Бана - Кадамбари

Когда Кеюрака удалился, Махашвета сказала Чандрапиде: «Царевич! Красива Хемакута, несравненна столица Читраратхи, чудесна земля киннаров, прекрасен мир гандхарвов, благородна и чистосердечна Кадамбари. Если дорога туда тебе не кажется трудной, если нет у тебя неотложного дела, если тебе любопытно побывать в стране, не виданной прежде, если ты доверяешь моим словам, если ты любишь чудесное, если я заслужила твое участие, если ты не склонен заранее отвергнуть мои советы, если ты хоть немного по-дружески ко мне расположен, если я снискала твою благосклонность, то не оставь бесплодной мою просьбу: поднимись со мною на Хемакуту — средоточие самого прекрасного в мире, познакомься с Кадамбари — моим вторым сердцем и избавь ее от ослепившего ее ум заблуждения. Побудешь там один день, а уже на следующее утро вернешься. Сегодня, обретя твою дружбу, я, сломленная бременем беспросветного горя, впервые за долгое время вдруг вздохнула свободно. А когда я рассказала тебе свою историю, то даже беда моя показалась мне преодолимой. Поистине, встреча с добрым человеком радостна, как бы ни был ты удручен. У таких, как ты, есть великое достоинство — делать других счастливыми». На слова Махашветы Чандрапида отвечал: «Госпожа, как только тебя увидишь, себе самому уже не принадлежишь. Не раздумывай и распоряжайся мною во всем по своему усмотрению». Так сказав, он отправился с нею в путь.

Спустя некоторое время они достигли Хемакуты, подошли к дворцовому парку царя гандхарвов и, пройдя через семь внутренних двориков с золотыми арками, оказались у входа во дворец царевны. При виде Махашветы привратницы с золотыми жезлами в руках бросились ей навстречу, склонились в глубоком поклоне и провели Махашвету и Чандрапиду во внутренние покои дворца.

Дворец был полон сотен и тысяч женщин; он словно бы вобрал в себя всех женщин трех миров, чтобы можно было любоваться всеми ими сразу, и казался особой планетой, населенной одними женщинами, или новым — но без мужчин — творением Брахмы, или никем дотоле не виданным женским островом, или воплощением пятой, женской, юги {275} 275 …пятой, женской, юги… — В индийской космографии насчитываются четыре юги. , или чудесным изделием Праджапати, возненавидевшего мужчин, или необъятным хранилищем женщин, способным в течение многих кальп восполнять в них нужду. Озаренный блеском изделий из изумруда, залитый во всех своих пределах сиянием женской красоты, которое наполняло пространство, орошало день влагой амриты и очищало воздух, дворец казался построенным только из света, или сотворенным из тысячи лун, или сотканным из лунных лучей. Все окна в нем, казалось, были сделаны из драгоценных камней, все убранство — из частиц красоты, все стены — из прелестей юности, вся мебель — из любовных капризов Рати, все комнаты — из уловок Маданы. Все, что имелось внутри дворца, словно бы было пропитано любовью, создано из страсти, красоты, любовных утех, цветочных стрел бога любви — всего того, что зовется удивительным, чудесным, сладостным.

Чандрапиде повстречалось великое множество девушек. Из-за сияния их лиц казалось, что льется дождь лун, из-за их кокетливых взглядов — что пол выложен трепещущими голубыми лотосами, из-за крутых изломов бровей-лиан — что изгибаются сотни прекрасных луков Камы, из-за смоли густых черных волос — что сошлись в одно место все ночи темной половины месяца, из-за света улыбок — что наступили весенние дни, слепящие распустившимися цветами, из-за аромата их дыхания — что повеяло ветерком с гор Малая, из-за блеска круглых щек — что сверкают тысячи драгоценных зеркал, из-за розового мерцания ладоней — что на землю хлынул ливень красных лотосов, из-за переливов их ногтей — что повсюду парят тысячи цветочных стрел Маданы, из-за радуги лучей от их украшений — что взлетели в воздух стайки домашних павлинов, из-за их шаловливых повадок — что собрались вместе тысячи божеств любви.

