Александр Дюма - Собрание сочинений в 50 т. Том 50 (2001). Рассказы

Семью подстерегало новое несчастье, однако счастливое и своевременное вмешательство Провидения предотвратило возможную беду.

Младшая из двух дочерей, посланная отцом с поручением в десять часов вечера, не вернулась домой.

Прежде чем идти дальше, я расскажу, каким странным способом Провидение, только что выведенное мной на сцену, помешало, как я уже сказал, новым несчастьям обрушиться на семью.

Жанна, старшая из двух дочерей, та, что приходила ко мне ходатайствовать о своем брате, продолжала меня навещать раз в неделю, и должен признаться, что я с нетерпением ждал ее в назначенный час.

Она была одной из сугубо парижских натур — хилых, нервных, легко переходящих от смеха к слезам.

В какой-то вечер во время одного такого нервного срыва я сказал ей со смехом:

— Я уверен, дорогая Жанна, что вы сможете стать прекрасной ясновидящей.

Жанна знала о ясновидящих только по моему роману «Бальзамо». Минуту она оставалась в недоумении, не понимая, что я хотел сказать.

Я ей объяснил, а Лоренца помогла ей понять, кем она сможет стать.

— Попытайтесь! — промолвило это кроткое дитя. — Я не буду вам оказывать противодействия; честно говоря, мне самой любопытно узнать по собственным ощущениям, что такое сомнамбулизм.

— А вы ничего не узнаете, — заметил я, — поскольку, проснувшись, вы не вспомните даже, что спали. Дайте ваши руки!

Она протянула их мне.

У меня достаточно большая магнетическая сила, и я могу заранее, держа в течение минуты руки женщины в своих руках сказать, удастся ли мне ее усыпить или она будет мне сопротивляться.

Через минуту руки девушки повлажнели, глаза зажмурились, голова начала наклоняться то к одному, то к другому плечу, и у меня уже не оставалось никаких сомнений, что опыт удается; вскоре это дитя откинулось на спинку кресла: трех минут оказалось достаточно для полного усыпления ее.

Я прекрасно знаю, что употребил слово, которого нет во французском языке, но сеанс магнетизма — тоже нечто новое. Новая наука требует нового лексикона. И хотя слово «усыпление» еще не существует, оно появится.

Отнюдь не всех женщин можно погрузить в сон, причем большинство из тех, что поддаются этому, не разговаривают во сне, и только очень немногие говорящие во сне достигают состояния ясновидения, так как для этого требуются совершенно особые физические данные.

Если бы Жанна д’Арк была женщина нервная — а я как-то в этом сомневаюсь, зная о ее столь решительной манере обращения с копьем и шпагой, — она была бы прекрасной ясновидящей.

Как правило, склонные к сомнамбулизму мужчины и женщины не только сохраняют во сне все чувства по отношению к своей семье: у некоторых из них именно тогда они пробуждаются и усиливаются.

Таких людей, вводя их в состояние ясновидения и заставляя видеть на расстоянии, прежде всего надо расспрашивать о том, что происходит с их близкими.

Именно это я и сделал.

Девушке сначала стоило большого труда разжать зубы, но по моему приказу она начала говорить и через две-три фразы уже произносила все так же отчетливо, как наяву, что служило доказательством ее восприимчивости к магнетическому сну и способности к ясновидению во время этого сна.

Было около десяти часов вечера: я велел ей посмотреть, что происходит у нее дома, и рассказать мне.

Сначала у нее несколько раз дрогнули веки, словно ее взгляду требовалось преодолеть препятствие, потом она не без некоторого удивления сказала:

— Я вижу!

— И что ты видишь, дитя мое?

— Я вижу, как сестра и мать работают, дети уже уложены спать, но вот что странно: отца нет дома, а ведь я оставила его в постели, когда уходила к вам.

— Что же с ним случилось?

— Не знаю.

— Попытайся выяснить!

Она нахмурила лоб: ей потребовалось усилие, чтобы подчиниться мне.

— За ним пришла жена одного из его друзей, — наконец ответила она.

— А зачем?

— Заболел ее муж.

— Что с ним?

— Расстройство пищеварения.

— Что он съел?

— Омлет.

Я заметил, смеясь:

— Ты уверена в том, что говоришь?

— Я вижу, как отец сидит у его кровати и подает ему чай.

— А освещение какое — свечи или лампа?

— Лампа.

— Хорошо, — заметил я, — возьми бумагу и напиши:

«Мой отец вышел из нашего дома в девять часов и пошел на улицу Рошшуар, в дом № 30, к г-же Коро, которая пришла за ним потому, что у ее мужа случилось расстройство пищеварения; я его вижу в спальне г-на Коро на пятом этаже: больной взял у моего отца чашку с чаем .

Одиннадцать часов вечера».

Потом я ее разбудил.

Несмотря на огромное расстояние между бульваром Мальзерб и старинной часовней Сен-Дени, Жанна всегда ходила пешком.

Она была очень удивлена, когда, разбудив ее, я ей сказал:

— Возьми карету!

— Зачем? — поинтересовалась она.

— Чтобы поехать за отцом на улицу Рошшуар, в дом номер тридцать.

— Но отца там нет: когда я уходила, он уже лег спать.

— Да, но после твоего ухода он встал и сейчас находится по этому адресу.

— Вам прислали письмо из нашего дома?

— Нет, вот тебе записка, ты ее написала, когда спала; в ней объяснение этой загадке; ты прочтешь ее дома.

Я послал слугу за каретой. Жанна положила записку в карман, поехала за отцом на улицу Рошшуар и, к его невероятному изумлению, привезла его домой, а для объяснения происходящего, в качестве развязки всей этой загадочной истории, недоступной для понимания, дома прочла вслух письмо, написанное ею во сне.

На следующий день она пришла ко мне вся в слезах. Ее мать, усмотрев во всем, что произошла накануне, проявление волшебства, заверила ее, что если она будет испытывать судьбу, то Бог ее накажет и она умрет во время одного из таких опытов.

Жанне надо было отнести работу в один из домов моего квартала, и она зашла ко мне, хотя это не был день ее посещений. Чтобы успокоить ее мать, а отчасти и девушку тоже, я обещал больше не проводить с ней таких сеансов. Я сдержал слово.

Но не прошло и недели, как она явилась ко мне сама со словами:

— Я пришла просить вас от имени моей матери, чтобы вы меня усыпили.

— Как? — воскликнул я. — Вы просите от имени вашей матери вас усыпить? Зачем?

— Дело в том, что моя сестра исчезла вчера вечером, и моя мать надеется, что я, будучи ясновидящей, смогу вам сказать, где она.

Я хотел понять, в какой степени Жанна чувствительна к магнетическим флюидам. Я взял цветок гвоздики из подаренного мне букета, намагнетизировал его и дал ей понюхать.

Она тотчас же заснула.

Убедившись, что сон ее глубок и она расположена к ясновидению, я предложил ей следовать за сестрой начиная с вечера вчерашнего дня, когда та покинула дом.

Она действительно смогла проследить за сестрой до угла бульвара, а потом сказала: