Густав Майринк - Т.1. Волшебный рог бюргера. Зеленый лик

Если оставить в стороне явную сатирическую направленность новеллы, ее можно считать зловещей «фантазией» на темы столкновения «материи» с «антиматерией».

С. 59. Сикким — небольшое княжество в восточных Гималаях, в XV — XVTH вв. зависимое от Тибета, а с 1975 г. являющееся одним из штатов Индии. Даже в наши дни Сикким остается своего рода «заповедником» индо-буддийской культуры, где сохранилось множество замечательных памятников древности.

...совершенно необразованные паломники-полуварвары, так называемые госаины... — Это определение следует понимать как иронический выпад в адрес «культурных центров Запада»: на самом деле госаинами (от санскр. госава — жертвоприношение) называются в индуизме распорядители жертвенных обрядов.

Пляска святого Витта — нервно-соматическое заболевание, выражающееся в форме судорожного подергивания конечностей и всего тела, сходного с кликушескими припадками. В Средние века приписывалось козням злых духов.

Мантры — в индуизме — священные словосочетания, имеющие определенное сакральное значение и наделенные скрытой магической силой.

С. 60. Тгиак — знак на лбу, в междубровье, служащий для обозначения различных каст или религиозных групп.

Тадж-Махал — один из известнейших памятников индийской архитектуры эпохи Великих Моголов (1526 — 1858), сооруженный в 1630 — 1652 гг. Шах-Джаханом в качестве мавзолея для его покойной жены Нур-Джеган. Упоминаемый ниже в тексте Аурунгжеб (1618 — 1707), сын Шах-Джаха-на, вошел в историю как варварский разрушитель индуистских храмов. В 1656 г. он сверг с престола своего отца и до самой смерти держал его в заточении, но не в мавзолее Тадж-Махал, как утверждает автор, а в форте Агра.

С. 63. Вселенная, которую сотворил Брахма, (...) будет постепенно всосана черной дырой... — Эта фраза одного из индусских «полуварваров» сводится к наикратчайшему пересказу учения о махапралайе, «великом растворении», которое в «Субала упанишаде» формулируется следующим образом: «В конце существования <...> он сжигает всех существ — и тогда земля растворяется в водах, воды — в огне, огонь — в ветре, <...> великое — в непроявленном, непроявленное — в неуничтожимом, неуничтожимое — во тьме, а тьма становится одним с высшим богом...» (Упанишады. М., 1967. С. 218-219).

С. 63. Иностранный легион — воинские подразделения во Франции (с 1831 г.), использовавшиеся главным образом в колониальных войнах. В новелле описывается воображаемый эпизод, относящийся ко времени захвата Францией Вьетнама (1858 — 1884), который тогда назывался Ан-намом, а его жители — аннамитами.

С. 64. Шарко Жан-Мартен (1825 — 1893) — французский медик, известный своими исследованиями в области нервной патологии и гипноза.

С. 65. пятьдесят четыре по Реомюру... — Имеется в виду температурная шкала, предложенная французским естествоиспытателем Рене Реомюром (1683 — 1757). 1 градус по Реомюру равен 1,25 градуса по Цельсию. Таким образом, температура у горниста Вацлава Завадила за ночь повысилась примерно с сорока до сорока четырех градусов.

С. 66. Парвати — в индуистской мифологии — одна из ипостасей Деви, жены Шивы. Комическая суть ее упоминания в данном рассказе состоит в том, что Парвати подвергла себя самосожжению (сати) и затем возродилась в новом обличье. Вацлав Завадил, до такой степени преисполнившийся «бранным пылом», что превратился в «дымящийся утюг», ищет укрытия в храме Парвати, пародийным образом повторяя судьбу самой богини.

В этой новелле мы вместе с безымянным действующим лицом «вдыхаем мертвый воздух», знакомимся с «болезненными, мертвенно-бледными исчадиями мрака», внимаем «мертвенному оцепенению, царящему в сосредоточенно молчаливом нефе». Даже солнечные «зайчики», пляшущие «по древним суровым стенам», больше смахивают здесь на «обманчивые болотные огоньки». Зачарованному их игрой посетителю кажется, будто они превращаются в золотые жилы, скрытые под церковными плитами, — «только нагнуться и поднять!». Но все это всего лишь наваждение, химера, бесовской морок — почва Праги устлана не золотом, а костями: одинокий мечтатель получает в подарок от таинственного незнакомца не самородок, а человеческий позвонок.

Нам не в диковину такие подарки: не только Прага — вся Европа после мировых войн и революций стала домом, построенным на погосте — где ни копни, всюду лопата уткнется в людские костяки. Но надо было быть подлинным ясновидцем, чтобы в благословеннейшей Австро-Венгерской

монархии, в ту благословенную пору, которую французы называют «прекрасной эпохой» (belle epoque), всмотреться в лик грядущего и предугадать его апокалиптические, катастрофические черты.

С. 67. ...булыжник древней площади... — Имеется в виду Малостранская площадь в Праге.

С. 68. ...костел святого Фомы... — Был заложен для ордена августинцев-отшельников в 1285 г. и вместе с монастырем строился до 1379 г. В конце XIX в. в здании монастыря размещалась богадельня.

С. 71. ...постамент возвышающегося посреди площади памятника... — т. н. «Чумной столб», воздвигнутый в 1715 г. в память об избавлении от эпидемии чумы.

...лежат заплаканные лилии... — Намек на известную евангельскую цитату, где «полевые лилии» уподобляются плоти человеческой: «Посмотрите на лилии полевые, как они растут...» (Мф. 6: 28; Лк. 12: 27).

С. 72. ...слишком легок угловатый слиток... — В финале рассказа обыгрывается распространенный фольклорный мотив превращения золота, добытого неправедным или колдовским путем, в прах, пепел, кости, черепки: «...как помянул этот купец черта, нечистый тотчас явился у порога, стал забирать к себе золотую да серебряную посуду, а заместо ее черепков накидал» [Афанасьев А. Н. Народные русские сказки: В 3 т. М., 1985. Т. 2. С. 171).

Еще один фантастический вариант возможной гибели человечества, вызванной в конечном счете чарами луны: ведь формулу «амэлэн», произнесение которой превращает людей в «кегли из фиолетовой слизи», можно перевести как «любите луну». Согласно оккультным представлениям, луна является не только источником жизни, но и ее губительницей: «Лунный магнетизм зарождает жизнь, сохраняет ее и уничтожает, как психически, так и физически» (Блаватская Е. 77. Тайная доктрина. Л., 1991. Т. 1. С. 114). Не менее важна в этом тексте и символика фиолетового цвета в его отрицательном аспекте: фиолетовая, завершающая часть спектра символизирует собой «не весенний переход от смерти к жизни, то есть эволюцию, а осенний переход от жизни к смерти, инволюцию. Она, следовательно, с известной точки зрения является оборотной стороной зеленого цвета, который, как и она, связан с символикой зева, глотки. Но если фиолетовый цвет — это зев, поглощающий и гасящий свет, то зеленый — это зев, испускающий и усиливающий сияние. Отсюда понятно, почему фиолетовый считается цветом тайны: в нем свершается незримая мистерия перевоплощения или по меньшей мере метаморфозы» (Chevalier J., Gheerbrant A. Dictionnaire des Symboles. P., 1982. P. 1020).