Полное собрание сочинений. Том 58

[318] Дальнейшие записи мыслей от 6 октября и 7 октября до слов: 6-го ничего не хотѣлось (стр. 115) переписаны в Дневник рукой А. Л. Толстой. Оставляем нумерацию мыслей по Дневнику. Воспроизводятся по Записной книжке. 1) [а] Богъ [319] В Дневнике ошибочно переписано: движетъ дышетъ нами и блаженъ. Мы ищемъ блага, т. е. хотимъ ли этого, или не хотимъ ищемъ Бога. Если мы ищемъ блага себѣ (тѣлесн[ое] — личность), мы не находимъ его, но невольно примѣромъ, послѣдствіями служимъ благу другихъ людей (борьба, техническ[iя] усовершентвованія, научныя, религіоз[ныя] заблужде[нія]). Если же мы сознаемъ себя Богомъ, ища блага всѣхъ [320] В Дневнике пропущено слово: (любовь) (любовь), то находимъ благо свое. Если ищемъ Бога — находимъ благо, если ищемъ истинное благо — находимъ Бога, Да, любовь есть послѣдствіе блага. Первое не любовь, а благо. Вѣрнѣе сказать, что Богъ это благо, чѣмъ то, ч[то] Б[огъ] есть любовь.

2) Человѣкъ сознаетъ свою жизнь, какъ нѣчто такое, что всегда есть и всегда было и даже не всегда, п[отому] ч[то] «всегда» указываетъ на время, а что есть и есть, и одно только и есть. Тѣло мое дано изъ утробы матери, но я совсѣмъ другой я есмь. [321] В Дневнике пропущено слово: есмь

3) Самый обыкновенный упрекъ людямъ, высказывающимъ свои убѣжденія, ч[то] они живутъ несогласно съ ними и, ч[то] поэтому убѣжденія ихъ неискренни. А если подумать серьезно, то поймешь совершенно обратное. Развѣ умный человѣкъ, высказывающій убѣжденія, съ к[оторыми] жизнь его не согласуется, можетъ не видѣть этого несогласія? Если же онъ все таки высказываетъ убѣжденія, несогласныя съ его жизнью, то это показываетъ только то, чтò онъ такъ искрененъ, что не можетъ не высказать то, чтò обличаетъ его слабость и не дѣлаетъ того, ч[то] дѣлаетъ большинство — не подгоняетъ свои убѣжденія подъ свою [322] В Дневнике ошибочно переписано: жизнь слабость.

7 Окт. 1910 года. Ясная Поляна.

1) Религія есть такое установленіе своего отношенія къ міру, изъ к[отораго] вытекаетъ руководство всѣхъ поступковъ. Обыкновенно люди устанавливаютъ свое отношеніе къ началу всего — Богу, и этому Б[огу] приписываютъ свои свойства: наказанія, награды, желаніе быть почитаемымъ, любовь, к[оторая], въ сущности, свойство только человѣческое, не говорю уже о нелѣпыхъ легендахъ, въ к[оторыхъ] бога описываютъ, какъ человѣка. Забываютъ то, что мы можемъ признать, скорѣе не можемъ не признать, начало всего, но составить себѣ какое нибудь понятіе объ этомъ началѣ, никакъ не можемъ. Мы же придумываемъ своего человѣческаго Бога и за панибрата обращаемся съ нимъ, приписывая ему наши свойства. Это панибратство, это умаленіе бога болѣе всего извращаетъ религіозное пониманіе людей и большей частью лишаетъ людей, какой бы то ни было религіи — руководства поступковъ. Для установленія такой религіи лучше всего оставить бога въ покоѣ, не приписывать ему не только творенія рая, ада, гнѣва, желанія искупить грѣхи и т. п. глупости, но не приписывать ему воли, желаній, любви даже. Оставить Бога въ покоѣ, понимая Его, какъ нѣчто совершенно недоступное намъ, а строить свою религію, отношеніе къ міру на основаніи тѣхъ свойствъ разума и любви, к[оторыми] мы владѣемъ. Религія эта будетъ таже религія правды и любви, какъ и всѣ религіи въ ихъ истин[номъ] смыслѣ отъ браминовъ до Христа, но будетъ точнѣе, ясн[ѣе], обязательнѣе.

2) Какое страшное кощунство для всякаго человѣка, понимающаго бога, какъ можно и должно — признаваніе одного Еврея Іисуса — Богомъ!

6-го ничего не хотѣлось и не могъ работать и не работалъ. Письма мало интересныя. На душѣ мрачно. Всетаки поѣхалъ верхомъ. Вечеромъ много народа: Страховъ съ дочерью, Булыгинъ, Буланже. Мнѣ тяжело и скучно говорить.

