Алексей Николаевич Толстой - Хождение по мукам

Впервые: Толстой А.Н. Навождение. Париж, 1921. С. 189–197.

Толстой А.Н. Собр. соч.: В 2 т. Берлин; Пг.; М., 1923. Кн. 2. С. 149–164.

Печатается по тексту. Собр. соч.

Рассказ, видимо, написан осенью 1918 г. в Одессе, о чем свидетельствует авторская дата в Собрании сочинений. 12 (25) декабря Толстой читал его на заседании кружка «Среда» (см.: Деготь или мед. С. 348). Источником рассказа Кузьмы Дехтярева об убийстве священника могли быть известные писателю факты о положении русской церкви при большевиках. Позже опубликованы в международной прессе и в одесской газете «Сын Отечества»: «О. Мих. Лисицина из ст(станицы) Усть-Лабинской с издевательствами водили по деревне, били его так, что он на коленях молил своих мучителей покончить с ним. В ст(анице) Владимирской на Куб(анской) территории они убили свящ. Ал-дра Добровольского, бросили его тело в свалочное место. Когда один из прихожан пришел похоронить его тело – он был убит. Священник монастыря Марии Магдалины Куб(анской) обл(асти) Гр. Никольский после литургии, на которой он причащал верующих, был выведен из храма и убит выстрелом в рот. Красноармейцы в это время кричали: “Мы тебе дадим причастие!”» (Цит. по : Деготь или мед. С. 348–349).

Недаром она выросла в московском, заросшем липами, переулке... — Образ, потом использованный писателем в «Хождении по мукам». См. начало романа: «Сторонний наблюдатель из какого-нибудь заросшего липами московского переулка, попадая в Петербург, испытывал в минуты внимания сложное чувство умственного возбуждения и душевной придавленности»

Извозчик, к Яру... — «Яр» – загородный ресторан в Петровском парке на Петербургском шоссе (ныне Ленинградский проспект) в Москве; открыт в 1851 г., перестроен в 1910 г.; считался рестораном номер один в России, особо славился своими кутежами. Здесь проводили время особы императорской фамилии и литературная богема, банкиры и биржевые дельцы. Закрыт в феврале 1918 г.

Расколотили мы на Лабе казачков... — Лаба – река на Северном Кавказе, самый крупный левый приток Кубани. Место боев Добровольческой армии с красноармейскими отрядами в марте 1918 г., во время «ледяного» похода Л.Г. Корнилова.

Амвон — возвышение в церкви перед средней частью иконостаса для чтения священных книг, молитв и проповедей.

Впервые: Общее дело (Париж). 1919. 20 авг. (№ 54). С. 2.

Републиковано: Деготь или мед. С. 330–332.

Печатается по тексту газ. «Общее дело».

...делают жест, полный негодования, в сторону Колчака и Деникина, как темной силы... — Александр Васильевич Колчак (1874—1920), военачальник, полярный исследователь, адмирал (1918), один из организаторов и руководителей Белого движения. В 1918—1920 гг. – Верховный правитель Российского государства; возглавлял борьбу с советской властью в Сибири, на Урале и Дальнем Востоке; расстрелян по постановлению Иркутского ВРК. Антон Иванович Деникин (1872—1947), военачальник, генерал-лейтенант (1916); один из организаторов и руководителей Белого движения; с апреля 1918 г. – командующий, с октября – главнокомандующий Добровольческой армией, с января 1919 – главнокомандующий Вооруженными силами Юга России; одновременно с января 1920 – Верховный правитель Российского государства; с апреля 1920 – в эмиграции. О реакции левой французской прессы на события в России не раз писала газета «Общее дело» (Париж). 10 июля 1919 г. в заметке «Французская печать и правительство Колчака» сообщалось: «...“друзья Советов” уже бьют тревогу по поводу признания Колчака. Так, орган французских большевиков и большевиствующих L' Humanite восклицает: “Признание это не что иное, как вызов народам, вызов русским, вызов России и вызов народам Согласия”. Надо, однако, отметить раз навсегда, что французские друзья московских бандитов поддерживают их не столько из симпатий к русскому народу, сколь из желания свести счеты и по возможности свалить ненавистное французским Лениным и Троцким министерство Клемансо. Поэтому, раз Клемансо и Пишон решают поддерживать правительства Колчака, надо травить французских “колчакистов”, а заодно и самого Колчака» (Общее дело. 1919. 10 июля (№ 51). С. 4).

