Виктор Сиголаев - Фатальное колесо

Да! Действительно с таким багажом выбраться из воды проблематично. В таких случаях маску с трубкой цепляют на лоб, ласты просто закидывают на бетонную ступеньку, а все остальное легко поднять и самому. Не местный, значит. Неудобщина беспомощная…

— Давай!

Сначала высвобождаю из его пучка амуниции острогу, мельком отмечая, что это не самопал, а вполне фабричная вещь. Интересная конструкция. Острогой поддеваю зажатые в мокром кулаке предметы и по частям вытаскиваю их на берег. Последней цепляю увесистую сетку с добычей и плюхаю ее на мокрую ступеньку. Здоровые крабы! Один к одному.

— Oh, thanks! I couldn't… myself… [3] О, спасибо! Я не справился бы… сам.

Парень, тяжело дыша, по лесенке выбирается на сушу. Чего он гидрокостюм нацепил-то? Вода теплая как бульон.

— Ноу проблем, мистер. Хорошие крабы. Крупные.

— Oh! Yes… Крап-пы… Fantastic… It's wonderful!

— Velvet paws hide sharp claws [4] «Бархатные лапки прячут острые когти» — английская пословица, аналог нашего «волка в овечьей шкуре». , — не могу удержаться от своих «двух копеек», — With such extraction is possible to lose a fingers [5] С такой добычей можно и без пальцев остаться. .

— Oh! Yea… Wow! You speak English? Right? That`s very well! Yes, really! [6] О! Да… Вау! Ты говоришь по-английски? Да? Это очень удачно! Нет, правда!

— And I`m so glad,… [7] А я то, как рад… — ворчу я, слегка досадуя на свои про-английские рисовки, — And how at you with Russian? [8] А как у Вас с русским языком?

Парень облегченно тянет вниз молнию своего дурацкого панциря на груди. Упрел, Маугли?

— With Russian? So… fifty-fifty… — неопределенно машет в воздухе рукой, — не очень… ка-ра-шо… I`m… Я есть… Я учу… здесь… русски… сейчас. Здесь плохо… знать… английски. Мне… не помогать… Oh! I`m Richard! Glad to meet you, very glad! [9] Меня зовут Ричард! Рад знакомству, очень рад!

— Виктор! — протягиваю ему руку, — You can call me… Витёк! [10] Можешь звать меня… Витёк!

— Вить-йок… Витьйок… Витьок!

А ты как думал? Это тебе не наших советских крабов истреблять безнаказанно.

Парень встает на ноги и с удовольствием потягивается. Да! Потрудился на славу. Добыть такое количество здоровенных камях — это нужно не один десяток раз нырнуть на приличную глубину. В хорошей форме интурист.

— Oh, super! What a gorgeous freshness! Listen, Вить-йок! I`ve a great idea! Let`s go with me! Realy! Over there! To… Мик-калыч. Будь-ем куш-ать крап-пы! Come on! [11] О, супер! Какая потрясающая свежесть! Слушай, Витёк! Есть отличная идея! Пойдем со мной! В натуре! Вон туда! К Михалычу. Будь-ем куш-ать крап-пы! Давай!

— Давай так, Ричард! Я так понял, ты со мной дружить собираешься? You`re going to be friends with me… aren't you?

Парень расплывается в стандартной импортной улыбке — от уха до уха. Кого-то он мне из артистов точно напоминает. Вот только не могу понять кого. Звезда Голливуда, заблудившаяся…

— It would do well! [12] Неплохо бы!

— Ну, если… ду вел, тогда не будете ли вы столь любезны, уважаемый мистер, общаться со мной по-русски?

— Excuse me?

— По-русски учись разговаривать, чурбан иностранный!

— Чур-бан?

— Yeap! That`s means a bad speaking in a foreign language guy. [13] Да! Это означает — неумеха, плохо знающий иностранный язык. Практиковаться со мной будешь!

— I agree! Замь-ётано!

— Ну, вот! Совсем другое дело.

Я беру сетку с крабами.

— Помогу донести. Варите этих зверей без меня. Мне — некогда. Дела у меня тут.

