Мазуччо Гуардати - Новеллино

Светлейший синьор князь успокоил ее рядом нежных и сердечных слов, и они расстались счастливые и торжествующие. Если же кому угодно знать, как продолжалась далее эта любовь, пускай он дознается этого сам.

Очутившись как-то на днях в обществе дам, среди которых было несколько изучавших великого Мастера Изречений [222] Мастер Изречений — видимо, речь идет об Аристотеле. , я беседовал с ними об их несовершеннейших злодеяниях, врожденном лукавстве, коварстве и злости, которые описаны в предшествующих моих новеллах; и все они, подобно бешеным сукам, набросились на меня, порицая мои писания и говоря, что мужчины, которые считают себя и должны быть более совершенными и твердыми, нежели женщины, на самом деле также постоянно поддаются чувственности и чрезвычайно низко падают; и далее, говоря со мной об этом предмете, они вдались в такие бесстыдные и тайные подробности, которые были чересчур сильными не только для скромных дам, но даже для распущенных мужчин. На это Мазуччо, который не отдал своего языка в заклад жиду, разъяснил им свои писания, прибегнув к потоку приличных и подходящих эпитетов, почти рифмовавших друг с другом, и сказал, что если бы даже мужчины и опустились до более нечестивых злодейств, чем женщины (что почти невозможно), то они оскорбляли бы только законы и собственную честь, но не оскверняли бы и не заражали всех своих родственников, не только лишая их нынешней чести, но своим вечным именем и памятью очерняя и омрачая славу потомков, как это постоянно бывает, когда подлая женщина хочет удовлетворить свое разнузданное и дерзкое желание. И что это верно, о том открыто свидетельствуют мне законы, дозволяющие убить без всякого за то наказания жену или дочь, если она уличена в разврате, каковое право, как известно, не предоставлено женщинам в случае, если бы подобное произошло с мужчиной. Не будучи в состоянии ничего возразить на мои справедливые доводы, они остались сидеть хуже, чем животные, каковыми они поистине являются. Но хотя в законченной мною третьей части я и недостаточно рассказал об их поступках — во всяком случае, не столько, сколько бы мне того хотелось, — однако, желая перейти к четвертой части, я совершенно прекращаю плавание по этому мрачному морю и буду повествовать о других жалостных, а также приятных событиях с соизволения моего спасителя Иисуса Христа.

Здесь кончается третья часть Новеллино и начинается четвертая, в которой повествуется о слезных и печальных предметах, а также о других, приятных и веселых; и сначала идет общее вступление, а далее начнется новелла о прокаженных.

Хотя в начале настоящего сочиненьица я сам себе определил повествовать в этой четвертой части только о предметах слезных и страстных, однако, побуждаемый приличным поводом, я хочу отступить от установленного и двигаться вперед, чередуя печальные новеллы с веселыми, дабы с помощью такого смешения ужасного и горестного с шутливым и радостным испытанная читателем или слушателем скорбь могла бы завершиться веселостью; и в этом я пользуюсь приемами разумных врачей, которые, нарочно соединяя острые и сильные снадобья с противоположными, исправляют таким образом дурное качество первых. По этой-то причине в дальнейшем ходе моего повествования десять следующих новелл будут распределены таким образом, что одна будет повергать общество в слезы и печаль, а в следующей эта печаль будет умеряться весельем и шутками. Итак, с божьей помощью и в честь хвалимой и славной мадонны, я предпошлю этому ряду рассказов новеллу о прокаженных, которая, как единственная в своем роде, посвящена мною исключительной мадонне; самый рассказ и конец его столь суровы и жестоки, что не только при сочинении ее, но даже при воспоминании о ней я с немалым трудом могу удержать слезы. Однако, без всякой передышки, я достойно вознагражу за эту печаль другой новеллой, вполне приятной и прекрасной, и таким образом я буду продолжать до самого конца, не сходя с этого пути, если Овен [223] Овен — этот знак зодиака соответствует концу марта — первой половине апреля. , мой небесный знак, окажет мне свою поддержку.

Двое прекрасных любовников бегут, чтобы сочетаться браком. Сбившись с пути вследствие бури, они попадают в приют для прокаженных, и здесь прокаженные убивают любовника, а девушка добровольно лишает себя жизни над его трупом.

Если нам, благодаря природе нашей, приносят радость вещи приятные и веселые, украшенные забавными шутками и остротами, и, слушая их, мы сами становимся благорасположенными к другим и добродушными, точно так же, я полагаю, светлейшая моя госпожа, когда мы читаем или слушаем о происшествиях, несчастливых, гибельных и ужасных, случившихся с другими людьми, то мы, побуждаемы человеколюбием, рыдая над их горестями, готовы сопровождать их в их несчастиях, заливаясь горчайшими слезами. Поэтому, вспомнив об одном ужасном, несчастливейшем и достойном оплакивания случае, приключившемся с двумя несчастливейшими влюбленными, которых их злая судьба направила и привела к мучительной и жесточайшей смерти, я решил сообщить тебе, более любой другой женщины одаренной человеколюбием, состраданием и милосердием, об этом жутком и мрачном событии, с тем чтобы ты сама, читая это, а другие — слушая, движимые состраданием, пролили слезы жалости, от которых, я убежден, несчастные души двух юных любовников, горящие, я полагаю, в вечном пламени, почувствуют немалое облегчение. Vale.

Молва, вернейшая носительница древних деяний, поведала мне, что около того времени, когда во Франции появилась Девственница [224] Речь идет о Жанне д’Арк, которая в 1429 г. появилась на политической арене Франции, провозгласив себя ее спасительницей. В 1431 г., попав в плен к англичанам (после ряда громких побед над ними), Жанна была судима как колдунья и сожжена. , в Нанси, первом и благороднейшем из городов герцогства Лотарингского [225] Герцогство Лотарингское — феодальное государство (одно время королевство), существовавшее с 855 по 1766 г. Оно принимало активное участие в политической жизни Европы; в свою очередь, из-за него шла борьба между Францией и Германией. , жили два весьма родовитых и храбрых рыцаря, которые оба были с древнейших времен баронами и владели несколькими замками и селеньями в окрестностях этого города; одного из них звали синьор де Конди, а другого — мессер Жан де Бруше. И подобно тому как судьба наделила синьора де Конди единственной дочкой, прозывавшейся Мартиной и отличавшейся в своем нежном возрасте редкостной добродетелью, похвальным нравом и большей красотой лица и тела, чем все остальные девушки в той местности, так и у мессера Жана из многих сыновей, которых он имел, остался в живых только один, по имени Лоизи, почти одного возраста с Мартиной, весьма красивый, мужественный и преисполненный всяческих достоинств. И хотя между упомянутыми баронами было лишь какое-то дальнее родство, однако дружба, завязанная их отдаленными предками, привела к такой семейной близости, что они не только постоянно посещали друг друга, но, казалось, сообща владели вассалами и прочим добром, так что едва можно было заметить у них какое-либо разделение.