Полное собрание сочинений. Том 66

Вы говорите, что на вас находят минуты сомнения. Я боюсь, что вы неверно называете эти минуты. Это не сомнение, у меня по крайней мере, но минуты усыпления, минуты, когда от усталости или других причин закрываются духовные глаза; но я знаю тогда, что я не слепой и не во мраке, а что глаза мои на время закрыты, и спокойно жду, когда они опять откроются. Пишу вам то, что всей душой всегда думаю.

Всей душой сочувствую вашему испытанию, дорогая и милая Лизавета Владимировна. Помоги вам бог расти духовно в тех испытаниях, к[оторые] встречаются на вашем пути. Если вам не больно, напишите мне кратко, как и отчего умерли ваши дети. Поцелуйте от меня вашего мужа.

Любящий вас

Л. Толстой.

Печатается по копии рукой Е. В. Джунковской с автографа. Датируется на основании почтового штемпеля получения на письме Е. В. Джунковской.

Елизавета Владимировна Джунковская, рожд. Винер (1862—1928) — с 1887 г. жена Н. Ф. Джунковского. См. т. 63, стр. 360.

Ответ на письмо Е. В. Джунковской из г. Богодухова, Харьковской губ., от 22 ноября (почт. шт.), в котором она сообщала свои мысли, вызванные смертью ее детей.

1Толстой имеет в виду смерть своего старшего брата — Николая Николаевича Толстого (1823—1860).

1891 г. Декабря 20. Бегичевка.

Посылаю подводы под пшеницу и рожь. Если рожь не пришла, то отправьте лен, лыки и сено.

Благодарю за хлопоты.

Л. Толстой.

Написано в один день с письмом Ермолаева от 20 декабря, присланным в Бегичевку с нарочным.

Григорий Алексеевич Ермолаев — комиссионер местных помещиков, принимавший хлеб и другие грузы на свою базу, близ станции Клекотки, Сызрано-Вяземской ж. д., в 35 километрах от Бегичевки. По рекомендации Раевских, состоял комиссионером у Толстого в течение всей деятельности его на голоде.

Ответ на письмо Ермолаева от 20 декабря с просьбой прислать подводы под пшеницу, рожь, лен и лыки.

1891 г. Декабря 20. Бегичевка.

Дорогой Рафаил Алексеевич,

Вы забыли пакет Краевого креста 1и рубашку. — Посылаю их. Еще вспомнил, что часть картофеля 1/ 2я получаю от Лебедева 2и потому мне достаточно 9000 п., 3000 из Бегичевки и 6000 от вас. Еще — можно ли нам забираемую в столовые рожь в Бегичевке и у Лебедева не оплачивать деньгами, а возвратить рожью?

Помогай вам бог в вашей доброй деятельности.

Любящий вас

Л. Толстой.

Печатается по машинописной копии из AЧ. Дата определяется ответным письмом Писарева от 20 декабря.

1Писарев был председателем Епифанского попечительства Красного креста.

2О Лебедеве см. прим. 4 к письму № 108.

1891 г. Декабря 18...22. Бегичевка.

Как радостно мне было получить ваши несколько последних строк! Я заплакал, читая их. Не перестаю любить, милый друг. И всегда с умилением думаю о вас. Мы были в Москве, вернулись опять сюда. Порадуйтесь за меня: на этом деле, кот[орое] само по себе не хорошо, исполнено греха, я сошелся, как никогда не сходился, с женой. Да, бережно надо обходиться с людьми. У нас Новоселов и Гастев живут.

Очень много тут и худого и хорошего. Но жить, как я жил, спокойно дома не мог бы. Целую вас, милого старика, жену и детей.

Л. Толстой.

Получил ваше письмо, милый друг старший. Спасибо, что пишете. Жаль, что не дается вам начатая работа. Мне тоже. Но об этом не жалею. —

Любите же нас по-старому.

Девочки целуют.

Л. Т.