Стараюсь говорить простыми, короткими фразами.

— It’s so bad. Oh, sorry-sorry! Я сказать… жалко!

— … у пчёлки… Не заморачивайся. Так говорят здесь… учись.

— Let`s… oh… Давай тогда… кино… tonight… вечер. In the cinema, sorry… Побь-ед-да. Я жить там… не-поу-дау-ле-ко! Come on! Будь-ем прэк-тис. По русски. Please!

— А, давай! Во сколько?

— Вось-ем… past midday… как ето… двад-цат ноул. О-кей?

— Идет, Ричард! Ну, я пошел. Давай лапу. Да, нет! Вот так! Да, это и называется «давать лапу». Растешь.

Я пожал руку импортному краболову и направился к пирсу.

Так, Олег уже на своей плоскодонке…

Вблизи яхта «Орион» выглядит еще внушительней. С легким трепетом я поднимаюсь по трапу на это чудо, спустившееся с верфей Бремена без малого сорок лет назад.

Красавица. Ну и здорова! Метров двадцать в длину, не меньше. Хищные обводы узкого, выкрашенного в черный цвет корпуса создают ощущение легкости и стремительности пантеры, «бегущей по волнам». Парусное вооружение типа «иол»: две огромных мачты, как вызов всем морским стихиям. Паруса аккуратно свернуты на штагах и забраны в темно-синие чехлы.

Возле ходовой рубки топчется капитан Гришко в оранжевых брусках непотопляемого жилета и плавочках цвета легкомысленного аквамарина. Светится гостеприимством. Глядишь-ты, оно еще и радуется…

— Давай-давай, поднимайся! Приветствую, что называется, на борту моего судна. Чувствуй, как говорится, себя как дома. И не забывай, соответственно, что ты в гостях. Давай, не тушуйся!

— Здоров, Кочет!

Ловлю на себе быстрый досадливый взгляд и, действительно, тушуюсь. Чего я на него взъелся? Хорошо ли, плохо, но мужик делает свое дело.

— Извините, Степан Андреевич. Здравствуйте.

— Старик! Какие извинения? Хорош выкать. Одно дело делаем. Кто старое помянет, как говорится…

— … тому глаз… — примирительно поддакиваю и тут же снова не удерживаюсь от «гадостей», — … натягивают на… спину.

— Ха-ха-ха! Точно! Именно туда. Ну, давай-давай, проходи. Показывать буду что тут, да где…

Я с любопытством оглядываюсь вокруг.

— Значит-ся, так. Первое правило: на палубе особо не светиться. Здесь ты как на ладошке, — Гришко постепенно седлает менторского конька, — Если есть необходимость подняться на палубу, одеваешь жилет. В плане, хм, маскировки. Вот смотри, под этой банкой кой-какие пустяки для твоих размеров. Сан-Саныч подбирал. С Ириной…

Я поднимаю тяжелую крышку сидения и вижу набор для подводного ныряния, спасательный жилет, спецовку и еще с десяток мелких и удобных предметов под мои габариты. Особенно мне понравились миниатюрные ласты зеленого цвета. С резиновыми ремешками, аккуратными ребрышками жесткости на глянцевой поверхности и кокетливыми отверстиями напротив предполагаемых пальцев ног. Заметно длиннее стандарта, но под размер моей мелкой ступни. И лёгонькие. Здорово!

— Здесь капитанская рубка. Под ней машинное отделение, — с заметной важностью продолжает экскурсию Гришко, — Тут, если под парусами, человек шесть надо. А если на движке, можно и одному управиться. Покатаю тебя как-нибудь. Если хорошо вести себя будешь. Здесь коридорчик в трюм. Там две пассажирские каюты, камбуз, санузел. На баке… знаешь, что такое бак?… Ага, знаешь… Там подсобки разные, такелаж…

— Степан Андреевич! Можно я сам посмотрю? Не хочу Вас отвлекать.

— Ну… давай-давай. Осваивайся. В правой каюте глянешь, там для наблюдения кое-что есть. Разберешься.