Василий Сахаров - Большой погром

Доброта замолчал, и хотя я понимал, что он прав, всё-таки попытался ему возразить:

– Не всё так плохо. У нас есть союзники, нам поможет Русь.

– Союзники себя уже показали, пограбили католиков и домой ушли. А Русь с нами до тех пор, пока это выгодно царю. Сам говоришь, что он снова с ромеями торгует. И когда ты пойдёшь в Крым, не удивляйся, что русские полки закроют тебе дорогу. Ведь царю в убыток разорение ромейских городов. Разве я не прав?

– Ты прав, – согласился я. – Но мы всё же умоем крестоносцев кровью, и многое во время войны может произойти.

– Например? – спросил Доброта.

– Есть убийцы, которые могут убить императора Фридриха. Есть крепости, в которых можно биться с католиками годами. Есть степняки, которых можно послать в Европу…

Он меня прервал:

– Вот о степняках мы с тобой и хотели поговорить. Помнишь, ты рассказывал о великом потрясателе Вселенной?

– Чингисхане?

– Да.

– И что?

– Ты сможешь стать таким вождём, как этот Чингисхан?

«Интересно, – промелькнула у меня мысль. – Недавно прикидывал, смогу ли я стать степным каганом, а теперь об этом говорит Доброта. Видимо, сходятся наши мысли».

– Могу, – ответил я. – Но на это нужно время.

– Сколько?

– У Темучина, который стал Чингисханом, на это ушли десятилетия.

– Но ты ведь умнее его, опытнее, и у тебя будет наша поддержка.

– То есть ты хочешь, чтобы я оставил Зеландию и занялся Диким полем, объединил половцев и прошёлся по Европе?

– Пока я хочу, Вадим, чтобы ты всерьёз подумал над этим. Мы – центр силы. Но против нас десятки таких центров. Удары посыплются со всех сторон, и необходимо сделать так, чтобы католикам стало не до нас. Я уже сказал – продержимся пять лет, не больше. А затем придётся бежать на север, в Винланд или ещё куда. Но это снова будет отсрочкой. Рано или поздно нас настигнут и добьют.

– Хорошо, Доброта, я подумаю над твоими словами.

– Когда ждать ответ?

– Дай мне три дня.

Три дня на принятие решения, которое изменит мою жизнь, а возможно, и судьбу всего мира и кардинально повернёт исторические процессы в иное русло, – срок небольшой. Я должен был крепко подумать и посоветоваться с людьми, которым доверял. Поэтому, покинув Аркону, я вернулся в Рарог, заперся в своих покоях, сел возле окна с видом на море и постарался успокоиться. А потом, отрешившись от всех мелочных забот, сконцентрировался на решении основной задачи и стал сам с собой вести мысленный диалог. «Что мы имеем?»

«Сейчас конец лета. До начала Крестового похода осталось максимум девять месяцев. На стороне противника – вся католическая Европа и Константинополь. На стороне ослабленных венедов – пруссы, шведы и русичи, часть финнов и норгов. При этом не факт, что Русь заступится за нас. Наверняка ромеи отвлекут царя или поставят его в такое положение, что он даже поляков трогать не осмелится, ибо выгода пересилит договорённости. Так что, как ни крути, Доброта и Рагдай правы: нам конец».

«Движемся дальше. Возможно ли собрать половцев, подчинить их и пройтись по Европе, выжигая вражеские города? Пусть это не будет полноценным вторжением, а всего лишь долговременным рейдом двух-трёх туменов. Есть перспектива или нет?»

«Об этом разговор уже был. Организовать это реально и можно вспомнить походы аваров, булгар хана Аспаруха или угров. Но сроки нереальные. За девять месяцев стронуть сотни тысяч людей не получится. Ведь недостаточно просто отправить конницу в бой. Помимо этого придётся обезопасить тылы и обеспечить кочевья, которые останутся без кормильцев».

«А сколько времени на это понадобится?»

«Минимум два года. Хотя, скорее всего, больше, три или четыре».

«Плохо. Не успеваем. Можно опоздать».

«Мы и так уже опоздали. Придётся нагонять. Тычемся, словно слепые котята, в поисках верного решения, теряем время и растрачиваем ресурсы, а враги всё ближе и ближе».

«Ладно, хватит ныть. Давай рассуждать здраво и по существу».

«Давай».

«Если уходить в степь, кто займётся делами Рарога и Зеландии?»

«С Рарогом всё просто. Довмонтов тянет гражданское управление, а войско передам Поято Ратмировичу. С Зеландией сложнее. Вождям постоянно нужно напоминать, кто в доме хозяин, пусть даже выборный, и здесь два варианта. Первый: отказаться от княжеского плаща и передать номинальную власть над островом другому человеку. Второй: оставить всё как есть, иногда появляться, тем более что есть выход на тропы Трояна, и поставить над вождями своего сотника. Наверное, Поято справится».

«Второй вариант лучше».

«Согласен. Пусть всё остаётся как есть. В конце концов, вожди привыкли, что я часто отсутствую, и бунтовать не станут. За моей спиной жрецы и великий князь. Попробуй бучу поднять – и живо голову оторвут».

«Теперь степь. Что нужно сделать в первую очередь и какими методами придётся действовать?»

«Прежде всего необходимо отправить в степь пару сотен воинов, на которых можно полностью положиться, и нанять чёрных клобуков. Одновременно с этим придётся усилить варогов в Киеве и перебросить в столицу Руси убийц Валентина Кедрина. Если Изяслав начнёт ставить палки в колёса, нужно его убрать. Пойдём по проторенному пути. Царь умирает, а рядом с его трупом лежит византийский кинжал или другая улика, которая укажет на ромеев. После чего наследник царя, с которым я хорошо знаком, должен отомстить за отца. Но это произойдёт лишь в том случае, если не будет иного выхода, ибо не хочется убирать Изяслава Мстиславича. А орда, пока на Руси замятия, сходит в Крым, возьмёт добычу, и моё имя должно получить известность. Вадима Сокола в Диком поле уже знают. Однако этого мало, и когда в орду начнут вливаться небольшие группы бродяг, которые захотят получить защиту и долю в добыче, придётся развязать войну. Только так можно быстро увеличить свою армию. Через кровь, страх и ужас. Не щадить никого, кто способен выступить против. Ломать хребет всякому, кто нарушит мой закон. Вбирать в степную формацию аилы, коши, курени, рода и племена. Ставить воинов в строй, разделять их, вводить жёсткую дисциплину и бросать в бой. Вести орду от победы к победе. Давать слово и нарушать его. Собирать вождей на курултай и вырубать несогласных. Методы старые и действенные. Чести в этом нет. Но историю напишет победитель. Иначе никак. Слишком многое на кону».

«Бачман должен умереть одним из первых».

«Конечно. А его орда станет моей ордой».

«И чёрных клобуков надо переманить на свою сторону».

«Верно».

«Учти, боги могут спросить за нечестные поступки».

«Они спросят. Обязательно. Однако, если враги уничтожат венедов, ассимилируют их и заставят сменить веру, небожители тоже с нас спросят. И этот спрос будет жёстче».