Полное собрание сочинений. Том 63

Вотъ мой отвѣтъ на ваши вопросы о томъ, чего нужно добиваться. Нужно добиваться того, чтобы исполнять правила Христа для себя и открывать людямъ свѣтъ и радости исполненія ихъ. Все это, впрочемъ, лучше сказано въ Евангеліи: Мѳ. 5. 13—16. — Предвижу еще возраженіе. Вы скажете: неясно, какъ исполнять эти правила и къ чему они приведутъ насъ. Какъ по этимъ правиламъ относиться къ собственности, къ власти, къ международнымъ отношеніямъ?

Не думайте, чтобы у Христа было бы что-нибудь неясное. Все ясно, какъ день. Отношеніе къ власти выражено въ разсказѣ о динаріи. 17Деньги — собственность есть дѣло не христіанское. Оно идетъ отъ властей, власти и отдавай. Но душа твоя свободная отъ Бога истины и потому твои дѣла, твою разумную свободу никому не отдавай. кромѣ Бога. Убить тебя могутъ, но заставить убивать и сдѣлать нехристіанское дѣло не могутъ. Къ собственности: собственности нѣтъ по Евангелію и горе тѣмъ, у кого она есть, т. е. имъ плохо и потому въ какомъ положеніи не находился бы христіанинъ, онъ по отношенію къ собственности ничего другого не можетъ дѣлать, какъ то, чтобы не участвовать въ насиліи, совершаемомъ во имя собственности, и того, чтобы разъяснить другимъ, что собственность есть миѳъ, что собственности нѣтъ, а есть извѣстное привычное насиліе по отношенію къ пользованію вещами, которыя люди называютъ собственностью и которое дурно.

У человѣка, который будетъ отдавать кафтанъ, когда хотятъ снять рубаху, не можетъ быть рѣчи о собственности. Вопроса о международныхъ отношеніяхъ тоже не можетъ быть. Всѣ люди братья — одинакіе. И если пришли Зулу, 18чтобы изжарить моихъ дѣтей, то одно, что я могу сдѣлать, это постараться внушить Зулу, что это ему не выгодно и не хорошо, — внушить покоряясь ему по силѣ. Тѣмъ болѣе, что мнѣ нѣтъ разсчета съ Зулу бороться. Или онъ одолѣетъ меня и еще больше дѣтей моихъ изжаритъ, или я одолѣю и дѣти мои завтра заболѣютъ въ мученіяхъ худшихъ и умрутъ отъ болѣзни. Разсчета нѣтъ, потому что покоряясь я навѣрно дѣлаю лучше, а сопротивляясь я сомнительно дѣлаю лучшее.

Такъ вотъ мой отвѣтъ: наилучшее, что мы можемъ сдѣлать — это исполнять самимъ все ученіе Христа. А чтобы исполнять, его мы должны быть увѣрены, что оно есть истина для всего человѣчества и для каждаго изъ насъ. Имѣете ли вы эту вѣру?

Статью вашу, 19я думаю, лучше напечатать, хотя и съ сокращеніями. Еще два возраженія или вопроса, которые, я воображаю, вы должны мнѣ сдѣлать. Первое это то, что если покоряться такъ, какъ я говорю, и Зулу, и городовому и отдавать злому человѣку все, что онъ захочетъ отнять у меня, если не участвовать въ государственныхъ учрежденіяхъ судовъ, учебныхъ заведеній, университетовъ, не признавать свою собственность, то падешь на низшую ступень общественной лѣстницы, тебя затрутъ, затопчутъ, ты будешь бродяга-нищій и свѣтъ, который есть въ тебѣ, пропадетъ даромъ, никто и не увидитъ его и потому не лучше ли поддерживать себя на извѣстной степени независимости отъ нужды и возможности образованія и общенія съ наибольшимъ кругомъ людей — печать. Дѣйствительно такъ кажется, но это только кажется. И кажется такъ потому, что намъ дороги наши удобства жизни, наше образованіе и всѣ тѣ радости мнимыя, которыя оно доставляетъ намъ, и мы кривимъ душой, — говоря это. Это несправедливо потому, что на какой бы низкой степени человѣкъ не стоялъ, онъ всегда будетъ съ людьми и потому въ состояніи дѣлать добро имъ. А лучше ли профессора университета — важнѣе ли жителей ночлежнаго дома для христіанскаго дѣла, — это вопросъ, котораго никто рѣшить не можетъ. Въ пользу нищихъ говорить мое собственное чувство и примѣръ Іисуса. Только нищіе могутъ благовѣствовать, т. е. учить разумной жизни. Я могу разсуждать прекрасно и быть искреннимъ, но никто никогда не повѣритъ мнѣ, пока видитъ, что я живу въ палатахъ и проживаю съ семьею въ день стоимость годовой пищи бѣдной семьи. А что касается нашего мнимаго образованія, то пора бы перестать говорить о немъ, какъ о благѣ. Испортить человѣка оно испортитъ совсѣмъ изъ 100 — 99, но прибавить что-нибудь человѣку ужъ никакъ не можетъ. Вы вѣрно знаете про Сютаева. 20Вотъ вамъ безграмотный мужикъ, — а его вліяніе на людей, на нашу интеллигенцию больше и значительнѣе, чѣмъ всѣхъ русскихъ ученыхъ и писателей со всѣми Пушкиными, 21Бѣлинскими 22вмѣстѣ взятыми, начиная отъ Третьяковскаго 23и до нашего времени. Такъ потерять ничего не потеряешь. И если кто оставитъ домъ, отца и мать, и братьевъ, и жену, и дѣтей, то найдетъ въ 100 разъ больше здѣсь въ мірѣ этомъ и домовъ, и отцовъ и еще жизнь вѣчную. Многіе первые будутъ послѣдними: Мѳ. X. 29.

