Чарльз Сноу - Наставники. Коридоры власти

Я заметил, что Найтингейл слушает бесстрастную речь Кроуфорда с напряженным вниманием и в конце каждой фразы согласно кивает головой. Впрочем, нет, он слушал Кроуфорда с напряженным и почтительным восхищением.

Через несколько минут Кроуфорд собрался уходить и спросил Найтингейла:

— Вы сейчас не очень заняты? А то мы могли бы немного прогуляться.

Утомленное и мрачно-озлобленное лицо Найтингейла осветилось радостной и по-юношески благодарной улыбкой.

Удивительно, что я не заметил этого раньше, подумалось мне. Он все еще надеялся на поддержку Кроуфорда при очередных выборах в Королевское общество, и эта надежда, эта вера переросла у него в искреннюю преданность. Ради Кроуфорда он был готов на все.

— Надеюсь, Кроуфорд уймет его, — сказал Фрэнсис, когда мы остались в профессорской одни.

Я не смог удержаться от иронической реплики:

— Кроуфорд рассуждал сегодня поразительно благоразумно.

— Он вел себя поразительно благоразумно, — с раздражением отозвался Гетлиф. — Если ему и в дальнейшем удастся разрешать все наши конфликты с таким же благоразумием, то лучшего ректора нам просто не найти.

— Он мог бы сделать гораздо больше.

— Нельзя сделать больше, имея такие ненадежные доказательства, — возразил Фрэнсис. — Она же на редкость взбалмошная бабенка. Неужели ты считаешь, что Кроуфорд должен верить каждому ее слову?

— Ты-то, насколько я понимаю, веришь.

Ему очень не хотелось в этом признаваться.

— Пожалуй, — после минутного колебания согласился он.

— Ты попал в довольно пеструю компанию, — сказал я.

— В компанию победителей, — уточнил он.

Нет, не получилось у нас приятельской беседы. Я спросил, как идет его работа; он с досадой ответил, что неважно: на мое предложение посидеть у меня за рюмкой вина он сказал, что ему надо спешить домой.

На другое утро, четырнадцатого декабря, ни Брауна, ни Кристла в колледже не было, и я узнал, что наши противники согласились провести общее собрание, из мимолетного разговора с Винслоу.

— Должен вам сообщить, что восторга у нас это замечательное предложение не вызвало, — сказал он. — Мы вполне довольны нынешней расстановкой сил. Но из уважения к вам — пожалуйста, мы согласны.

В его привычно саркастической улыбке вдруг мелькнула усталая и грустная сердечность. Он готовил свои дела к сдаче, чтобы уйти в отставку, как только мы выберем нового ректора. Ему, по его словам, хотелось, чтобы все было кончено как можно скорей.

На этот раз нам с Роем ничто не помешало отправиться к Гею. Мы пошли напрямик, через парк; низкие серые тучи плыли над самыми вершинами по-зимнему голых деревьев, но у Роя было прекраснейшее настроение. Дом Гея стоял рядом с обсерваторией; Рой торжественно позвонил в дверь и шепнул мне: «Потомки нас не забудут».

Нас провели в гостиную.

— Так-так. Превосходно, — без всякого удивления проговорил Гей. — Держу пари, что вы пришли посмотреть мои экспонаты. Рад видеть вас, Калверт. Рад видеть вас, Найтингейл.

Я старался не смотреть на Роя.

— Вы немного ошиблись, — сказал я.

— Да-да. Действительно…

— Моя фамилия Элиот. — Мне было неловко вести этот странный разговор.

— Совершенно верно. Элиот. А позвольте узнать, чем вы занимаетесь?

— Правом.

— Примите мои поздравления! — воскликнул Гей, как бы завершая эту предварительную беседу.

Мы бывали у него и раньше, но первым делом он показал нам дом и сад. Это был типичный дом среднего кембриджского преподавателя, с мебелью чуть старомодней, чем у Гетлифов, а в общем почти такой же. Однако хозяину она представлялась если и не уникальной, то, во всяком случае, замечательной.

— Я всегда повторяю, что этот дом выстроен благодаря моей главной книге. Я получил за нее три тысячи фунтов и все деньги вложил в строительство. Это была замечательная, знаете ли, книга. Я презираю тех умников, которые утверждают, что широкую публику не заинтересуешь серьезной научной работой. Мне не удалось бы построить этот великолепный дом, если бы читатели не расхватали мою книгу. Да-да, они ее буквально расхватали, Калверт. Что вы об этом думаете?

— Восхищаюсь, — сказал Рой.

Гей доброжелательно посмотрел на нас и погладил бороду.

— Молодые люди, я хочу дать вам наставление. Прежде всего добивайтесь, чтобы вас признали ученые. Покажите им, что вы можете работать лучше любого из них, — вот что надо сделать прежде всего. Но когда вы станете истинными знатоками, не пренебрегайте мнением широкой публики. Я, например, всегда готов согласиться, чтобы о моих книгах осведомляли публику в кинематографе. Я вовсе не против нынешних методов распространения научных знаний. А мои саги — превосходнейший материал для кинематографа. В них не сыщешь жеманства или манерности, уверую вас, молодые люди.

Рой процитировал Гею восторженный отклик о нем какого-то немецкого лингвиста — не знаю уж, придумал он этот отклик и самого лингвиста или действительно получил от него письмо. Гей просиял. Он не упустил возможности рассказать нам, как ему — «великому знатоку саг» — присваивали в Берлинском университете почетную степень.

Мне показалось, что пора переходить к делу.

— Нам очень нужен ваш совет, — сказал я. — Вы призваны руководить колледжем до дня выборов…

— Так-так. Действительно.

— …а поэтому ваш совет будет нам чрезвычайно полезен. Мы все время думаем о выборах. Скажите, вы довольны нынешним положением?

— Двадцатое декабря! — звонко воскликнул Гей. — Великая дата. От этой даты нас отделяет пять дней, не считая сегодняшнего. Превосходно! У меня решительно все готово. Каждый вечер, отходя ко сну, я перечитываю Устав. Вы можете положиться на меня. Я вас не подведу. А сейчас вам, вероятно, не терпится осмотреть мои экспонаты. Я неплохо знаю, чем интересуется молодежь.

Всякий раз, бывая у Гея, мы осматривали его «экспонаты», и сегодня нам пришлось осмотреть их еще раз. Пришла жена Гея — маленькая, словно птичка, и такая же древняя, как он, но очень деятельная, — она намотала ему на шею огромный шарф, а потом он с ее помощью влез в толстенную шубу и, пришаркивая, повел нас в дальний конец сада. Все «экспонаты» Гея были связаны с сагами, и прежде всего он показал нам вылепленный из глины макет острова Исландия — на этом огромном, вытянувшемся в длину почти на сто футов макете Гею удалось обозначить все упоминаемые в сагах поместья.

— У героев моих саг не было городов, — с гордостью объявил он. — Только обширные поместья, да вокруг бескрайнее море. Они знали, как надо поступать с городами. Они предавали их огню и мечу. Огню и мечу — такой у них был обычай.