Полное собрание сочинений. Том 67

Делайте это дело и не унывайте. Важнее этого нет ничего.

Целую вас. До свидания пока.

Л. Т.

Все наши вас помнят и любят.

Печатается по копии, написанной рукою М. А. Шмидт. Дата копии.

Павел Петрович Кандидов (р. 1867) — окончил юридический факультет Московского университета; в 1893 г. был учителем Андрея и Михаила Львовичей Толстых и секретарем Софьи Андреевны по делам издания сочинений Толстого. В 1911 г. Кандидов стал вице-губернатором г. Омска.

Ответ на большое письмо-исповедь Кандидова от 19 мая 1894 г.

1894 г. Мая 23. Я. П.

Благодарю вас, Иван Федорович, за ваше хорошее письмо, в котором вы излагаете отчасти знакомые и дорогие мне мысли. Всегда очень рад свиданию с вами и надеюсь, что оно скоро состоится. Пока же, как вам пишет жена, приходится отложить.

Давно уже не сомневаются в вечности и неистребимости материи; теперь открыт закон сохранения энергии, как физической силы. Для меня же давно несомненен закон не только вечности и сохранения, но и постоянного творческого действия мысли. И потому мысли, высказанные вами, не пропадут, а действуют и никогда не перестанут действовать.

Лев Толстой.

Печатается но копии, написанной рукою М. А. Шмидт. Дата копии.

Иван Федорович Лазарев (р. 1830) — врач. Его «Воспоминания из врачебной службы в Сибири» напечатаны в «Медицинском вестнике» 1867, №№ 6—7, 34—36, 46. Участвовал в русско-турецкой войне 1877—1878 гг. Знаком с Толстым с начала 1880-х гг., не раз бывал в Ясной Поляне и переписывался с Толстым с начала 1880-х гг. по 1895 г. Из писем Толстого к нему сохранилось только настоящее письмо.

Ответ на письмо Лазарева от 11 мая 1894 г.

1894 г. Мая 24—25. Я. П.

Заезжайте, когда поедете к своим. Очень рад буду вас видеть.

Л. Т.

На открытке: Москва у Девич. Поля Трубный пер. Д. Нюнина И. М. Трегубову.

Датируется на основании почтового штемпеля отправления: «Москва. 25 мая 1894 г.».

1894 г. Конец мая, после 23-го. Я. П.

Федор Алексеевич.

Получил ваше третье письмо и не скрою от вас, что содержание его мне не понравилось. Простите меня, но всё то нехристианское устройство нашей жизни, после 1800 лет исповедания Христа и после всех чувствительных рассуждений и проповеди о любви на тему 13 Кор[инфянам], 1происходит от того, что вы делаете в вашем письме. Любовь без дел мертва. Мы так забыли это, так загромоздили свою жизнь нелюбовными, зверскими, дьявольскими учреждениями, что любовь задушена в зародыше и ей проявляться негде и невозможно ни в чем, кроме как в подаче левой рукой гривенника, когда мы правой рукой сдираем сотни и тысячи, или в сантиментальной любви к своей семье, своей жене, своим матерям, отцам, детям. И вот, как только проявится требование не то что разрушить, а только не содействовать этим учреждениям, исключающим возможность проявления любви, так тотчас же раздаются голоса, указывающие на то, что дело не в учреждениях, а в любви. Да какая же может быть любовь у палача, у солдата, у землевладельца, у купца, у продажного священника, врача, адвоката? Так что первое проявление любви в нашем обществе неизбежно столкнется с учреждениями — не то, что станет разрушать их, а перестанет участвовать в них. И потом хорошо доказывать то, что сущность всего дела в любви, а не в учреждениях, тому, кто думает так, как революционеры, а не мне, кот[орый], до скуки повторяя всё одно и то же, борется с этими взглядами, утверждая всё одно и одно: ищите цар[ства] б[ожия] и правды его. Ц[арство] б[ожие] внутри вас, а остальное приложится вам.

А между тем, если уже делать сравнение, то из двух людей: атеиста и нехристя, кот[орый], жертвуя собой, борется с теми учреждениями, кот[орые] он считает гибельными для людей — своих братьев, и номинального христианина, к[оторый], как англ[ийские] пасторы да и мн[огие] др[угие], читает проповеди на 13 Кор[инфянам], а обходит осторожно учреждения, к[оторые] ему выгодны и к[оторыми] он живет, несмотря на то, что они гибельны для его братьев: — из этих двух я все-таки предпочитаю первого, хотя и не согласен с ним. — Ученик Христов так же, как учитель, ищет ц[арства] б[ожия] и правды его и в искании этом так же, как и учитель, столкнется, неизбежно столкнется с учреждениями нехристианскими. Если же он не сталкивается, то что-нибудь да не то. Меня гнали и вас будут гнать. Вот что я думаю о вашем письме. Помогай вам бог быть в любви и истине.

Л. Толстой.

Датируется предположительно концом мая, полагая, что письмо написано вскоре после предыдущего письма к Желтову от 23 мая.

Ответ Ф. А. Желтову на письмо от 12 мая 1894 г. (штемпель получения: «Москва, 18 мая 1894 г.»).

1Глава XIII Первого послания апостола Павла к коринфянам.

1894 г. Июня 1. Я. П.

За вами письмо, 1милый друг Количка, а все-таки пишу вам, пишу, п[отому] ч[то] Евг[ений] Иван[ович] рассказал про вас такое, чему не хочется верить. 2Сущность его рассказов та, что вы говорите, что всё скверно, что ваши последние 8 лет ничего не дали вам, и что христианство есть хотя и наилучший выход из той ловушки, в к[оторую] нас здесь поймал кто-то, но оно все-таки не удовлетворяет. Многое хотелось бы сказать на всё это, но не знаю, до какой степени это верно передано. Скажу только два замечания, которые из меня просятся. Первое то, что все мои большие и малые ошибки, грехи в жизни происходят — я уверен, что и у всех тоже — от того, что я не выдерживал, от того, что вынимал удочку в то самое время, когда на червяка нацеливалась самая необыкновенная добыча. «Претерпевый до конца спасен будет». Но когда же конец? Никогда. Это одно, а второе, связанное с этим замечание, то, что вы говорите: христианство наилучший, хотя и плохой выход. Но христианство ли то, что вы называете христианством? Христианство для меня в самом сжатом выражении ведь то, чтобы цель своей жизни перенести из себя в бога, в служение ему. Если это так, то каким же образом ваша жизнь не была осуществлением этой цели — служения богу? По-моему она была, вы другого не могли сделать. А то, что вам не видно, как это ваша жизнь послужила богу, то никогда никакой Моисей не вошел в обетованную землю. В том и дело, в том и христианство, чтобы верить в свое посланничество. Ну, да это я говорю наобум. Боюсь, что au fond 3всего этого у вас есть личное горе. Если так, поделитесь. Люблю вас всегда всё больше и больше. Третьего дни были с Чертковым у Булыгина, 4к[оторый] сидит в Крапивне в тюрьме — на 2 недели — за отказ представить своих лошадей для воинской повинности.

Он удивительно тверд и радостен. Завтра хочу опять ехать к нему. 5Слушали ли вы, что Кудрявцева Николаевского 6посадили тоже в тюрьму? Только то знаю, что приехали жандармы, опечатали его дом и его увезли.