Вячеслав Коротин - «Флоту – побеждать!»

– Ваше превосходительство! – прервал мысли адмирала гальванный кондуктор. – Еще телеграмма с «Богатыря».

– Давай, братец.

– «Вижу дымы на норд-весте. Предполагаю вражеские миноносцы. Атакую», – прочитал Ухтомский.

Ну что же, Матусевич принял правильное решение – ввиду скорых сумерек отогнать этих ночных хищников требовалось пренепременно. Не хватало еще после сегодняшней успешной операции схлопотать дурную мину во время перехода в Артур.

– Передай на «Богатырь»: «Добро». Николай Оттович, распорядитесь отсигналить на «Скорый», «Стройный», «Сторожевой» и «Разящий», чтобы тоже сбегали к норд-весту, глядишь, они успеют зацепить вражеские миноносцы раньше, чем наши крейсера.

Когда капитан-лейтенант Такебе, командующий Одиннадцатым отрядом миноносцев, получил информацию о том, что к ним приближаются большой русский крейсер и четыре истребителя, он понял, что приказ командования «Ночью обнаружить и атаковать броненосцы или крейсера противника» выполнить не сможет. То есть попытается, конечно, но шансы околонулевые – сейчас придется отступить, ибо отряд уступает русским по своим артиллерийским возможностям… Да что там считать – практически в бесконечное количество раз уступает. Его номерные миноносцы в разы слабее артурских «соколов». И тихоходнее. На самом деле самим необходимо как можно скорее уходить подальше и накрыться спускающейся темнотой. И то если бы даже крейсера не было…

Японские миноносцы дружно показали корму отряду Матусевича и стали улепетывать к норду. Гоняться за ними особого смысла не было, и «Богатырь» со своими «младшими братьями» развернулись к эскадре, которая теперь относительно спокойно могла проследовать до родного порта.

«Диана» пошла впереди, а «Богатырь» с миноносцами достаточно надежно прикрыли в сгущающихся сумерках правый фланг своих броненосцев, всем своим видом показывая противнику «Только сунься!..», или, как говорят в голливудских фильмах главные и не самые главные герои: «Даже и не думай!»

– Нам сегодня не спать, Николай Оттович, – без особого энтузиазма процедил Ухтомский. – Распорядитесь, пожалуйста, чтобы принесли кофе. И не чашечку.

– Разумеется, ваше превосходительство, – немедленно отозвался Эссен. – Через четверть часа принесут термос…

Личность Павла Петровича Ухтомского известна широкому кругу читателей, в основном в негативном плане, по роману Степанова «Порт-Артур». Трусоватый, бесхарактерный, нелюбимый офицерами и матросами… Но не стоит забывать и время, в которое писалась эта прекрасная книга. А как еще мог выглядеть князь-адмирал в литературном произведении того времени? Только так и не иначе. Нет-нет, Ухтомский, конечно, не являлся личностью выдающейся, он был нормальным честным служакой, не лучше и не хуже большинства других своих современников, в критические моменты действовал достойно и грамотно, но не повезло… Не повезло отличиться.

Скорость тьмы не уступает скорости света – все пространство, которое освободит свет, немедленно заполнит тьма. Немедленно, как только вы задуете свечу или нажмете на выключатель, тьма выскочит из всех углов и сожрет остатки света за непередаваемо малые доли секунды.

Багровое солнце очень быстро нырнуло за горы западного побережья Печелийского залива. Одинокие и слабые огоньки китайских деревушек с обоих его побережий только подчеркивали черноту наступившей ночи.

Отряд шел без огней. Ну, то есть русские эсминцы, отбежав западнее, весьма интенсивно прошаривали своими прожекторами ближайшую акваторию, но у них и задача имелась именно такая – отвлечь на свои огни японские миноносцы. И обеспечить относительно спокойное следование в Порт-Артур крейсерам и броненосцам.

Надкусанная с одного края луна периодически появлялась в разрывах достаточно плотных облаков, но сколько-нибудь постоянного освещения обеспечить не могла.

– «Новик» сообщает: «Горизонт чист».

– С «Баяна» передают: «Дым далеко на осте».

– «Баяну»: «Оставаться на курсе».

«Нечего на всякий дымок бегать – «над нами не каплет», – подумал Степан, отдавая последний приказ. – Вернуться мы всегда успеем, а нервы пусть у Того вибрируют».

Задувал небольшой свежачок, и броненосцы покачивало слегка сильнее, чем «слегка», но для того они и строились – чтобы держать океанскую волну. И вести бой при нешуточном волнении моря.

– Прекрасный все-таки броненосец «Ретвизан», – прервал затянувшуюся паузу на мостике Молас. – Думаю, что один из лучших в мире на данный момент.

Вагонные споры – последнее дело, Когда уже нечего пить. Но поезд идет, бутыль опустела, И тянет поговорить…

Именно эта песня вспомнилась Маркову-Макарову в данный момент. Ну да – скучно: слева горизонт, справа горизонт, по курсу тоже, мать его етить, горизонт. Можно и на ют сбегать, но зачем? Картинка будет та же самая.

– А офицеры «Цесаревича» с вами бы поспорили, Михаил Павлович, – поддержал беседу командующий флотом.

– Да, наверное. У «Цесаревича» есть свои преимущества…

– Именно. И только в бою можно будет проверить, какой из проектов лучше. Не так ли?

– И то не наверняка, Степан Осипович – в бою возможны всякие случайности, вплоть до самых нелепых. Судить о корабле по результатам попадания «золотого снаряда» вряд ли стоит.

– Полностью согласен. Ну а если все-таки потеоретизировать, какой броненосец, по-вашему, лучше и почему?

Молас секунд на двадцать задумался…

– Все равно ставлю на «Ретвизана» – забронирован более полно, казематное расположение шестидюймовой артиллерии надежней башенной, да и скорострельность выше, условия для экипажа здесь лучше, хоть и на «Цесаревиче» неплохие…

– А противоминная защита? – подпустил шпильку Макаров.

– Конечно, у французов лучше, тут спорить нечего, – согласился начальник штаба, но тут же отпарировал: – Но какое это будет иметь значение в линейном сражении – артиллерийском бою?

– Кто знает, кто знает… – Степан произнес эти слова «тем самым тоном» и чуть не вставил между дважды повторенными «кто знает» «дорогой Ватсон». – У «Цесаревича», кстати, носовой и кормовой огонь посолиднее будут, не так ли?

– В залпе, Степан Осипович, в залпе, – немедля отпарировал Молас. – К тому же бой на острых курсовых углах для броненосцев малохарактерен, а вот в скорострельности башенные установки здорово проигрывают казематным орудиям, разве не так?

– Приходится согласиться. И значительно дороже к тому же, – хитро прищурился Макаров. – Михаил Павлович, извините великодушно, но мне просто нужен был «адвокат дьявола». А в целом я полностью разделяю вашу точку зрения. Но ведь могу и ошибаться, правда?