Чандрапида заметил, как под предлогом обычных занятий и дел девушки тайком подражают любовным играм: опираясь на подругу — украдкой жмут ей руку, играя на флейте — словно бы обмениваются поцелуями, касаясь струн лютни — словно бы царапают ногтями, ударяя по мячу руками — словно бы наносят шлепки, поднимая за горло кувшин, чтобы полить цветы, — словно бы обнимают за шею, раскачиваясь на качелях — словно бы играют широкими бедрами, кусая листья бетеля — словно бы покусывают губки, обрызгивая ветки бакулы {276} 276 …обрызгивая ветки бакулы… — См. примеч. 141. — словно бы из уст в уста льют вино, ударяя ашоку {277} 277 …ударяя ашоку… — См. примеч. 141. — словно бы пинают друг друга ногами, спотыкаясь о цветочные гирлянды — издают страстные возгласы.

Лица девушек как бы умывались в чистом блеске их щечек, их продолговатые глаза казались голубыми лотосами, заложенными за уши, свет улыбки — помадой для губ, дыхание — ароматом благовоний, краски рта — шафрановой пудрой, голос — звоном лютни, руки-лианы — гирляндами цветов чампаки, ладони — трепещущими лотосами, груди — зеркалами, изгибы кожи — шелковым платьем, тяжелые ягодицы — мраморными плитами, сияние тонких пальцев — лепестками розы, ногти на пальцах ног — цветами, разбросанными по полу. Они были так нежны, что красный лак обременял им ноги, гирлянда цветов бакулы на талии мешала им двигаться, румяна на лице учащали дыхание, легкое платье вызывало усталость, тонкий браслет на запястьях порождал дрожь рук, цветок в волосах отяжелял голову, дуновение воздуха от крыльев вьющихся пчел возбуждало досаду. Для них было бы весьма опрометчивым быстро встать, не опираясь на руку подруги; им было бы нелегко сорвать подряд два цветка; они способны были терпеть груз ожерелья на шее только благодаря крепости груди; они казались слишком хрупкими, чтобы овладеть искусством плести гирлянды, столь ценимым девушками; и неудивительно, что, кланяясь, они подвергали себя опасности переломиться надвое.

Когда же Чандрапида оказался в глубине дворцовых покоев, он услышал пленительную болтовню служанок из свиты Кадамбари, то и дело окликавших друг друга:

«Лавалика, посыпь пыльцой цветов кетаки канавку вокруг лианы лавали», «Сагарика, брось изумрудную крошку в бассейн с ароматной водой», «Мриналика, напудри шафрановой пудрой пару игрушечных чакравак в лотосовом пруду», «Макарика, обрызгай камфорными духами чаши с благовониями», «Раджаника, отнеси драгоценный светильник в темную аллею деревьев тамалы», «Кумудика, прикрой жемчужной сеткой плоды граната, чтоб их не расклевали попугаи», «Нипуника, разрисуй груди этих куколок шафрановыми узорами», «Утпалика, почисти золотыми щетками скамьи из изумруда в банановой беседке», «Кесарика, спрысни вином гирлянды цветов бакулы», «Малатика, покрой красным суриком железную крышу храма Камы», «Налиника, напои домашних гусей медвяным соком лотосов», «Кадалика, отведи павлинов в купальню», «Камалиника, дай отведать птенцам чакравакам молочного сока корней лотоса», «Чуталатика, положи в клетку самцов кукушек почки и ветки с деревьев манго», «Паллавика, накорми домашних голубей свежими листьями перцового дерева», «Лавангика, принеси ягод и зерен в клетку с чакорами», «Мадхукарика, сплети из цветов венок», «Маюрика, отведи эту пару киннаров в музыкальный зал», «Кандалика, посади этих двух куропаток на верхушку игрушечной горки», «Хариника, поучи говорить попугаев и сорок в клетках».