Полное собрание сочинений. Том 60

1861 г. Мая 12. Я. П.

Обнимаю вас от души, любезный друг Аф. Аф., за ваше письмо 1и за вашу дружбу и за то, что вы есть Фет. Ив[ана] Сер[геевича] мне хочется видеть, а вас в десять раз больше. Так давно мы не видались, и так много с нами обоими случилось с тех пор. Вашей хозяйственной деятельности я не нарадуюсь, когда слышу и думаю про нее. И немножко горжусь, что и я хоть немного содействовал ей. Не мне бы говорить, не вам бы слушать — друг — хорошо; но он умрет, он уйдет как-нибудь, не поспеешь как-нибудь за ним; а природа, на которой женился посредством купчей крепости, или от кот[орой] родился по наследству, еще лучше. Своя собственная природа. И холодная она, и неразговорчивая, и важная, и требовательная, да зато уж это такой друг, которого не потеряешь до смерти, а и умрешь, всё в нее же уйдешь. Я впрочем теперь меньше предаюсь этому другу — у меня другие дела, втянувшие меня; но всё без этого сознания, что она тут, как повихнулся — есть за кого ухватиться, — плохо бы было жить. Дай вам Бог успеха, успеха, чтобы радовала вас ваша Степановка. Что вы пишете и будете писать, в этом я не сомневаюсь. М[арье] П[етровне] жму руку и прошу меня не забывать. Особенно будет несчастье, ежели я не побываю у вас нынче летом, а когда, не знаю.

Л. Толстой.

Впервые опубликовано А. А. Фетом в «Русском обозрении», 1890, I, стр. 66, и затем им же в «Моих воспоминаниях», I, стр. 368—369. Датируется по записи в Дневнике под 12 мая (т. 48).

Письмо это было послано А. А. Фету Толстым с Тургеневым вместе с письмом к последнему (несохранившимся). Через день после своего возвращения из-за границы Тургенев писал Толстому 2 мая 1861 г. из Петербурга (см. ТТП, стр. 61).

Письмо к Тургеневу не сохранилось. Тургеневым настоящая записка была отослана Фету 19 мая (см. А. Фет, «Мои воспоминания», I, стр. 368).

1Письмо А. А. Фета не сохранилось.

1861 г. Мая 12—14. Я. П.

14 Мая. Ясная Поляна.

Я ужасно виноват перед вами, любезной друг Alexandrine, за то, что не отвечал вам давно и на такое славное, славное письмо. 1В Москве я был болен, а здесь в деревне я был так счастлив и так занят, что только теперь начинаю опоминаться. — Счастлив я был от того, что, напуганный несчастьем, 2я с трепетом подъезжал к дому, — мне всё казалось, что меня еще ждет какое-нибудь горе. И вышло напротив: и тетка, и брат здоровы, особенно брат — он даже поправился. И все меня любят, и мои друзья Тульской гимназии, и мои школьники, и даже мои мужики так хорошо притворились, что обрадовались, что я было поверил. Не говоря уж об этой толпе воспоминаний, которые, как и всегда, обхватили меня при возвращении. Занят же я был, во-первых, делами, во-вторых, школой, которую надо было с самого начала поставить на новую, лучшую ногу, в 3-х, меня назначили мировым посредником, и я не почел себя вправе отказаться. Так что теперь я, после годовой свободы, не без удовольствия чувствую на себе: 1) хозяйственный, 2) школьной, 3) журнальный и 4) посреднической хомуты, которые, не знаю хорошо или дурно, но усердно и упорно я намерен тянуть, насколько хватит жизни и силы. Так что надевать пятый хомут — брачный, я надеюсь, и не почувствую необходимость. Москву я в этом отношении проехал благополучно. Прекрасная девушка К. 3— слишком оранжерейное растение, слишком воспитана на «безобязательном наслаждении», чтобы не только разделять, но и сочувствовать моим трудам. Она привыкла печь моральные конфетки, а я вожусь с землей, с навозом. Ей это грубо и чуждо, как для меня чужды и ничтожны стали моральные конфетки. — А за что вы хотите, чтоб когда-нибудь я для вас стал отрезанный ломоть, это я не знаю. Во-первых, внутренний секретарь мой, кажется, засох или разучился говорить, не имея практики, а во-вторых, потому что мне трудно себе представить приятную жизнь без сознания, что есть вон там в гадком Петербурге, в еще более гадком дворце, существо, которое верно меня любит, которое я люблю, и мне веселей идти, как легче идти через перекладинку, когда знаешь, что есть рука, за которую можно ухватиться.

