Полное собрание сочинений. Том 31

Люба.Да, да. Как же, он здесь сел и смотрел на нас, и вдруг явилась эта Матрена с записочкой. Он вскочил, и я видела, что его всего перевернуло, и ушел. Да вот и записочка (поднимает с пола) . Да, это от Константина (читает) : «Батюшка Петр Иваныч, помогите моей нужде, со вчерашнего дня не ели, ребята плачут». Ну так и есть. — Это ужасно. Теперь он целый день будет расстроен.

Лизанька.Люба, тебе подавать.

Люба.Сейчас. А это от кого телеграмма?

Марья Ивановна.От Черемш[ановой]. Сейчас будут.

Люба (читает) . Отлично. Надеюсь, что и Борис и Тоня. А я испугалась, что одна princesse moustache. 98 98 [усатая княгиня.]

Марья Ивановна.Вечно осуждать.

Люба.Не осуждаю, а говорю что есть, что princesse moustache особа тяжелая и в прямом и в переносном смысле, вы сами знаете, ее можно простить только за то, что у нее такие милые дети.

Ваня.Люба, качай. Что ты пристала? Валяй. Твой черед. Я говорю, что мы Ермилыча замордуем. Ну, иди.

Люба.Иду, иду. (Идет, по дороге кричит.) Вот, тетенька Анночка, княгиня вам все петербургские и моды и сплетни расскажет и новый pas de quatre в лицах покажет, вот так (представляет па княгини) .

Анна Ивановна (смеясь) . Ты всех на смех поднимешь. Уж тетку-то оставь.

Люба.Я ничего. Только говорю, что она грациозна, play.

Анна Ивановна. Что же, точно, милые ее дети. Борис этот, кажется, ухаживал за Любой?

Марья Ивановна (перебирая ягоды) . Это давно уже. Теперь они давно не видались. По правде скажу, я бы желала лучше для Любы. В особенности, семья. Но молодой человек прекрасный. Прекрасно воспитанный, образованный, умный, кроткий, чистый. Я знаю это от своих мальчишек.

Анна Ивановна. А что же семья? Что она за женщина?

Марья Ивановна.Княгиня? Они смеются над ней. И есть в ней смешные стороны. Elle est souvent ridicule, 99 99 [Она часто смешна,] но это почтенная, святая женщина. Ведь только подумать, муж пьяница, совсем пьяница, мот, промотал большое состояние и бросил ее с двумя детьми.

Анна Ивановна. Что же, верно, завел свою семью.

Марья Ивановна.Ну, разумеется. Какая-то мещанка, он с ней пьет. И она брошенная, молодая, красивая женщина, почти без ничего и с двумя детьми, и она именно отдалась детям и вот воспитала прекрасно...

Все вместе:

М[итрофан] Е[рмилыч]. Не было, не было, руку даю на отсечение, не было.

Люба (хохочет) . Было, было, было.

Степа. 100 100 Зачеркнуто: Полноте Что за манера кричать. Надо разобрать, постойте.

Ваня.В черте, к черте. К чертям.

Лизанька.Нет, ни за что.

Люба.Мама, тетя Анночка, будьте судьей. Мы начинали и играли.

Ваня.Нет, постой. Я скажу (хватает горсть земляники и набивает себе рот. Мать защищает) . Ну, пожалуй, говори ты.

Лиза[нька]. Просто мы выиграли две, и надо было...

Митрофан [Ермилыч]. Позвольте мне сказать. Совсем всё не так.

Люба.Ну, говорите (тоже ест землянику) . — (Слышен звук экипажа и бубенчиков) . Приехали..

Митрофан [Ермилыч]. Это просто недобросовестно. Любовь Николаевна всегда так. Они видели, что они проигрывают.

Степа.Я знаю только то, что я больше с вами не буду играть. Мама! (обращается к матери) что это вы говорили с тетей про папа? 101 101 Зач.: Неужели всё это продолжается?

Марья Ивановна.А всё то же. Его душевное состояние.

Степа.Да какое же душевное состояние? По-моему, это какое-то сумашествие.

Марья Ивановна.Ты знаешь, что я не согласна с ним, но тебе все-таки нельзя и не должно судить отца.

Степа.Я все-таки не могу, не могу не видеть его заблуждений. Какое-то сантиментальное ребячество.

Марья Ивановна (встает) . Все-таки не тебе это говорить. Да и некогда. Надо пойти встретить. (Уходит.)

Анна Ивановна. Да что же, я не пойму, сделалось с твоим папа?

Степа.А то, что, вырастив, воспитав нас так, как он нас воспитал, он вдруг решил, что состояние не нужно, что продолжать мне и брату свое образование не нужно и что всё надо бросить, потому что он как-то по-своему толкует евангелие.

Анна Ивановна. Да разве он это говорит?

Степа.Это самое. Вчера он, когда я ему сказал, что образование возможно только при досуге, а досуг дает состояние, он прямо сказал, что и образование не нужно, что если живет 100 миллионов без моего образования, то и я могу жить без него.

Лиз[анька]. Нет, он не так сказал, он сказал, что если образование строится на лишениях, страданиях народа, то его не нужно. Он сказал, что образование хорошо, но диплом скверно.

Степа.Да я знаю, что ты всегда была нигилистка.

Лиз[анька]. Не нигилистка. А что правда, то правда. (Обращается к Митрофану Ерм [ илычу ] .) Правда, что дядя Коля говорил об дипломе, который поддерживает неравенство?

Митрофан Ерм[илыч]. Нисколько. Николай Ив[анович] говорил, что его возмущает неравенство людей, что его дети пользуются всеми выгодами образования, а вот такие несчастные (указывает на мальчиков) и такие, каким я был, — тоже босиком бегал...

Лиз[анька]. Так ведь это самое я говорю. Вот спорщик-то.

Митрофан Ерм[илыч]. Нет, не это самое.

Степа.Всё это пустяки. Всё это какие-то мудрования. Жизнь гораздо проще. У мальчиков этих нет пряников. Им хочется пряников. И вот они превесело бегают и получают пряники, а мы не нагибаемся за шарами. А вот вы сами говорите, что бегали также босиком, а теперь кандидат естественных наук, стало быть, ничто вам не домешало образоваться. Также и этим мальчикам. (Встает и идет за угол дома.) Всё это гораздо проще.

Митрофан Ерм[илыч]. Нет, не проще. Дело в том, что разделение на различные группы...

Лиз[анька]. Не понимаю этого аристократизма.

Степа.Совсем это не аристократизм.

Марья Ивановна.Пойдемте позавтракать.

Княгиня.Нет, merci. Мы ели дорогой.

Марья Ивановна.Ну, чаю.

Княгиня.Чаю пожалуй.

Марья Ивановна.Хотите сюда. Ваня, скажи, чтоб сюда подали и кофе и чай.

Люба (к Тоне) . Если ты точно не устала, то давай сейчас партию.

Тоня.Я никогда не устаю, 102 102 В рукописи: не устала, особенно в lawn-tennis. Кто с кем?

Люба.Давайте девочки против мальчиков. ( Митрофан Ермилыч встает.) Вы не мальчик.

Митрофан Ермилыч. Да и никто не мальчик, кроме этих мальчиков.