Василий Сахаров - Большой погром

Вот такие дела. И, снова оказавшись дома, после всех положенных пиров, перед Мореной, праздником, который посвящён этой богине, я загрустил. Опять меня накрыла хандра, не хотелось ничем заниматься. Вроде нужно встать, прогнать слабость и созвать бояр для совета, потом навестить соседей. Только не получалось себя пересилить, и я ждал какого-то события, которое стронет меня с места. Всё проходит, печаль-тоска тоже, и, на мою удачу, ждать пришлось недолго.

Появился Свойрад, по сути начальник службы внешней разведки, и принёс свежие донесения от варогов. Было их немного, и особо я выделил письмо от Дичко, который находился в Константинополе. Он прижился в Миклагарде, стал обрастать связями, и Свойрад сказал, что он самый результативный наш разведчик. Я с ним согласился – это факт, и всё бы ничего, но он далеко и один. Пока «свежее» донесение варога добралось в Рарог, прошло более шести месяцев. Сведения Дичко изрядно устарели, и, узнав из его послания, что есть возможность получить книги из Большой императорской библиотеки, я решил прогуляться по тропе Трояна и пробить дорогу в Константинополь.

Сборы были недолгими. Я взял побольше серебра и золота, оделся словно европеец, и отправился в путь.

Переход прошёл без особых проблем. На тропе Трояна, как обычно, меня окликали голоса знакомых людей, которые просили о помощи и звали к себе. Но я не поддался и с дорожки не свернул. Сделал остановку в районе крымского портала, который находился где-то в горах, а потом одним рывком проломился в державу ромеев, вышел и обнаружил себя примерно в двадцати километрах от столицы. Не самый лучший вариант, ибо я рассчитывал, что окажусь непосредственно в Константинополе. Однако и не самый плохой. Мог ведь выбраться где-то в Иконии, на территории сельджуков, или вообще в Болгарии. А двадцать километров – не такое большое расстояние, и, присоединившись к торговому каравану, я направился в сторону Второго Рима.

Ночь провёл на постоялом дворе, а утром оказался в городе. Миновал ворота Романа, отдал стражникам монетку и назвал вымышленное имя. Вот так. Никаких документов не надо. Главное, уверенно держаться. Впереди был весь день, и я посвятил его экскурсии, для чего нанял повозку.

Где успел побывать и что увидел? Пожалуй что везде, где хотел. Несмотря на ограничения по времени – день осенний и до вечера несколько часов, – проехался вдоль городских стен и башен. Побывал возле дворца Константина Багрянородного и акведука Валента. Взглянул на Амастрианский форум и форум Быка. Пообедал на берегу моря, в харчевне с видом на бухту Феодосия. А в конце самое интересное: форум Тавра, Акрополь, Ипподром, Святая София, Большой императорский дворец, Дафна и Вуколеон. Заодно покрутился у лавки, в которой работал и жил варог Дичко, ничего подозрительного не обнаружил и не почувствовал. Уже хорошо. Значит, засады нет. А вечером я зашёл в заведение Мики Пафлагона…

– Чужеземец.

Обращались ко мне, и я поднял голову.

Возле стола стоял крепкий оборванец. Глаза шалые. Смуглый. Губы кривит в усмешке. Одет бедно, но добротно. Рванина, конечно, но видны заплатки. Держится уверенно, потому что за его спиной друзья, а на потёртом поясе нож.

«Бродяга хочет струсить с иностранца денег, – сразу определил я и усмехнулся. – Времена меняются, эпохи сменяют одна другую, но человек всегда остаётся человеком. Со всеми своими достоинствами и недостатками. Как были проститутки, так и остались. Как были уличные бандиты, босяки и воришки, так никуда они и не делись. При любом режиме и политическом строе. Хотя племенным сообществам удаётся избегать этих проблем. По крайней мере, частично. Однако есть разница между племенем, в котором все знакомы и держат ответ не только перед общиной, но и родом, и человеческим котлом, вроде Константинополя, где люди смешиваются и забывают свои корни…»

– Ты меня слышишь? – Бродяга слегка навис над столом.

