Бет Хенли - Изобилие

В дальней дали

Ветры подули

С края земли

С края земли, милый

С края земли

Ангелов в Небе

Люблю я одних...

МЭЙКОН: Это было чудесно.

БЕСС: Я... я, наверное, забыла эту песню. Немного. Как там поется.

УИЛЛ: Я знаю эту песню. Я ее раньше слыхал. Ты неправильно спела.

МЭЙКОН: А другую знаешь?

ДЖЕК: Она и этой-то не энала.

МЭЙКОН: Она вспомнила ее почти полностью, к тому же, у нее такой славный голос.

ДЖЕК: Не знаю я ничего про пение, но мне кажется, что раз уж взялся петь песню, так хоть слова знать нужно.

БЕСС: Я раньше много песен знала. И все наизусть. Просто я не пела с тех пор, как сюда приехала. Смешно так, когда горло распахиваешь, чтоб спеть. Как будто кто-то другой поет. Кто-то другой, а вовсе не я. Я, наверное, наружу выйду, там луна светит, нарву ночного жасмина у пруда. Меня его аромат притягивает. Его запах и лунный свет. (Уходит.)

ДЖЕК: Ни с того ни с сего, кажется, в уме повредилась.

МЭЙКОН: Мне кажется, ты ее обидел.

ДЖЕК: Что? Да ничего подобного. Я ж не сказал ничего против ее пения - кроме того, что слова подучить надо.

МЭЙКОН: Может, тебе стоит сходить посмотреть, как она там.

ДЖЕК: Она не хочет, чтобы я к ней ходил.

МЭЙКОН: Почему же?

ДЖЕК: Злится на меня из-за своего проклятого пения.

УИЛЛ: А пирога больше нет, наверное.

МЭЙКОН: Нет.

УИЛЛ: Глаз болит. Уже можно вынимать его на вечер. (Мэйкон идет к двери.) Куда ты? МЭЙКОН: Проверю, как она там. (Уходит. Из-за сцены.) Бесс... Бесс...

УИЛЛ: (после паузы): Как ты думаешь, с ними ничего в темноте не случится?

ДЖЕК: Не знаю.

УИЛЛ: Там дикие звери бродят в такое время. Койоты уж точно есть. Медведи и волки.

ДЖЕК: Может, и индейцы.

УИЛЛ: Мэйкон! Мэйкон! (Уходит.)

МЭЙКОН (из-за сцены): Что? Чего?

УИЛЛ (за сценой): Мэйкон, вернись сюда. Я сам приведу Бесс.

Джек встает, подходит к столу и наливает себе в стакан. Входит Мэйкон. Джек смотрит на нее, затем опорожняет стакан.

ДЖЕК: Виски?

МЭЙКОН: Нет.

ДЖЕК (наливая себе еще): Ты уверена... Мэри Кей?

МЭЙКОН: Не называй меня так. Никогда.

ДЖЕК: Ладно. Вот тебе твои гребни. Я их держал, ты просила. Хорошенькие. И счастливые. Счастливые, что гладят тебя по волосам.

МЭЙКОН: Не разговаривай со мной. Сиди, где сидишь, и не говори со мной.

ДЖЕК: (после паузы): Мэри Кей, Мэри Кей, Мэри Кей.

МЭЙКОН: Закрой рот.

ДЖЕК: Ты не выходишь у меня из головы. Во всей голове крутишься. Ты для меня более явна, чем любая другая мысль. Я не могу тебя оттуда вытащить. Выбить не могу; выпить не могу; выкричать не могу. Никогда, никогда. Ты вечно там.

МЭЙКОН: Прекрати. Не надо. Перестань.

ДЖЕК: Неужели ты не видишь, что я не могу справиться со своими чувствами к тебе?

МЭЙКОН: Слушай, я не хочу никаких дел с тобой. У меня есть муж, Уилл. У тебя есть жена, Бесс, мой самый дорогой друг. Я бы никогда даже помыслить не могла о том, чтобы предать ее чувства. Никогда, никогда, даже если б мне было до тебя дело, а его нет и никогда не будет, и никогда не может быть. Потому что, если говорить по всей правде, в тебе нет абсолютно ничего, что я бы могла вытерпеть. Ты гадок и себялюбив, ты лжец и змея. Я плюю на твою могилу, и жалко, что ее нельзя выкопать так быстро и так глубоко, чтобы мне понравилось.

ДЖЕК (после паузы): Что ж, я только одно спросить хочу. Ты мне одно скажи. Зачем ты попросила меня подержать тебе гребни? Ты выбрала меня, чтобы я их тебе держал. Ты вложила их мне в руку. Зачем ты это сделала? А?

