Полное собрание сочинений. Том 40

Ученые наставники внушали юношам, что древние мудрецы — Марк Аврелий, Сократ, Платон и другие, — хотя и вели нравственную жизнь, не знали истины, потому что были язычники, а не христиане. Сковорода, напротив, говорил, что в них действовал тот же дух божий, несмотря на то, что они были язычники, а потому следует не осуждать их, а любить и подражать им в стремлении к истине. Бог один для всех людей, а эти люди были верными служителями его.

Наставники внушали молодому поколению, что одни положения людей в обществе особенно благословляются богом, другие менее, а третьи находятся под проклятием бога. Выше всех, учили ученые наставники, положение духовных лиц, служащих богу; затем положение царей, министров, военноначальников, вообще людей, имеющих власть, затем положение купцов и торговцев и, наконец, ниже всех положение крестьян — холопов (крестьяне в то время были прикреплены к помещикам и находились под их неограниченной властью). Сковорода, напротив, учил, что всякий труд, необходимый для людей, одинаково благословляется богом, и все люди равны.

Наставники-монахи учили своих воспитанников, что вся святость и совершенство жизни христианина состоит в исполнении таинств и обрядов. Сковорода учил, что святость жизни только в делах добра.

Уроки Сковороды не понравились начальству, и его скоро удалили с этого места, и с тех пор Сковорода уже не занимал никаких должностей, а жил у своих друзей то в одном, то в другом месте. Довольно долго он жил в густом лесу на пчельнике у помещиков Земборских, где и написал главные свои сочинения. После Земборских уже нигде не жил постоянно, а переходил с места на место.

Ходил он пешком по всей Украйне. Если люди нравились ему своей хорошей жизнью, он останавливался у них. Иногда же он поселялся нарочно у людей порочных с тем, чтобы незаметно научить их познавать самих себя, любить истину и удаляться от зла.В тех местах, где он ходил, все любили и уважали его , считали особенным божиим благословением, если он поселялся в каком-нибудь доме хоть на несколько дней. Зная его нищету, многие давали ему денег, пищи про запас, одежды; но он от этого всего отказывался, говоря: «дайте неимущему!» И сколько бы его ни просили, он не соглашался брать то, что считал для себя лишним. Всё его имущество состояло в серой свитке, чоботах (башмаках) про запас и в рукописях его сочинений, которые он носил с собой и читал тем, кто хотел слушать.

Задумав переселиться с одного места на другое, он складывал в мешок всё это добро, перекидывал его через плечо и отправлялся в путь.Часто дорогой он играл на флейте. Проповедывал он всюду, где случалось: на деревенских улицах, на ярмарках, на церковных погостах, в избах.

Он особенно любил простой, деревенский народ, и они любили его: кормили чем бог послал, чинили его свитку и чоботы.

Перед сном, в полночь, он всегда молился. Молился иногда до самого рассвета и, не ложась спать, при блеске утренней зари, шел в поле встречать восход солнца.

Кроткий, мягкий и спокойный в своем обращении с людьми, Григорий Саввич, однако, бывал иногда вспыльчив и горяч, когда защищал какую-нибудь дорогую для него истину. Люди, не понимавшие того благородного источника, из которого проистекало это раздражение, сердились на него, были им недовольны. Сам он тоже, конечно, понимал, что никогда, ни при каких обстоятельствах не должно нарушать мир между людьми. Так, однажды он писал тому человеку, с кем у него вышла размолвка: «Возлюбленный во Христе брат Иаков! Да будет с тобою тот мир, который выше разума. Прости меня, если я тебя в чем оскорбил, когда гостил у вас. Ты знаешь, что я вспыльчив, но знаешь вместе с тем, что я считаю кротость главным достоинством человека. Если я когда и разгорячусь или надоем, то делаю это не по злобе, но потому, что считаю грехом согласиться с ложью и бороться против истины. Но забудем наши взаимные обиды и помиримся».

Так прожил Сковорода более 20 лет.

Здоровье его становилось всё слабее и слабее. Кашель и общая слабость всё усиливались. Проживя у друга около трех недель, он стал собираться на родину. — «Там хочу умереть», говорил он. Друзья упрашивали Григория Саввича остаться у них до конца дней. Но Григорий Саввич отвечал, что внутренний голос велит ему ехать.

26 августа 1794 года Григорий Саввич ушел от друга. Прощаясь, он сказал ему: «Может быть, я больше уже не увижу тебя. Прощай! Помни всегда во всех случаях жизни то, что мы часто говорили: всегда перед нами выбор — свет и тьма, добро и зло, вечность и время».

Придя на родину, Сковорода прожил еще два месяца. В последнее время силы всё более и более оставляли его (хотя почти всё время был на ногах); он часто говорил: «Дух бодр, но тело немощно».

Скончался он 29 октября 1794 года.

В день его смерти к помещику, у которого он жил, собралось много гостей. За обедом Сковорода был весел и разговорчив, рассказывал про свои странствования и встречи с разными людьми. После обеда он пошел в сад. Погода была теплая, несмотря на позднее время года. Долго ходил он по извилистым тропинкам, рвал плоды и угощал ими работавших в саду крестьянских мальчиков. Под вечер хозяин, беспокоясь о том, что Григорий Саввич долго не возвращается, пошел в сад искать его.

Он нашел его под высокой развесистой липой. Сковорода с торжественным, спокойным, величавым видом рыл заступом узкую длинную яму.

— Что это, друг Григорий Саввич, чем это ты занимаешься? — спросил хозяин, подойдя к старцу.

— Пора, друг, кончить странствие. Пора успокоиться.

— И, брат, пустое! Полно тебе шутить. Пойдем в дом.

— Иду; но прежде буду просить тебя: пусть здесь будет моя последняя храмина.

Они пошли в дом; но Сковорода недолго оставался со всеми вместе. Он пошел в свою комнатку, переменил белье, умылся и лег на кровать, скрестив на груди худые руки.

Долго его ждали к ужину; но он не явился. На другой день к чаю он тоже не явился, к обеду тоже. Обеспокоенный хозяин дома решился войти в его комнату.

Отворив дверь и подойдя к кровати, хозяин, полагая, что Григорий Саввич спит, стал будить его. Но сон Григория Саввича был уже непробудный.

Было это без малого 500 лет тому назад. Был в Чехии добрый и мудрый человек Хельчицкий. И вник этот Хельчицкий в учение Христа как оно написано в Евангелии и понял, что всё учение 93 93 Зачеркнуто: какому учили людей папы и их <���архиереи>, епископы и попы — неправильно: что учение Христа не в том, чтобы поклоняться иконам и служить обедни и почитать пап, епископов, <���священ> попов, и делать то, что они велят, а в том, чтобы, как сказано в Евангелии, любить бога и ближнего, и что для того, чтобы жить так, нужно ни перед кем не возвышаться, обиды терпеть и не себе требовать службы, а самому служить всем. Так и понимал учение Христа Хельчицкий и так и учил людей. И нашлись такие люди, что приняли это его учение и стали жить так. Люди эти все были простые, небогатые и жили работая. Считали эти люди всех других людей братьями и никого не величали, а всем одинаково говорили: ты брат или сестра. А жили эти братья в Моравии, а потому и стали их называть моравскими братьями. И сами они так и называли себя.