...и ужасы вторжения в Крым китайских войск, когда красные разыскивали офицеров,... — Массовый террор в Крыму в основном был связан с установлением Советской власти на полуострове в конце 1917 – начале 1918 г. В Севастополе за три ночи 21–24 февраля 1918 г. было вырезано несколько сот человек, в Симферополе расстреляно 170 мирных жителей. В Евпатории зимой 1918 г. репрессированы тысячи жителей. Один из свидетелей событий вспоминал об убийствах офицеров и мирных граждан матросами: «В Евпатории офицерский патруль задержал рабочего, известного большевика, участника Севастопольских убийств (конца января – начала февраля 1918 г.) и расстрелял его на месте. Это было как бы сигналом, и на другой день на рейд вошли два транспорта (один “Румыния”, название другого не помню) и открыли огонь по городу (...) Слабый офицерский отряд разбежался, матросы высадили десант, заняли город и арестовали всех офицеров, которых нашли в городе, отправив их в трюм транспорта “Румыния”. На утро все арестованные офицеры (всего 46 чел.) со связанными руками были выстроены на борту транспорта и один из матросов ногой сбрасывал их в море, где они утонули. Эта зверская расправа была видна с берега, там стояли родственники, дети, жены. Все это плакало, кричало, молило, но матросы только смеялись (...) Одновременно несколько миноносцев были направлены в Ялту, Алушту и Феодосию, и везде, не встречая никакого сопротивления, матросы неистовствовали, расстреляв в Ялте свыше 80 офицеров, в Феодосии больше 60 и в Алуште нескольких, проживавших там, старых отставных офицеров. В Севастополе тогда же, это было в феврале, произошла вторая резня офицеров, но на этот раз она была отлично организована, убивали по плану и уже не только морских, но вообще всех офицеров и целый ряд уважаемых граждан города, всего около 800 человек. Труппы собирали специально назначенные грузовые автомобили, которые обслуживались матросами, одетыми в санитарные халаты... Убитые лежали грудами, и хотя их прикрывали брезентами, но все же с автомобилей болтались головы, руки, ноги... Их свозили на Графскую пристань, где грузили на баржи и вывозили в море (...) Словом, в эти кошмарные дни весь южный берег Крыма был залит кровью, офицеры в панике бежали и прятались (...) С этого момента в Крыму воцарился большевизм в самой жестокой разбойничье-кровожадной форме, основанный на диком произволе местных властей (...) Во всех городах лилась кровь, свирепствовали банды матросов, шел повальный грабеж, словом, создалась та совершенно кошмарная обстановка потока и разграбления, когда обыватель стал объектом перманентного грабежа» ( Кришевский Н. В Крыму: (1916—1918 гг.) // Архив русской революции. Берлин, 1924. Т. XIII. С. 107–109). Вероятно, среди тех, кто осуществлял массовый террор в Крыму, были и китайцы, служившие наемниками в Красной армии. В годы Гражданской войны в небольшевистской печати внутри страны и за рубежом публиковались свидетельства их особой жестокости. В газете «Общее дело» (Париж) от 30 июля 1919г. была напечатана заметка «Массовое дезертирство красноармейцев», в которой говорилось: «Солдаты Красной гвардии, перешедшие в наши ряды (...) рассказывают, что позади большевистских полков идут карательные отряды, состоящие из убежденных большевиков и китайцев. Красноармейцы прекрасно знают, что роты эти идут с ними с целью расстреливать беспощадно всех, кто посмеет отказаться наступать» (С. 2).