МЭЙКОН: Потому что я... Ты стоял ко мне ближе всех, и я поняла, как я боюсь, что когда начну танцевать, гребни вылетят у меня из волос и потеряются где-нибудь в далеком, дальнем углу комнаты. Ты должен знать - то есть, это всем известно, - что можно попросить кого-нибудь подержать тебе гребни и, однако, верить всем своим сердцем и существом, что ненавидишь его, и что он хуже некуда, но тебе просто нужно, чтобы он подержал тебе гребни, а случилось так, что он - вот, стоит руку протянуть...

ДЖЕК: Ты в самом деле много говоришь. Заговариваешься. С чего бы?

МЭЙКОН: Я... я не знаю. Просто говорю. Просто мне хочется поговорить. У меня такое ощущение, оно мне подсказывает, что молчать - не безопасно.

ДЖЕК: Ну, тише.

МЭЙКОН: Нет, не могу я позволить молчание, потому что тогда что-то действительно ужасное случится. Мир может перестать вращаться, и от этого земля затрясется, и все просто провалится в тартарары, в кошмарные дыры...

ДЖЕК: Да замолчи ж ты хоть ни минутку.

МЭЙКОН: Нет, не буду, не могу, мир тогда расколется; океаны исчезнут; неба не будет; не стану; не могу; не буду...

ДЖЕК: Тише, или я рот тебе кляпом заткну.

МЭЙКОН: Не поможет. Я все равно буду мычатъ и стонать под кляпом.

ДЖЕК: Может быть, тогда мне придется просто свернуть тебе шею. Ну же. Сиди спокойно. (Мэйкон замираяет.) Слышишь? Мир не разваливается. Слышишь? (Она кивает.) Можно справиться, правда?

МЭЙКОН: Да.

ДЖЕК (убирая нож): С этим прекрасно можно справиться. (Кладет руку ей на грудь.) Скажи, как ты можешь с этим справиться.

МЭЙКОН: Могу.

ДЖЕК: Прекрасно.

МЭЙКОН: Да.

Они обнимаются с неистовой страстностью, вгрызаясь друг в друга, как звери. Наконец, Мэйкон вырывается. Слезы ярости струятся по ее лицу.

МЭЙКОН: Прочь от меня. Гадюка. Змея ползучая.

Джек беспомощно смотрят на нее, подходит к столу и наливает себе. Мэйкон оправляет платье и прическу, затем садится, сложив руки. Входит Уилл. Его лицо бело. Он несет накидку Бесс.

МЭЙКОН: Уилл?

УИЛЛ: У пруда ее нет. Она пропала.

МЭЙКОН: Это ее накидка.

УИЛЛ: Я нашел ее на земле. И еще вот это. Я нашел это. (Достает из-под накидки индейскую стрелу.)

МЭЙКОН: Ох, Боже мой. Где же она? Что произошло?

ДЖЕК: Чья она?

УИЛЛ: Похоже, что оглалов.

ДЖЕК: Ты думаешь, ее схватили индейцы?

Мэйкон подбегает к двери и выкрикивает в ночь.

МЭЙКОН: Ох, Господи! Бесс? Бесс!

УИЛЛ: Мэйкон!

МЭЙКОН: Пожалуйста. Господи! Бесс!

Затемнение.

Конец первого действия

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Сцена 1

Пять лет спустя. Хижина Уилла. Весенний вечер. Мэйкон пьет виски. Уилл и Джек едят по огромному куску пирога. Джек отпустил усы.

ДЖЕК: Мне нравится этот пирог.

УИЛЛ: У него нежный привкус.

МЭЙКОН: Я знаю, он у вас у обоих любимый. Со счастливой годовщиной вас.

УИЛЛ: Со счастливой годовщиной.

ДЖЕК: Со счастливой годовщиной.

МЭЙКОН: Поверите ли, как быстро время бежит? Уже девять лет живу эдесь на этой равнине. Молодость - не все, что проносится, как говорится. В смысле, оно ведь кажется прочным, как будто в самом деле было, - то время, что провел молодым. Прочее же здесь просто пролетает мимо, как и все остальное, оно закончится - и вздохнуть не успеешь.

ДЖЕК: Не хочу я о времени разговаривать. Это не моя любимая тема, не желаю я о нем ничего слышать.

МЭЙКОН: Извини, Джек. Я знаю, что эти годовщины тебе трудно переносить. Вот, давайте лучше подарки вручать.