Мария Камминз - Фонарщик

Миссис Грэм, ее племянницы, мистер Брюс, Фанни и новый знакомый, поручик Осборн, собравшись перед обедом в гостиной, с интересом прислушивались к веселому смеху, который доносился сверху, из комнаты Эмилии. Китти несколько раз выбегала в коридор послушать, что там такое делается; наконец она прибежала сказать, что Гертруда спускается по лестнице с какой-то колдуньей.

В эту минуту Гертруда ввела в гостиную мисс Патти Пэтч, которая направилась к миссис Грэм и, остановившись перед ней, сделала глубокий реверанс.

— Как ваше здоровье, мадам? — поздоровалась миссис Грэм, с удивлением глядя на мисс Пэтч.

— Если не ошибаюсь, вы новая хозяйка дома? — спросила в ответ мисс Пэтч.

Миссис Грэм ответила утвердительно.

— Внешность величественная! — заметила мисс Патти. Затем, обернувшись к Белле, которая спряталась за гардину, она воскликнула:

— Да это мисс Изабелла! Боже милостивый! Как же вы выросли и похорошели!

Белла узнала мисс Пэтч, как только она вошла, но нелепая гордость заставляла ее краснеть за это знакомство, и она охотно сделала бы вид, что не знает гостью, если бы Китти не воскликнула:

— А! Мисс Пэтч, откуда вы?

— Мисс Кэтрин? — восторженно воскликнула та, взяв Китти за руки. — Вы узнали меня? Да будет благословенна ваша память, которая не отвергла старого друга!

— Как же, я сразу узнала вас! Поверьте, вас не так легко забыть. Белла, неужели ты не помнишь мисс Пэтч? Ведь я у вас с ней познакомилась.

— Ах да, это она! — Белла сделала вид, что только сейчас узнала мисс Пэтч.

— Боюсь, — прошептала мисс Патти, обращаясь к Китти, но таким громким шепотом, что его услышали все, — что у нее слишком гордое сердце.

Затем она повернулась к молодым людям и прибавила:

— Да тут, смотрю, и женишки уже наготове? За кем же они ухаживают, мисс Кэтрин, за вами или за ней?

Китти расхохоталась:

— О, конечно же за мной, мисс Патти! И тот и другой!

Мисс Патти обвела глазами зал и, не найдя мистера Грэма, подошла к его жене и спросила:

— Где же ваш супруг, сударыня?

Миссис Грэм ответила, что ее муж скоро придет, и пригласила мисс Пэтч присесть.

— Нет, сударыня, благодарю вас; я любознательна и, с вашего разрешения, хочу осмотреть дом. Я люблю современные интерьеры.

Она начала рассматривать картины, но вдруг обернулась к Гертруде и спросила ее тем же тоном:

— Гертруда, голубушка, а что они сделали с первой женой?

Гертруда удивилась и не нашлась что ответить, но мисс Пэтч поправилась:

— О, я говорю о портрете, я прекрасно знаю, что оригинал давно уже скончался, но где же портрет другой миссис Грэм? Если память мне не изменяет, он висел на этом месте.

Гертруда что-то тихо ответила, но мисс Пэтч продолжала вслух:

— На чердаке? О, да! Это естественно, все новое стирает старые воспоминания…

За обедом Гертруда села между Эмилией и мисс Патти, и все ее внимание было посвящено соседкам — к великой досаде мистера Брюса: все его старания пропали даром.

Время от времени какое-нибудь замечание мисс Пэтч развлекало всех и вызывало то смех, который она и желала вызвать, то неистовый, быть может, несколько неприличный, но непреодолимый хохот. Мистер Грэм обращался с мисс Патти изысканно вежливо, а миссис Грэм, которая, при своих хороших манерах, очень любила посмеяться, всячески старалась вызвать старую барышню на разговор. Мисс Патти знала всех и часто делала забавные замечания. Наконец мистер Грэм заставил ее заговорить о себе и о своей уединенной жизни, а Фанни Брюс, ее соседка по столу, спросила, почему она не вышла замуж.

— Ах, милая барышня, — ответила старушка, — все мы ждем своего часа, и я еще могу выйти.

— И очень хорошо сделаете, — поддержал тему мистер Грэм. — Пока у вас есть состояние, мисс Пэтч, надо бы с кем-нибудь поделиться.

Мистер Грэм знал ее слабую струнку.

— Увы! У меня лишь малая доля сокровищ мира, — возразила мисс Пэтч, — и я не так уже молода, как раньше, но я одобряю замужество, и у меня уже есть на примете один молодой человек.

— Молодой человек! — расхохоталась Фанни Брюс.

— Да, мисс Франсуаза. Я восхищаюсь молодостью и всем современным. О, я цепляюсь за жизнь!

— Конечно, — сказал мистер Грэм, — потому что теперь вы не знаете, кому завещать свое имущество. Разве вот оставите деньги Гертруде, она найдет им хорошее применение.

— Да, мне надо будет об этом подумать, — согласилась мисс Пэтч. — Мысль, что мои скромные сбережения будут растрачены, ужасает меня.

— Мисс Пэтч, — спросил мистер Грэм, — а что стало с семьей генерала Пэтча?

— Все умерли, — живо ответила мисс Патти, — все умерли. Я совершила паломничество на могилу этой ветви моей семьи. Это было печальное и трогательное зрелище, — продолжала она уже с грустью в голосе. — Среди зеленого газона, окруженного железной решеткой, возвышается роскошный мавзолей из белого мрамора, в котором они все покоятся, он чист, как алебастр, и на нем начертаны стихи: «Пэтч».

— Какие стихи? — переспросила миссис Грэм, которой показалось, что она не расслышала.

— «Пэтч», сударыня, «Пэтч» — и больше ничего!

Несмотря на всю торжественность разговора всех начал душить смех, и миссис Грэм, увидев, что Фанни и Китти уже не могут сдерживаться, отодвинула стул и встала, за ней последовали остальные; все вышли на террасу. Гертруда хотела уйти, но мисс Патти и Фанни Брюс силой заставили ее остаться, а миссис Грэм, которая никогда не пропускала послеобеденного сна, удалилась к себе.

Интерес к мисс Патти был так велик, что все, прекратив разговоры, стали прислушиваться к тому, что говорила старая барышня.

Скоро речь зашла о модах и нарядах, — это были любимые темы мисс Патти. Наговорившись вдоволь о своей любви к прекрасному в этой области, она решительно встала и, подойдя к Белле (единственной из всей компании, которая, казалось, избегала ее), стала ощупывать материю ее платья, а потом попросила девушку встать, чтобы иметь возможность посмотреть фасон. Она сказала, что опишет своим молодым приятельницам ее изысканный туалет, чем доставит им истинное наслаждение.

Белла с негодованием отказалась исполнить ее просьбу и отряхнула платье, как будто прикосновение старушки запятнало его.

— Встань, Белла, — вполголоса сказала Китти, — и не будь такой надутой.

— Почему ты сама не встанешь? — возразила Белла. — Покажи ей свой наряд, чтобы им воспользовались какие-нибудь ее знакомые.

— Она меня об этом не просила, но я с удовольствием встану, если она захочет взглянуть на меня. Мисс Патти, — продолжала Китти, весело покрутившись перед ней, — можете сколько угодно рассматривать мое платье и даже снять с него выкройку, если хотите, я буду очень польщена такой честью.