Печатается по копии рукой П. И. Бирюкова из AЧ. Впервые отрывок из письма к Ге (сыну) опубликован в Б, III, стр. 245. Дата копии «17 декабря 91 г.» неверна, так как письмо Ге (сына), на которое отвечает Толстой, было получено не ранее 18 декабря (почт. шт. на письме Ге-сына). Написано не позднее 22 декабря, так как 23 декабря Толстой отметил в Дневнике об отъезде Новоселова и Гастева (см. т. 52, стр. 60).

Ответ на письмо Н. Н. Ге (сына) от 14 декабря (почт. шт.), в котором Ге писал о смерти матери и сообщал свои мысли, вызванные этой смертью, и на письмо Н. Н. Ге (отца), от 25 ноября (почт. шт.). Напечатано в ПТТ, стр. 42—43.

1891 г. Декабря 23. Бегичевка.

Получил твои письма и отчет, 1дорогой друг Лева, и с великим трудом подавил и подавляю очень тяжелое чувство, к[оторое] вызвали во мне эти письма.

Ты всё пишешь во всех письмах про какие-то особенные условия; но в чем они состоят, не пишешь. 2Я-то и не жду никаких особенных условий, п[отому] ч[то] годами изучал жизнь и положение Самарск[их] крестьян, и в хорошие и дурные года, думаю, что знаю их лучше, чем ты, но для незнающих края остается непонятно, в чем эти таинственные особые условия, препятствующие разумному распределению пособий, а требующие того странного способа, к[оторый] ты употребляешь. По всем сведениям, к[оторые] можно почерпнуть из твоих же писем, видно, напротив, что в Самаре именно такие условия, в к[оторых] больше, чем где-нибудь, необходимы именно даровые столовые. 3— Ты пишешь в статье, что нужда так велика, что нельзя помогать столовыми. Почему это? Чем больше нужда, тем нужнее именно столовые, п[отому] ч[то], во-первых, они-то только и предотвращают те положения, в к[оторых] находился тот человек, к[оторый] хотел зарезаться, 4во-вторых, кормление досыта в столовых обходится дешевле, чем кормление досыта одним хлебом. Пшенная каша в три раза теперь дешевле хлеба, п[отому] ч[то] в 4 раза увеличивается в весе, а мука в 1 1/ 2, — а стоимость равная. Потом, ты писал, что для столовых тебе нужно много труда и помощников, тогда как для столовых нужно гораздо меньше труда, чем для раздачи хлеба, особенно при том выгодном условии, что столовые все в одном селе или 2-х, то ты пишешь, что тебе не нужно помощников. Впрочем, не стану выписывать всех противоречий, кот[орыми] полны твои письма и твоя статья; ты сам должен видеть их. Одно я боюсь и жалею, это то, что ты не составил себе ни малейшего понятия о том, что такое столовые, зачем они и как их вести. И потому постараюсь вкратце объяснить тебе сначала дело. Может б[ыть], это нужно тебе. Если же ты из упрямства, чтобы не сознаться в своей ошибке, будешь продолжать свое, то уж это твое дело; но мне, пожалуйста, не пиши о твоем деле, п[отому] ч[то] всё, что я слышу о нем, мне больно и совестно. Пиши о себе, своем здоровье и душевном настроении, а не о деле.

5Статью твою, вероятно, не напечатают; если бы напечатали, то это был бы прекрасный повод для враждебных нам людей уличать нас в легкомыслии и недобросовестном употреблении пожертвований.

6История со Степ[аном] есть частный случай, доказывающий только то, как дурно отсутствие столовых. Твои же 10 ф[унтов], очевидно для каждого, или недостаточны, или излишни. Для семьи, у к[оторой] ничего нет, кроме 30 ф. земских и 10 твоих, при проезде за мукой и при поедании ее хлебом без примеси и приварка, — этих 40 ф. недостанет, как ты и пишешь; для семьи же, у к[оторой] есть еще что-нибудь, очевидно не 10 ф. будут средством питания.