Я приготовился к драке и ответил:

– Слышу. Чего тебе?

– Мы с друзьями бедствуем, – кивнул он на своих подельников. – Подкинь деньжат.

– А если не подкину?

– Тогда таверну тебе лучше не покидать. А то улицы у нас тёмные, опасные и… – Он не договорил, потому что его оборвали:

– Назад!

Рядом с босяками стоял варог. Разведчик держался уверенно, словно знал бродяг, и главарь спросил его:

– Это твой друг?

– Да.

Бродяга посмотрел на меня и развёл руками:

– Ты бы сразу сказал, кого ждёшь…

Я промолчал. Босяки отошли в сторону, а напротив меня сел варог. Глаза Дичко горели фанатичным огнём. Определённо он был рад увидеть меня, но никак не мог в это поверить и спросил:

– Вождь, ты ли это? Как? Откуда? Глазам своим не верю.

– Придётся поверить, варог. Докладывай, что у тебя здесь происходит, чего достиг и какие новости.

В таверне разговаривать было неудобно. Поэтому мы её покинули. Вышли на улицу, и босяки, которые пытались выбить из меня денег, последовали за нами.

– Ребята помогают мне, – сразу предупредил Дичко.

– Давно? – Я кинул взгляд на бродяг.

– Уже год. Не болтливые и надёжные.

– За деньги работают?

– Да, – кивнул он и добавил: – Вождь, с деньгами совсем туго. Закончились давно.

– Ничего. У меня есть, оставлю тебе.

– Не о том хочу сказать. – Варог на ходу слегка вжал голову в плечи.

– А в чём дело?

– Я сам деньги добывать стал.

– Грабежами промышляешь или кражами?

– Верно. – Он согласно мотнул головой. – Опасно и рискованно. Но иначе никак.

Видимо, варог считал, что должен получить разнос. Только я этого делать не собирался. Дичко не дурак, и подготовка у него хорошая. Следовательно, если он грабил и воровал, то не ради личной наживы. Может, он ещё местным воровским авторитетом станет, каким-нибудь «ночным королём», а для дела это неплохо. Хотя серебро и золото я ему конечно же оставлю.

Короче, я промолчал, и варог, пока мы петляли по тёмным улочкам и переулкам, тоже больше не проронил ни слова. А потом мы добрались до неприметного домика, в котором смогли всё обсудить. Спокойно, в тишине и без свидетелей.

Варог разжёг очаг, мы сели перед огнём, и начался доклад Дичко. Он говорил без остановки, а я слушал и время от времени задавал наводящие вопросы.

Как уже было сказано, варог оброс агентурой, имеет знакомых в славянской диаспоре Константинополя и промышляет грабежами. Действует осторожно, себя не светит, потому его до сих пор и не поймали.

А что касается общей обстановки в столице ромеев, то недовольных политикой императора людей становится всё больше. Особенно на фоне поражения византийцев и галичан, которых минувшим летом разбили войска русского царя, а потом половцы хана Бачмана отметились. Переправились через Прут и славно пограбили пограничные поселения ромеев. А тут ещё дрязги с патриархом, вечная нехватка средств в казне и засилье католиков при дворе государя. Всё это подтачивало дряхлую империю, хотя были и успехи. Новый правитель сельджуков Арап, согласно договору с ромеями, вернул Мануилу Комнину пару провинций и не тревожил границы соседа, который помог ему стать султаном. Но опять же это вызвало новые проблемы. Нужно восстанавливать храмы, помогать переселенцам, передвигать гарнизоны и ремонтировать дороги. А где взять денег? Только если у евреев и ломбардцев в долг попросить или повысить налоги. В долги император залезать не хотел, они уже есть, и потому обирал простой народ, купцов и крупных землевладельцев.