Алексис Киви - Семеро братьев

Ю х а н и. Дельное напоминание. На-ка, пропусти один умеренный глоток.

А а п о. Умеренность никогда не повредит. Помните, нам тут и спать придется, и, может, не одну ночь.

Ю х а н и. Избавь нас господь от этого лиха! Я надеюсь, голод скоренько разгонит этот лес рогов. Да, сидим мы теперь, как семь филинов в глухом лесу, на этом мшистом камне Хийси. Но почему его прозвали камнем Хийси?

А а п о. Предание такое есть.

Ю х а н и. Расскажи-ка нам его, чтоб скоротать время. Теперь в самый раз рассказывать предания и разные истории.

И вот какое предание об этом камне рассказал Аапо.

Жил когда-то в Лапландии, в своем замке, могучий князь Хийси, самый знаменитый волшебник в Похьёле. И был у него быстрый олень, стройный и прекрасный. Однажды под весну выбежал олень порезвиться на твердый наст, да и решил обежать весь полуостров Суоми. Многие охотники, завидев светлоглазого оленя с золотистой шерсткой, пытались убить его каленой стрелой. Но никто не мог поспеть за ним, далеко позади оставлял он охотника на лыжах. И вот олень прибежал в Хяме, где нашелся славный лыжник и меткий лучник. Узнал он о прекрасном олене Хийси и тотчас отправился за ним в погоню на своих быстрых лыжах, с луком за плечами. Стремительно мчался олень по гладкому насту, однако охотник бежал еще быстрей. Долго неслись они по крутым горам и ровным полянам. Но потом оленем овладела усталость, он запыхался и замедлил бег. И охотник подходил все ближе и ближе. Но тут случилось чудо, которое не раз удерживало стрелу охотника: олень вдруг обернулся и с мольбой во взоре подошел к своему преследователю; из его глаз лились горючие слезы. Но безжалостный человек не задумываясь пустил стрелу и пронзил прекрасному животному лоб. Упал тогда олень Хийси, обагряя кровью белый снег.

Тут Хийси, бродивший по мрачным долинам Похьёлы, почувствовал в сердце нестерпимую боль, и понял он, что его золотистому оленю грозит опасность. И поспешил он в свой замок на высокой горе и стал смотреть в волшебную трубу на юг. Далеко-далеко, в темном ельнике, увидел он своего оленя, который плавал в крови, содрогаясь в предсмертных муках. Увидел он и убийцу, который с ликующим взором стоял возле жертвы. И разгневался тогда Хийси, выхватил из каменной стены замка огромную четырехугольную глыбу и швырнул высоко-высоко, чтоб долетела она до стрелка из лесов Хяме. С гулом и свистом летел камень, гигантской радугой рассекая поднебесье. Он взмыл к небу, а потом тяжким грузом упал на голову охотника, навсегда похоронив его под собой.

Ю х а н и. И его гибель была нам на счастье. Ведь что было бы теперь с нами, не будь этого камня? Валялись бы где-нибудь в лесу наши трупы.

Т у о м а с. Да мы и тут, ручаюсь, еще вдоволь поваляемся.

Ю х а н и. Да подоспеет к нам вовремя божья помощь!

Т и м о. Нам тут и спать придется друг на дружке, все равно как ласточкиным птенцам в гнездышке.

А а п о. Нет, это не годится. Во сне мы того и гляди скатимся вниз и станем добычей быков. А потому двое пускай все время караулят с обеих сторон спящих братьев.

Ю х а н и. Разумный совет, воспользуемся им. Потому что эту-то ночь, видно, придется квартировать здесь. По быкам заметно — вон три дьявола уже на свои проклятые утробы завалились, пыхтят и рыгают, черти! Но ложитесь, ребята. Мы с Аапо посторожим до полуночи. Ложитесь, ложитесь. Да благословит нас господь!

А а п о. Ох мы, бедняги!

С и м е о н и. И куда нас только угораздило!

Ю х а н и. В беду, в горькую беду. Но ложитесь. Благословите свою душу и тело да спите с богом.

Так провели они ночь; двое бодрствовали, остальные спали на обросшем мхом камне; ночь тянулась долго. Наконец все-таки рассвело, взошло солнышко. Оно поднималось все выше и выше, а положение братьев оставалось без перемен: по-прежнему их окружал покачивающийся лес рогов, да и голод уже давал о себе знать. Братья, однако, надеялись, что тот же безжалостный гость скоро потревожит и желудки быков и заставит их убраться на пастбище. С этой надеждой они нетерпеливо ждали ухода своих врагов. Но вскоре с ужасом увидели, что вокруг камня росло много сочной травы; ее-то и принялись щипать быки, удаляясь лишь настолько, чтобы постоянно видеть камень.

Ю х а н и. Они и не думают убираться отсюда. Устраиваются, черт их возьми, тут до самой зимы.

Э р о. В них сам бес сидит.

Т и м о. А худо ли им тут? В лесу сколько угодно корма и воды. А вот нам придется довольствоваться одним лишь сухим мхом.

С и м е о н и. Но ведь сидим-то мы тут только из-за собак. Боюсь, единственное наше спасение — сбросить Килли и Кийски в жертву быкам.

Ю х а н и. Жестокий совет.

А а п о. Не так-то просто мы согласимся его исполнить.

Ю х а н и. До тех пор не исполним, пока на ногах стоит Юхо Юкола.

Ту ом а с. Неужто ради своей шкуры мы сбросим вниз тех, кто не раз выручал нас из страшных звериных когтей? И разве от этого полегчает? Сомневаюсь.

Ю х а н и. Я тоже. Быки растерзают собак и опять будут ждать, что бы им еще подцепить на рога. Верное дело.

С и м е о н и. Так-то оно так, а вот когда у нас в кишках по-настоящему заурчит, что делать тогда?

Ю х а н и. Сперва в кишках заурчит, потом и к сердцу подкатит и вцепится в него, будто кот в жирную мышь, и тут уж никакому храбрецу не устоять. Да, нелегкий денек выпал нам. Что нам делать? — спрашиваю и я.

А а п о. Давайте-ка крикнем все разом что есть духу. Авось кто-нибудь ходит по лесу и услышит, а то, может, крик долетит до самой Виэртолы и всполошит людей.

Ю х а н и. Стоит испробовать.

Т и м о. Только кричите громче.

Ю х а н и. Как проклятые. Взревем разом всему свету на удивление. Взревем разом, так будет больше толку. А ну-ка, вставайте да приготовьтесь. Как только хлопну трижды в ладоши, так и закричим все семеро. Раз, два, три!

И они все вместе закричали, да так, что камень и земля вокруг него дрогнули; даже быки в испуге отпрянули на несколько шагов. Страшен был этот неожиданный вопль семерых молодцов, с которым слился тоскливый скулеж собак. Так прокричали они пять раз. Лес гудел, далеко раскатывалось эхо. После пятого, самого протяжного и самого отчаянного вопля братья присели перевести дух, а затем вновь принялись за дело и прокричали еще семь раз. Потом стали выжидать, что из этого получится. С побагровевшими лицами, с налившимися кровью глазами, они сидели на обросшем мхом камне, и груди их вздымались, как кузнечный мех.

Ю х а н и. А ну, подождем немножко, посмотрим, что из этого выйдет. Ведь только болван не сообразит, что таким благим матом без крайней беды не орут. Подождем.

Э р о. Но если и крик не поможет — тогда смерти не миновать. Солнышко-то уже второй раз садится, и есть чертовски хочется.