Теперь другой вопросъ, прямо невольно вытекающій изъ этого. Ну, а вы Л[евъ] Н[иколаевичъ], проповѣдывать вы проповѣдуете, а какъ исполняете? Вопросъ этотъ самый естественный и мнѣ его дѣлаютъ всегда, и всегда побѣдоносно зажимаютъ мнѣ ротъ. — Вы проповѣдуете, а какъ вы живете? И я отвѣчаю, что я не проповѣдую, и не могу проповѣдывать, хотя страстно желаю этого. Проповѣдывать я могу дѣломъ, a дѣла мои скверны. То же, что я говорю, не есть проповѣдь, а есть только опроверженіе ложнаго пониманія христіанскаго ученія и разъясненіе настоящаго его значенія. Значеніе его не въ томъ, чтобы во имя его насиліемъ перестраивать общество; значеніе его въ томъ, чтобы найти смыслъ жизни въ этомъ мірѣ. Исполненіе пяти заповѣдей даетъ этотъ смыслъ. Если вы хотите быть христіаниномъ, то надо исполнять эти заповѣди, а не хотите ихъ исполнять, то не толкуйте о христіанствѣ, внѣ исполненія этихъ заповѣдей. Но, говорятъ мнѣ, —если вы находите, что внѣ исполненія христіанскаго ученія нѣтъ разумной жизни, а вы любите эту разумную жизнь, отчего вы не исполняете заповѣдей? Я отвѣчаю, что я виноватъ, и гадокъ, и достоинъ презрѣнія за то, что не исполняю, но при томъ, не столько въ оправданіе, сколько въ объясненіе непослѣдовательности своей, говорю: посмотрите на мою жизнь прежнюю и теперешнюю и вы увидите, что я пытаюсь исполнять. Я не исполнилъ и 1/ 1000, — это правда и я виноватъ въ этомъ, но я не исполнилъ не потому что не хотѣлъ, а потому что не умѣлъ. Научите меня, какъ выпутаться изъ сѣти соблазновъ, охватившихъ меня, помогите и я исполню, но и безъ помощи я хочу и надѣюсь исполнить. Обвиняйте меня, я самъ это дѣлаю, но обвиняйте меня, а не тотъ путь, по которому я иду и который указываю тѣмъ, кто спрашиваетъ меня, гдѣ, по моему мнѣнію, дорога. Если я знаю дорогу домой и иду по ней пьяный, шатаясь изъ стороны въ сторону, то неужели отъ этого не вѣренъ путь, по которому я иду? Если не вѣренъ — покажите мнѣ другой, если я сбиваюсь и шатаюсь, — помогите мнѣ, поддержите меня на настоящемъ пути, какъ я готовъ поддержать васъ, а не сбивайте меня, не радуйтесь тому, что я сбился, не кричите съ восторгомъ: вонъ онъ! говоритъ, что идетъ домой, а самъ лѣзетъ въ болото. Да, не радуйтесь же этому, а помогите мнѣ, поддержите меня.