Герман Кестен - Казанова

В конце концов он нашел его на ее груди. Когда он выуживал кольцо, рука дрожала.

"Почему вы дрожите?", спросил невинный ребенок и дал ему реванш. Он выиграл и велел обменяться с ним подвязками. Он преподнес новые подвязки и, так как ее чулки были коротки, то подарил и новые чулки.

Смеясь, она пообещала, что брат не возьмет ее позолоченные пряжки! Он стал еще влюбленней и поэтому хотел хранить ее невинность. Обрадованная подарками, она уселась на его колени и поцеловала его, как целовала отца. Он с трудом подавил желание.

Вечером они в масках пошли в оперу, а на обед с Кампаной и его подругой в казино Кампаны. Дамы поцеловались. Госпожа Колонда показала себя с Катариной весьма любезной, хотя она очень ревновала к Катарине, потому что предпочитал ее Казанова. Кампана отпускал шаловливые шуточки.

За десертом он обнял подругу и пригласил Казанову обнять Катарину. Когда Казанова сказал: "Я люблю вашу сестру и разрешу себе вольности только тогда, когда буду иметь на это право", то Кампана засмеялся и с госпожой Колонда, которая уже была навеселе, повалился на канапе. Дальнейшее было бесстыдством. Казанова увлек Катарину в оконную нишу и встал перед ней. Однако она все видела в зеркало и была пунцовой.

На следующий день Кампана извинился, он думал, что Казанова уже имел его сестру.

Казанова с каждым днем становился все влюбленнее. Он описывает, как бесстыдно мог брат выдать свою сестру Катарину кому-нибудь менее педантичному.

Здесь мастер нежного, постепенного, психологического соблазнения возмущается брутальным подрывателем нравов. Осторожный Казанова вынужден притворяться перед Кампаной. Он узнает, что Кампана оставил в Вене жену и детей, сделался банкротом, а в Венеции так компрометировал отца, что тот выгнал его из дома; и поэтому все делается, чтобы он не узнал, что сын снова живет в его доме. Он соблазнил замужнюю женщину (неодобрительно замечает соблазнитель Казанова!), которую супруг не хочет больше видеть (это более всего не нравится Казанове ведь он делал супругов друзьями и укреплял брак!), он растратил все деньги своей метрессы и толкал ее на проституцию, так как не знал, как помочь себе другим способом. Его бедная мать, которая молится на него, отдает ему все, даже свои украшения. Казанова решил не верить ему больше. Его мучило подозрение, что бедная Катарина должна стать невинной причиной разорения Казановы и оплатить распутство брата.

Захваченный "чувством, которое было так непреодолимо, что можно назвать его совершенной любовью", Казанова уже на следующий день пошел к Кампане, чтобы снова упрекнуть его; вошли мать с дочерью, Казанова заявил матери, что он любит ее дочь и надеется взять ее в жены, поцеловал руку матери и был так взволнован, что лил слезы; мать тоже плакала.

Казанова бросал брату горчайшие упреки за преступление, которое сам Казанова вскоре повторил против той же жертвы. Аморальный в деяниях, он постоянно обнаруживал более или менее правильные моральные убеждения. Он хорошо знал, что делал дурно. Он не был бесчувственный преступник, а всего лишь слабый человек!

Мать оставила брата с сестрой наедине с Казановой. Катарина сказала брату, что его поведение бесчестит обоих. Кампана заплакал, он был господином своих слез. На следующий день после троицы он хотел отвести сестру на встречу и дать Казанове ключ от двери, причем после ужина он мог бы отвести сестру домой.

У Казановы не было сил отклонить ключ. Малышка полагала, что по обстоятельствам ее брат мог бы вести себя в высшей степени порядочно.

Казанова страстно желал того, что должно было совершиться на следующий день. Это совершилось. Он снял ложу в опере, перед этим они пошли в сады на Цуэкку и взяли апартамент, потому что в саду сидело множество мелких кампаний. Они хотели послушать лишь конец оперы и насладиться хорошим ужином. У них было семь часов. Малышка сняла маску и уселась на его колени, он почти наслаждался ею и тем, что бережет ее; это добродетельное заявление было приправлено все более пламенными поцелуями.

Тут он принял серьезное выражение и сказал, что умирает от острого желания. Она чувствует так же, сказала она, но думает, что выживет. Он сказал, что через восемь-десять дней он пошлет свата к ее отцу.

"Так скоро? Он скажет, что я слишком молода."

"Наверное, так и есть?"

"Нет! Я убеждена, что смогу быть твоей женой!"

Он больше почти ничего не понимал. "Любимая", воскликнул он, "не думаешь ли ты, что я способен обмануть тебя? И не будешь ли ты раскаиваться, когда станешь моей женой?"

Она была уверена; разве хочет он сделать ее несчастной?

Он предложил ей сделаться мужем и женой немедленно. Пусть бог станет единственным свидетелем их клятвы. Могут ли они найти свидетеля лучше? После согласия отца церковная церемония лишь укрепит их брак.

Она тотчас поклялась всю жизнь быть ему верной супругой.

Он поклялся в том же. Они обнялись. Она вздохнула. Неужели она так близка к счастью? Он пошел сказать хозяйке, чтобы она подавала еду только тогда, когда ее позовут. Малышка бросилась на постель одетой. Покровы мешают любви, сказал он, и в один миг раздел ее. Ее кожа была белой, волосы черны, как эбеновое дерево. Бедра, груди, большие глаза, красивый рот - все было совершенно. Он был настолько вне себя, что боялся проснуться от чудесного сна и узнать, что наслаждение осталось незавершенным. Но она спросила, есть ли закон, который запрещает супругу раздеваться. Он разделся. Она смотрела на него с любопытством. Все ей было внове.

Катарина стала его женой героически. Чрезмерность любви даже боль делала для нее драгоценной. Через три часа он попросил ужин. Они безмолвно рассматривали друг друга. Они были счастливы, и думали, что такое счастье можно обновлять вечно.

Он решил, что сватом оракул выберет господина Брагадино, остаток дня пошел играть и проиграл.

На следующее утро пришел Кампана, сияя уверенностью, что Казанова спал с его сестрой. Хотя она и не призналась. Он приведет ее позднее, но взамен просит о новой услуге. Он мог бы купить кольцо в двести цехинов в обмен векселя на шесть месяцев, и тотчас получить эту сумму продажей кольца, так как он нуждается в деньгах. Ювелир, однако, хочет поручительства Казановы, его кредиту он доверяет. (Казанова дает читателю понять, что он тоже не был достоин никакого кредита, у него не было ничего.)

Казанова предвидел, что потеряет деньги, но он сильно любил сестру Кампаны и поручился. В полдень Кампана привел сестру, и так как тоже хотел доказать свою честность - побуждение, присущее только обманщикам - то вернул вексель на кипрское вино.

Казанова повел Катарину в сады на Цуэкку, она казалась еще более красивой. Она просила быстрее обратиться к матери, как если бы в его власти было то, чтобы ей не запретили замужество. Они повторили радостную партию только дважды, так как приближался конец карнавала. Как будут они любить друг друга дальше? Он хочет в следующую среду прийти к ее брату, будет ли она там?