Дмитрий Милютин - Дневник. 1873–1882. Том 1 [litres]

Сегодня же окончательно решено вызвать сюда князя Дондукова-Корсакова, киевского генерал-губернатора, чтобы поручить ему командование 13-м корпусом вместо Гана, чувствующего свою старость и бессилие; он же, князь Дондуков-Корсаков, примет и начальство Рущукским отрядом как старший из корпусных командиров. Исправление должности его в Киеве временно поручается генерал-адъютанту Черткову.

Государь чувствует себя хуже прежнего; у него был настоящий пароксизм лихорадки, так что после утреннего кофея он лег в постель и уже не выходил в течение дня.

17 сентября. Суббота.По возвращении великого князя Владимира Александровича в Главную квартиру Рущукского отряда наследник цесаревич снова написал длинное письмо государю, доказывая необходимость решительных действий; по письму видно, что Владимир Александрович не совсем верно передал старшему брату соображения государя, дав повод наследнику заключить, что на всю осень предполагают оставаться в пассивном положении. Наследник повторял, что берет на свою ответственность покончить с Мехмет-Али-пашой, если только ему дадут гвардейский корпус.

Государь не ответил на это письмо, а вызвал сюда наследника лично. Его ожидали в среду (14-го числа); но в это утро получена была из-под Чаркиоя странная телеграмма от полковника Бискупского, начальника штаба 11-го корпуса. Согласно этой телеграмме, армия Мехмета-Али вдруг отступила со всех занятых ею позиций, по-видимому, за реку Черный Лом, и притом так поспешно, что даже не сняла телеграфной проволоки и побросала ящики с патронами. Мы ломали голову, чтоб объяснить себе причину такого неожиданного отступления турок.

Вслед за тем получено известие, что наследник отложил свой приезд в Горний Студень до другого дня. Мы приписали это решение неожиданному отступлению турок и желанию наследника выяснить, куда и почему они отступили; однако ж потом оказалось, что отсрочка эта вызвана была просто дурной погодой и грязной дорогой.

Между тем из-под Плевны также приходили странные известия. Генерал Зотов доносил, что уже несколько дней не имеет известий от генерала Крылова, который действовал с кавалерией на левой стороне Вида. Не раз слышны были выстрелы по софийской дороге; но потом всё утихло. Телеграмма эта дала повод к предположению, что кавалерия наша имела встречи с турецкими колоннами и транспортами на пути к Плевне и что, по всем вероятиям, мы ошибались, воображая, что блокируем Плевну кругом и отрезали Осман-пашу от его сообщений. Теперь оказывается, что колонна из 20 таборов, откинув нашу кавалерию, действительно прошла в Плевну и провезла туда транспорт с продовольственными и военными запасами.

Еще получены известия о том, что в Силистрии турки снова наводят мост, хотя очень медленно. Телеграмма из Вены предупреждала, будто они намерены переправить через Дунай несколько тысяч башибузуков и черкесов, чтобы мешать сообщениям нашей армии и навести страх в Румынии. С Шипки также приходили сведения неутешительные: наши войска там бедствовали, не только от неудобной позиции, находясь постоянно под неприятельскими выстрелами со всех сторон, но также и от холода и непогоды; в горах уже выпал снег, а наши бедные солдаты совершенно оборваны.

В четверг, 15-го числа, около полудня, приехал наследник с великим князем Сергеем Александровичем. В этот же день прибыли в Горний Студень генерал-адъютанты Мещеринов и Тотлебен. Государь, не совсем еще оправившись от болезни, так устал от разговоров с приезжими, что отложил предположенное совещание до следующего дня. Приезд начальника Рущукского отряда с начальником его штаба генералом Ванновским нисколько не разъяснил нам причин и обстоятельств неожиданного отступления Мехмета-Али.

В пятницу утром государь сел верхом и пропустил перед собой всю 3-ю гвардейскую пехотную дивизию. В это же утро приехал ко мне с бивака гвардейской кавалерии племянник мой Юрий Милютин, поступивший вольноопределяющимся в гвардейский Уланский полк.

В 4 часа было у государя совещание, в котором участвовали, кроме великих князей Николая Николаевича и наследника, генералы Непокойчицкий, Тотлебен, Ванновский, Левицкий и я. Государь изложил весьма разумно настоящее положение дел и поставил вопрос, с чего нам выгоднее начать действовать по прибытии подкреплений: с выручки ли отряда, бедствующего столько уже времени на Шипке, с довершения атаки Плевны и нанесения поражения Осман-паше или, наконец, с нападения на Мехмета-Али?

Великий князь главнокомандующий дельно изложил свои соображения в том смысле, что прежде всего следует покончить на правом фланге с Осман-пашой. Соображения эти дополнил Непокойчицкий; затем Тотлебен пустился в подробности, мало разъясняющие поставленный вопрос. Я, со своей стороны, просил позволения сначала выслушать мнения великого князя наследника и его начальника штаба, не разделявших мнений главнокомандующего и желавших прежде всего покончить с Мехметом-Али.

Тогда Ванновский высказал свои соображения, весьма шаткие и неубедительные, а наследник почти ничего не прибавил в подтверждение своего плана. Не оставалось сомнения в том, что при настоящих обстоятельствах, особенно после загадочного отступления Мехмета-Али, всего важнее для нас разрешение вопроса на правом нашем крыле – в Плевне. Поэтому я не мог колебаться и присоединился к мнению великого князя главнокомандующего, но присовокупил, что для окончательного решения самого плана действий необходимо выждать результата подробных рекогносцировок и соображений генерала Тотлебена, поскольку и с большими силами нелегко будет выбить Осман-пашу из созданного им нового Севастополя. Окончательно принят план главнокомандующего с теми дополнениями, которые должны выясниться после рекогносцировки Тотлебена.

Сегодня утром наследник и великий князь Сергей Александрович уехали к себе, в Дальний монастырь. Государь сделал смотр гвардейской кавалерии, проходившей через Горний Студень на Липницу, где ей назначено пробыть некоторое время, до разъяснения обстоятельств.

Завтра утром сам главнокомандующий отправляется под Плевну вместе с генералом Тотлебеном.

Погода поправилась, но свежо, особенно по ночам.

21 сентября. Среда.Великий князь главнокомандующий вместе с Тотлебеном осматривает местность под Плевной. Между тем государь озабочен сведениями о постройке турками моста через Дунай у Силистрии. К Каларашу направлена одна бригада 24-й дивизии, следующей пешим порядком к Зимнице. По желанию государя главнокомандующий сегодня дал приказание удержать временно на левой стороне Дуная всю эту дивизию и 1-ю кавалерийскую. От наследника получены сведения, что армия Мехмета-Али расположилась за Черным Ломом, главными силами ближе к Рущуку.