Одно я бы желал более чувствовать, что моя протянутая рука вам так же нужна, как мне ваша. Для этого мне больше и больше и нужно знать вас. И я всё узнаю, и всё хорошо и еще лучше. И надеюсь, будет так до тех пор, пока мы не превратимся в азот и кислород, как говорят умные люди. — Прощайте, целую вашу руку и Лиз[аветы] Андреевны. 4

Я очень обрадовал тетеньку обещанием вашей матушки заехать к нам. Попросите ее от всех нас, чтобы она нас не огорчила, проехавши мимо. 5Не знаете ли что про мой журнал и нельзя ли попросить через гр. Блудову, 6поторопить? Борису Алексеевичу 7пожмите руку за меня. Я не могу себе представить вас и не видеть его славное лицо. Не забудьте карточку его. Что ваше заведение? 8Моя школа идет отлично, и, ежели вам интересно, я вам напишу в следующем письме подробно. А главное, что наша поездка в Лубянки? 9Теперь мне чем позже летом, тем лучше.

Письмо это было написано, когда я получил ваши два из Москвы. 10Грустно, что я не дождался вас в Москве — но, видно, до Лубянок. Карточки обе прелесть, и я вчера не мог нарадоваться на них. 11

До свидания.

Печатается по автографу, за исключением трех последних абзацев, печатающихся по печатному тексту, впервые опубликованному в ПТ, № 35. См. запись в Дневнике под 12 мая (т. 48).

1Ответ на письмо А. А. Толстой от 8 мая 1861 г. См. ПТ, № 34.

2Подразумевается смерть Н. Н. Толстого.

3Екатерина Федоровна Тютчева.

4Е. А. Толстая — сестра А. А. Толстой.

5П. В. Толстая предполагала заехать в Ясную Поляну. В ответном письме от июня 1861 г. А. А. Толстая писала, что планы ее матери на этот год изменились и она не может приехать в Ясную Поляну, так как поджидает на июнь месяц сына И. А. Толстого (см. ПТ, стр. 151—152).

6А. Д. Блудова, которая была знакома с братьями Ковалевскими.

7Б. А. Перовский.

8«Заведение» — вероятно, убежище для уличных женщин во имя Марии Магдалины, в котором А. А. Толстая была попечительницей. См. письмо к ней Л. Н. Толстого от 23 января 1865 г. (ПТ, стр. 199).

9Лубянки — имение А. А. Толстой и ее матери.

10Эти письма А. А. Толстой не сохранились.

11В письме от 8 мая 1861 г. А. А. Толстая сообщала, что посылает две свои фотографии.

1861 г. Мая 16—18? Я. П.

Петр Евстратьевичь!

Алексей Ляхин, 1ежели желает служить у меня, то пусть приедет в Ясную. Ежели же нет, то может взять вольную, билет и избрать, какой хочет, род жизни. Прилагаемое письмо отправь нынче же в Спасское. Во всем остальном поступай так, как мы переговорили.

Гр. Л. Толстой.

На четвертой странице :

Петру Евстратовичу Воробьеву.

Судя по тому, что Толстой видался с Воробьевым в Никольском, как это видно из Дневника (т. 48), 15 мая, данное письмо могло быть написано в один из ближайших трех дней после этого.