Марсель Пруст - Сторона Германтов

Несколько лет тому назад я был бы счастлив рассказать г-же Сванн, по какой причине я питал к г-ну де Норпуа такую нежность, поскольку причина состояла в том, что я мечтал с ней познакомиться. Но теперь я этого уже не хотел, я больше не любил Жильберту. С другой стороны, мне не удавалось совместить в своем представлении г-жу Сванн с дамой в розовом, увиденной в детстве. Поэтому я заговорил о даме, которая занимала мои мысли теперь.

— Вы видели сейчас герцогиню Германтскую? — спросил я у г-жи Сванн.

Но г-жа Сванн, поскольку герцогиня с ней не здоровалась, делала вид, что нисколько не интересуется герцогиней и даже не замечает ее присутствия.

— Понятия не имею, я этого не осознала, — отвечала она с неудовольствием, употребив явную кальку с английского.

Мне, однако, хотелось знать не только о герцогине Германтской, но и обо всех, кто был к ней близок, поподробней представить себе ее жизнь, и совсем как Блок, с бестактностью людей, которые в разговоре стремятся не столько угодить собеседнику, сколько эгоистически прояснить интересующие их вопросы, я спросил г-жу де Вильпаризи о г-же Леруа.

— А, знаю, — отвечала она с наигранным презрением, — дочка этих богатых лесоторговцев. Знаю, что она теперь видится с множеством людей, но признаюсь вам, я уже слишком стара, чтобы обзаводиться новыми знакомствами. Я знавала таких интересных и любезных людей, что, право же, не думаю, чтобы госпожа Леруа сообщила мне что-нибудь, чего я не знала.

Г-жа де Марсант, игравшая при маркизе роль фрейлины, представила меня князю, и не успела она договорить, как г-н де Норпуа тоже начал меня ему рекомендовать в самых лестных выражениях. Он, наверное, был рад оказать мне любезность, ничем не повредив своей репутации, поскольку меня и так уже представило другое лицо; а может быть, он полагал, что иностранец, даже такой именитый, не очень разбирается во французских салонах и может решить, что ему представляют великосветского молодого человека; возможно, он желал также воспользоваться одной из своих прерогатив посланника и добавить к словам г-жи де Марсант вес собственной рекомендации или из любви к архаизмам оживить в честь князя старинный обычай, лестный для его сиятельства и требовавший, чтобы новое лицо представляли ему двое поручителей.

Г-жа де Вильпаризи окликнула г-на де Норпуа: ей надо было, чтобы маркиз подтвердил мне, что она ничего не потеряла, не будучи знакома с г-жой Леруа.

— Не правда ли, господин посланник, г-жа Леруа скучная особа и я права, не делая шагов к сближению с ней?

Не то из чувства независимости, не то от усталости, вместо ответа г-н де Норпуа ограничился почтительным, но ничего не значащим поклоном.

— Месье, до чего смешные бывают люди, — смеясь, сказала ему г-жа де Вильпаризи. — Поверите ли, сегодня меня посетил один господин, уверявший, что ему приятнее целовать руку мне, чем молодой даме!

Я сразу понял, что это был Легранден. Г-н де Норпуа улыбнулся и слегка подмигнул, давая понять, что речь идет по меньшей мере о естественном желании, за которое нельзя никого осуждать, а может быть, и о начале романа, который он готов простить и даже готов ему потворствовать с той порочной снисходительностью, которую мы встречаем у Вуазенона и у Кребийона-сына [178] …которую мы встречаем у Вуазенона и у Кребийона-сына . — Аббат де Вуазенон (1708–1775) — друг Вольтера, был автором вольнодумных повестей, галантных стихов и комедий. Романист Клод Проспер Жолио де Кребийон, он же Кребийон-сын (1707–1777), был автором нескольких скандальных романов, объявленных непристойными. .

— Едва ли руки юных дам способны сотворить то, что я здесь вижу, — сказал князь, кивнув на акварели, начатые г-жой де Вильпаризи.

И он спросил, видела ли она цветы Фантен-Латура [179] … видела ли она цветы Фантен-Латура … — Художник Анри Фантен-Латур (1836–1904) начиная с 1864 г. участвовал во всех Салонах, выставляя портреты и натюрморты. на выставке.

— Это первоклассные работы и, как сейчас говорят, кисти значительного художника, прекрасного колориста, — объявил г-н де Норпуа, — и все же я полагаю, что они не выдерживают сравнения с работами госпожи де Вильпаризи, колорит цветов она передает лучше. — Пускай даже бывшему посланнику это суждение продиктовала предвзятость давнишнего любовника, привычка льстить и считаться с мнением своего кружка, тем не менее оно показывает, на каком безнадежном отсутствии истинного вкуса основываются художественные оценки светских людей, произвольные настолько, что легко доходят до полной бессмыслицы, не встречая на своем пути ни одного искренне прочувствованного впечатления, которое могло бы их остановить.

— В том, что я знаю цветы, нет никакой моей заслуги, я всегда жила среди полей, — скромно отвечала г-жа де Вильпаризи. — Но, — любезно добавила она, обращаясь к князю, — если в ранней молодости я познакомилась с несколько более серьезными материями, чем другие деревенские дети, то этим я обязана вашему выдающемуся соотечественнику, господину Шлегелю [180] … вашему выдающемуся соотечественнику, господину Шлегелю . — Август Вильгельм Шлегель (1767–1845) — немецкий критик, переводчик, ученый и поэт, теоретик и пропагандист романтизма. . Я встретила его в Брольи [181] … встретила его в Брольи … — Замок Брольи в департаменте Эр с 1716 г. и поныне находится в собственности семьи де Брольи. , туда привезла меня моя тетя Корделия, маршальша де Кастеллан. Прекрасно помню, что господа Лебрен, де Сальванди, Дудан [182] … господа Лебрен, де Сальванди, Дудан … — Пьер-Антуан Лебрен (1785–1873) — поэт, драматург, член Французской академии; Нарсис-Ашиль, граф де Сальванди (1795–1856), — политический деятель, писатель, член Французской академии; Ксименес Дудан (1800–1872) — секретарь герцога де Брольи. расспрашивали его о цветах. Я была совсем мала, мне было не под силу понимать все, что он говорил. Но ему нравилось со мной играть, а вернувшись в вашу страну, он прислал мне прекрасный гербарий на память о прогулке в аббатство Валь-Ришер, которую мы совершили с ним вдвоем в фаэтоне [183] …о прогулке в аббатство Валь-Ришер, которую мы совершили с ним вдвоем в фаэтоне … — Старинное аббатство Валь-Ришер расположено в Сент-Руан-ле-Пен, между Лизьё и Камбремером. , я тогда уснула у него на коленях. Я всю жизнь храню этот гербарий, он научил меня замечать многие особенности цветов, которые бы иначе ускользнули от моего внимания. Когда г-жа де Барант опубликовала несколько писем г-жи де Брольи, таких же прекрасных и вычурных, как она сама [184] … несколько писем г-жи де Брольи, таких же прекрасных и вычурных, как она сама … — Г-жа де Брольи, жена герцога де Брольи, была дочерью писательницы мадам де Сталь и сама автор нескольких книг и сборников писем, изданных посмертно. , я надеялась найти там кое-какие разговоры с господином Шлегелем. Но эта женщина искала в природе только аргументов в пользу религии.