывал руку к груди, взывал к небу и что–то бубнил, отчаянно гримасничая. Я конечно ничего не понял, но кажется, этот почтенный негр, рассказывал мне насколько ужасно и могущественно его племя, и призвал в свидетели землю, небо и еще кого–то там. Возможно, таких же могущественных предков. Короче, запугивал старый хрыч. Или даже дань требовал. М-да…

В ответ, я молча вытащил из кобуры маузер и положил себе на колени. И знаете, подействовало лучше всяких слов. Вождь нервно проследил за моим жестом, судя по всему — он хорошо знал, что такое огнестрельное оружие, и хрипло выдавил из себя фразу на африкаанс, которую Лиза сразу перевела, кое–чего добавив от себя:

— Он меняться хочет. Не забудь про перья…

Во мне вдруг проснулись замашки предков — прапрадед в свое время, весьма успешно барыжничал на Севере с аборигенами. Из сумки возникла бутыль с ромом, которой, я весьма наглядно поболтал.

— Переведи ему, что по обычаю белых… гм… белых великих вождей, надо сначала выпить огненной воды.

— Нельзя!!! — в один голос зашипели Лиза, Ла Марш и Шнитке. — Буры запрещают их спаивать. Штраф триста фунтов.

Степа, наоборот, одобрительно закивал и извлек свою кружку:

— Это ты Ляксандрыч, правильно удумал. Нигра все равно много не выжрет. Махонький…

Кафр при виде пойла алчно сглотнул в нетерпении заерзал седалищем по шкурке.

— Мы немного… — успокоил я народ. — Совсем по капельке. Никто и не заметит. Для успеха торговых операций.

Набулькал немного в чашку и передал вождю. Нет, я все понимаю, но почему бы и нет? Во–первых интересно, а во вторых, может действительно чего интересного приобретем. Расслабится, закрома откроет. Жить–то как–то надо? Опять же перья эти…

Кафр мгновенно опрокинул содержимое чашки в глотку, совсем по–русски крякнул и с довольной мордой, повторил предложение меняться.

— Ну и чего тебе надо?

— Одеяла, топоры, ножи и ром… — перевела Лиза. Впрочем, про ром, я и сам понял.

— Ну неси, что там у тебя есть…

Бусси, так назвал себя готтентот, властно скомандовал и очень скоро к нам притащили несколько узлов из шкур и привели с десяток коз. После того как кафры разложили содержимое на земле, Лиза восхищенно пискнула и требовательно дернула меня за рукав. Не знаю, сколько пернатых угробили аборигены, но количество перьев действительно впечатляло. Большие мохнатые, не иначе страусовые, средние и маленькие, всех цветов и оттенков и даже целиком снятые птичьи шкурки. Но меня особенно привлекли, несколько отлично выделанных леопардовых и львиных шкур, а так же, вполне себя такая внушительная гора слоновьих бивней и рогов носорога. Думаю, достаточно ходовой товар. Особенно в Европе. Добраться бы еще до нее поскорей… Хотя бы до Америки… Помимо этого, кафр предложил нам маис, вяленное мясо и еще какие–то коренья, на первый взгляд совершенно незнакомые. Ну и коз тоже. Живых.

Я недолго думал и предложил соратникам:

— Господа, предлагаю выкупить у него все, а в Блумфонтейне реализовать. Подумаем о родственниках на родине. Опять же, лишняя монета совсем не помешает. Спихнем ему все, что нам не нужно.

Возражений не последовало — идеи идеями, но и о насущном, совсем не вредно, иногда задумываться. Шнитке, как самый практичный из нас, сразу отправился собирать 'то, что нам не нужно'.

Но кафр неожиданно что–то залопотал и очень красноречиво ткнул в наши винтовки.

— Это нет, братец. Про оружие даже не заговаривай, — я категорично помахал маузером. Мало ли что, еще начнут буров отстреливать. Или самих себя. Дикари же однако.