Марсель Швоб - Книга Монеллы

Как Анна и та, что без имени, которая пришла к юному и грустному Бонапарте, маленькая Нелли исчезла в тумане. Достоевский не говорит, что сталось с маленькой Соней, бледной и исхудалой. Ни ты, ни я — мы не знаем, помогла ли она Раскольникову до конца в его самоискуплении. Не думаю. Она тихонько ушла из его объятий, потому что слишком много страдала и слишком много любила.

Ни одна из них, видишь ли, не может остаться с вами. Они были бы слишком печальны; им стыдно оставаться. Когда вы не плачете, они не смеют взглянуть на вас. Они дают вам урок, который им нужно было вам дать, и уходят прочь. Они приходят в холод и дождь поцеловать вас в лоб и утереть ваши глаза, и ужасная тьма снова поглощает их. Ведь они, быть может, должны пойти куда-нибудь в другое место.

Вы знаете их только, пока они болеют вашим горем. Не надо думать о другом. Не надо думать о том, что они могли делать там, во мраке. Нелли — в гнусном доме, Соня — пьяная, на скамейке бульвара, Анна — относящая пустой стакан трактирщику из темного переулка, — были, может быть, жестоки и бесстыдны. Они — плотские созданья. Они вышли из мрачного, грязного переулка, чтобы дать поцелуй жалости под ярко горящими фонарями большой улицы. В эту минуту они были божественны. Надо забыть все остальное.

Монелла умолкла и взглянула на меня:

— Я вышла из ночи, — сказала она, — и вернусь в ночь. Потому что я — тоже маленькая проститутка.

И еще сказала Монелла:

— Мне жалко тебя, мне жалко тебя, мой любимый.

И все же я вернусь в ночь; потому что нужно, чтоб ты потерял меня прежде, чем снова меня найти. И если ты найдешь меня, я опять ускользну от тебя.

Потому что я — одна.

И еще сказала Монелла:

Потому, что я — одна, ты дашь мне имя Монеллы. Но ты будешь думать, что я ношу все другие имена.

Я — эта, и я — другая, и я — та, что не имеет имени.

Я поведу тебя к моим сестрам, которые — я сама, и похожи на безразумных проституток; и ты увидишь их, снедаемых эгоизмом, и страстью, и жестокостью, и гордостью, и терпением, и жалостью, — не нашедших еще себя; и ты увидишь их, идущих в даль искать себя; и ты сам найдешь меня, и я сама найду себя; и ты потеряешь меня, и я потеряю себя.

Ибо я та, которую теряют, как только находят.

И еще сказала Монелла:

В тот день маленькая женщина коснется тебя рукою и убежит.

Потому что все вещи неуловимы; и Монелла — самая неуловимая.

И прежде, чем ты снова найдешь меня, я стану учить тебя средь этой равнины, — и ты напишешь книгу Монеллы.

И Монелла подала мне ферулу [1] Трость из растения того же названия. Растение ферула (asa fetida) отличается значительной высотой стебля, обладающего мягкой волокнистой сердцевиной, которая легко горит, не портя твердых стенок, вследствие чего жители Средиземного побережья, где оно растет, употребляли его для переноски огня. Легенда о Прометее, похитившем с неба огонь для людей, связана с этим растением. , внутри которой горело розовое волокно.

— Возьми этот факел, — сказала она, — и жги. Жги все на земле и на небе. Сломай эту трость и погаси ее, когда все сожжешь, ибо ничего не должно остаться.

Так будешь ты новым нартекофором [2] Носитель ферулы (или нартекса) во время древних религиозных процессий. и все разрушишь огнем, и огонь, с неба сошедший, поднимется к небу.

И еще сказала Монелла:

Я буду говорить тебе о разрушении.

Вот истинная заповедь: Разрушай, разрушай, разрушай. Разрушай в себе, разрушай вокруг себя. Очисти место для твоей души и других душ.

Разрушай всякое добро и всякое зло. Все обломки похожи.

Разрушай старые жилища людей и старые жилища душ; мертвые вещи это — уродующие зеркала.

Разрушай, ибо в разрушении источник всякого созиданья.

И для высшего блага надо уничтожить низшее благо. Потому-то новое добро кажется исполненным зла.

И чтоб создать новое искусство, надо разбить искусство старое.

Итак, новое искусство является родом иконоборства.

Ибо всякое здание строится из обломков, и нет ничего нового в этом мире, кроме форм.

Но надо уничтожать формы.

И Монелла сказала еще:

Я буду говорить тебе о созидании форм.

Само влечение к новому есть лишь порыв души, что желает создать себе форму.

И души сбрасывают с себя старые формы, как змеи свою старую кожу.

И терпеливые собиратели старых змеиных кож огорчают юных змей, потому что они имеют волшебную власть над ними.

Ибо тот, кто владеет старыми змеиными кожами, мешает юным змеям менять форму.

Вот почему змеи скидывают кожу с своего тела в зеленой глубине лесной чащи; и раз в год змееныши собираются в круг, чтобы сжечь свои старые кожи.

Будь же подобен временам года, уничтожающим и творящим новые формы.

Строй сам свой дом и сжигай его сам.

Не бросай за собою обломков; пусть каждый пользуется собственными развалинами.

Не строй в прошедшей ночи. Дай теченью сносить начатые тобою постройки.

И кирпичи для новых построек ищи в малейших порывах души твоей.

Для каждого нового влеченья, твори новых богов.

И еще сказала Монелла:

Я буду говорить тебе о богах.

Дай умереть старым богам; не сиди подобно плакальщице на их могилах.

Ибо старые боги улетают из своих гробниц.

И не береги юных богов, обвивая их в пеленки.

Пусть всякий бог улетает, лишь только он сотворен.

Пусть всякое творенье погибает, лишь только оно сотворено.

Пусть старый бог отдает свое творенье молодому богу, чтоб тот раздробил его в кусочки.

Пусть всякий бог будет богом мгновенья.

И еще сказала Монелла:

Я буду говорить тебе о мгновеньях.

Смотри на все в свете мгновенья.

Дай твоему Я нестись по воле мгновенья.

Мысли в мгновеньи. Мысль, что длится, есть противоречие.

Люби мгновенье. Любовь, что длится, есть ненависть.

Будь искренен с мгновеньем. Искренность, что длится, есть ложь.

Будь справедлив к мгновенью. Справедливость, что длится, есть несправедливость.

Действуй на мгновенье. Деянье, что длится, есть угасшее царствование.

Будь счастлив в мгновеньи. Счастье, что длится, есть несчастие.

Чти все мгновенья и не устанавливай связи между вещами.

Не замедляй мгновенья; ты оставишь лишь агонию.

Смотри: мгновенье — и колыбель и саван; пусть всякая жизнь и всякая смерть кажутся тебе странными и новыми.

И еще сказала Монелла:

Я буду говорить тебе о жизни и смерти.

Мгновенья подобны палочкам, наполовину белым, наполовину черным.

Не устраивай жизни своей по узорам, сложенным из белых половинок. Ибо потом ты найдешь узоры из черных.

Пусть всякая чернота будет проникнута чаянием будущей белизны.