Лев Николаевич Толстой. Полное собрание сочинений. Том 42

2. Машинописная копия автографа. Содержала первоначально 16 лл. 4° исписанных с одной стороны и нумерованных машинописью. Из них утрачены: верхняя часть л. 14 (несколько строк) и л. 16. Заглавие «Непоправимо».

Начало: «Это было в 1830 году весною»; конец: «и на ночь приходи». Деления на главы еще нет. Исправления Толстого очень обильны. Действие рассказа отнесено не к 1828 году, как в первом автографе, а к 1830. Более определенно указано местоположение имения Ячевского: в первом автографе было сказано, что оно находилось «в одной из польских губерний», теперь же имение называется «гродненским». Изменено имя старшей дочери Ячевских Эрнестина на Ванда. Толстой хочет дать более яркое описание наружности Альбины. Ранее про нее было сказано только: «живая, быстрая, худенькая», теперь она сначала «живая, как козочка, черноглазая, с ореолом вьющихся волос», а затем — «живая, белокурая, с широко расставленными голубыми кроткими, живыми глазами». Тут же из этой характеристики выбрасываются слова: «кроткими, живыми».

Далее распространяется описание поэтической влюбленности Мигурского и Альбины во время пребывания Мигурского в имении Ячевских, говорится о патриотическом подъеме в семье Ячевских при известии о начале польской революции, письмо Мигурского из ссылки с выражением надежд на возрождение Польши и разговор Альбины с матерью перед ее отъездом к Мигурскому. Перед описанием влияния восстания 1830 года на семью Ячевских автор делает на отдельном листе почтового формата большую вставку, касающуюся этого восстания. Печатаем ее в вариантах под № 4.

Изменяется характеристика полковника (см. вариант № 1, стр. 394, строки 25—27):

Полковой командир был человек необразованный, но добрый сердцем и потому понимавший, что вина Мигурского не была виною, и уважал Мигурского, уважал особенно за его образование, которого сам был лишен.

Картина, где описывается, как прогоняли сквозь строй, в первой редакции очень краткая, целиком зачеркивается (лл. 10—11) и заменяется новою.

Лист 11 разрезается на две части, между которыми вкладывается отдельный лист почтового формата, содержащий вставку — разговор Альбины с Росоловским. Рассказы Росоловского и разговор с ним Альбины см. в варианте под № 9.

При переписке рассказа некоторые листы переписывались целиком, другие же разрезались на части, и переписывались только наиболее обильные авторскими исправлениями места, а менее исправленные куски текста просто перекладывались в следующую рукопись, где обычно подклеивались к другим листам. Таким образом из рукописи № 2 перешли в следующие рукописи л. 4, верхняя часть л. 5, средняя часть л. 6, верхняя и нижняя части л. 7, л. 8, средняя часть л. 9, лл. 12—15, после чего в данной рукописи осталось всего 14 лл., из которых 4 лл. 4°, 2 лл. почтового формата и 8 — обрезки.

3. Машинописная копия первых четырех листов предыдущей рукописи и вставки на л. 3 содержала первоначально 6 лл., исписанных с одной стороны. Начало: «Это было в 1830 году весною»; конец: «ссылают солдатом в линейный батальон в город Уральск». Деления на главы нет.

На второй странице этой рукописи, в характеристике отношений Мигурского к Альбине, после слов: «нравилось, как она, продолжая весело смеятьсяглазами, принимала серьезный вид при мрачном отце», прибавлено: «когда он ругал, как он называл ее, распутную гадину Екатерину и негодяя ее любовника Понятовского».

Далее в рукописи более пространно говорится о влиянии польского восстания на семью Ячевских вообще и в частности на Альбину. Даем это описание в вариантах под № 2.

При переписке рукописи лл. 1 и 4 были разрезаны на две части, а лл. 2 и 6 — на три. Верхняя часть л. 1, а также верхняя и нижняя части л. 2, нижняя часть л. 4 и средняя часть л. 6 переложены в следующую рукопись, равно как и весь л. 5. Лист 3 посредине надрезан — очевидно, ошибочно. После переписки и перекладывания листов и частей их в следующую рукопись в данной рукописи осталось 5 лл., из которых 1 л. — 4°, а остальные — обрезки.

4. Машинописная копия предыдущей рукописи. Содержала первоначально 21 лл., исписанных с одной стороны. Начало: «Это было в 1830 году весною»; конец: «ничего не знаю, знать не знаю». Деление на главы X—XII.

В главе I в описании наружности Альбины прибавлено: «некрасивая, костлявая». Далее впервые дается характеристика Мигурского:

Мигурский был сильный, ловкий, красивый, веселый юноша, блестяще кончивший университет в Варшаве и только что вернувшийся из-за границы.

Вводится новая фигура ксендза, уговаривающего Альбину оставить намерение бежать из дома. Даем этот кусок текста в вариантах под № 3.

В главе VI после слов Николая I: «Пускай служит. Рано», написан текст, дошедший без изменений до окончательного. Далее внесены поправки в главу VII, где говорится о болезни детей Мигурских и в главе VIII — описания прогнания сквозь строй.

В гл. VII фраза: «Но вдруг на семейную жизнь их пало страшное для матери несчастие» дается теперь в такой редакции:

Но вдруг на семейную жизнь их обрушилось, как балка с потолка, страшное, непонятное, как им казалось, жестокое, ненужное горе.

Следующая фраза:

Заболела девочка, через два дня заболел мальчик: горел три дня и несмотря на помощь врачей умер.

изменяется таким образом:

Заболела девочка, через два дня заболел мальчик: горел три дня и без помощи врачей (никого нельзя было найти) умер.

Описание прогнания сквозь строй (гл. VIII) в предыдущей рукописи начиналось следующими словами:

Два батальона солдат, около 1000 человек добрых русских мужиков, ничего не имеющих против поляков и их свободы, должны были, вытянувшись длинной улицей, стоять с палками и бить по оголенной спине тех несчастных людей — да каких людей — самых лучших людей польского общества.

Теперь Толстой вычеркивает слова: «да каких людей — самых лучших людей польского общества» и заменяет их следующими:

которыебыли виновны в том, что хотели избавиться от тех злодейств, которые производились над их братьями и ими самими.

Дальнейшее описание изменено так:

Два унтер-офицера тащили одного за другим этих людей, привязанных руками к прикладам ружей. По этой палочной улице русские мужики, одетые в мундиры, должны были по приказанию полу-немца Николая на смерть забивать этих людей.

Далее из характеристики доктора Шакальского: «Этого чистого, святого человека, друга всех бедных, истинного христианина» — выпущены слова: «истинного христианина».

В описании прогнания сквозь строй ксендза Сироцинского фраза:

Он отказался и только крестил свою худую, впалую старческую грудь

заменяется следующей:

Он отказался и только крестил свою лысую, с седыми висками, чудную голову и худую, впалую, желтую старческую грудь с выступающими ребрами.