7 окт. Мало спалъ. Та же слабость. Гулялъ и записалъ о панибратствѣ съ Богомъ. Саша списала. Ничего не дѣлалъ, кромѣ писемъ и то мало. Таня ѣздила къ Ч[ерткову]. Онъ хочетъ пріѣхать въ 8, т. е. сейчасъ. Буду помнить, что надо помнить, чтò я живу для себя, передъ Богомъ. Да, горе въ томъ, ч[то] когда одинъ — помню, а сойдусь забываю. Читалъ Шопенгауера. Надо сказать Ч[ерткову]. Вотъ и все до 8 часовъ.

[323] Абзац редактора. Былъ Ч[ертковъ]. Оч[ень] простъ и ясенъ. Много говорили обо всемъ, кромѣ нашихъ затрудненныхъ отношеній. Оно и лучше. Онъ уѣхалъ въ 10-мъ часу. Соня опять впала въ истерич[ескій] припадокъ, было тяжело.

8 Окт. Всталъ рано, пошелъ навстрѣчу лошадямъ отвозившимъ милую Таничку. Простился съ ней. Саша съ В[арварой] М[ихайловной] тоже провожали, вернулся домой. Поправилъ о соціализмѣ. Пустая статья. Потомъ читалъ Николаева. Сначала оч[ень] понравилось, но потомъ, особенно конспектъ 1-й части, менѣе. Есть недостатки, неточности, натяжки. Пришла Соня, я ей высказалъ все, что хотѣлъ, но не могъ быть спокоенъ. Оч[ень] разволновался. Потомъ ѣздилъ съ Душ[аномъ], спалъ, обѣдалъ. Вечеромъ читалъ опять Николаева, конспектъ 1-й части, который] мнѣ не понравился. Теперь 11-й часъ, ложусъ.

9 Окт. Е. б. ж.

[ 9 октября. ] Здоровье лучше. Ходилъ и хорошо поутру думалъ, а именно:

1) Тѣло? Зачѣмъ тѣло? Зачѣмъ пространс[тво], время, причинность? Но вѣдь вопросъ: зачѣмъ? есть вопросъ причинности. И тайна, зачѣмъ тѣло, остается тайной.

2) Спрашивать надо: не зачѣмъ я живу, а что мнѣ дѣлать.

Дальше не буду выписывать. Ничего не писалъ, кромѣ пустого письма. На душѣ хорошо, значительно, религіозно и отъ того хорошо. Читалъ Николаева — хуже. Ѣздилъ съ Душаномъ. Написалъ Галѣ письмецо. Вечеръ тихо, спокойно, читалъ о Соціализмѣ и тюрьмахъ въ Р[усскомъ] Б[огатствѣ]. Ложусь спать.

10 Окт. Всталъ поздно, въ 9. Дурной признакъ, но провелъ день хорошо. Начинаю привыкать къ работѣ надъ собой, къ вызыванію своего высшаго судьи и къ прислушиванію къ его рѣшенію о самыхъ, кажущихся мелкихъ, вопросахъ жизни. — Только успѣлъ прочитать письма и Кр[угъ] Чт[енія] и Н[а] К[аждый] Д[ень]. Потомъ поправилъ корект[уры] 3-ехъ книжечекъ «Для Души». Онѣ мнѣ нравятся. Ходилъ до обѣда. Соня [324] Зачеркнуто: Толст[ая] Илюш[ина] съ дочерью. Буланже и потомъ Наживинъ. Хорошо бесѣдовали. Онъ мнѣ близокъ. Ложусь спать. Записать:

1) Дѣло наше здѣсь только въ томъ, чтобы держать себя, какъ орудіе, к[отор]ымъ дѣлается хозяиномъ непостижимое мнѣ дѣло — держать себя въ наилучшемъ порядкѣ, — чтобы, если я соха, чтобы сошники были остры, чтобы, если я свѣтильникъ, чтобъ [325] Зачеркнуто: былъ спо ничего не мѣшало ему горѣть. Тоже, что дѣлается наши[ми] жизня[ми] намъ не дано знать, да и не нужно.

2) Понятіе Бога въ самой, даже грубой формѣ — разумѣется далеко не отвѣчающее разумному представленію о немъ, все таки оч[ень] полезно для жизни уже тѣмъ, что представленіе о немъ, хотя бы самое грубое, переноситъ сознаніе въ область, съ к[отор]ой видно назначеніе человѣка и потому ясны всѣ отступленія отъ него: ошибки, грѣхи.