Полное собрание сочинений. Том 31

Марья Ивановна (с телеграммой в руке) . Здравствуйте, батюшка. Вы к Николаю?

Священник.Да, они просили посетить болящего в Старой Колпне.

Княгиня (вздыхает) . Что это не от Бори ли?

Марья Ивановна.Нет. It never rains but it pours. 115 115 [Не бывает дождя без ливня (беда не приходит одна).] Борис не гость, это свой, а вот это баронесса Кроль с дочерью. Совсем некстати теперь...

Княгиня.Рожденная Голицына. Эта франтиха и ломака. Да что же ты, если <���тебе> наши комнаты нужны, ты переведи нас.

Марья Ивановна.Нет, поместить я ее помещу, но не до гостей мне теперь.

Княгиня.Да, я сейчас вот говорила с батюшкой. Да он мне ничего не разъяснил.

Священник.Княгиня сами всё разъяснили (встает и отходит) .

Княгиня.Я все-таки думаю, что это пройдет. Это, вероятно, книги какие-нибудь. Эта поездка...

Марья Ивановна.Нет, княгиня. Это не пройдет так. Я чувствую. Я его знаю. Если он увлекается чем, то он весь уходит в свою страсть. Так это было с охотой, с земством, с школами, с хозяйством, потом одно время своими сочинениями. А теперь это что-то необыкновенное.

Княгиня.Да что же ты замечаешь в нем?

Марья Ивановна.А то, что он вдруг потерял весь интерес к дому, к семье, ко всему на свете. Он весь живет только одним религиозным чувством, решил, что мы живем не так, как должно, что надо всю жизнь переменить. Главное, что надо не быть богатым, отдать всё. Он и отдает и отдает самым странным образом. Кому попало. Всем, кто просит, так что идут за 20, за 40 верст. Сейчас стоят, ждут его.

Княгиня.Ты знаешь, что я тебе скажу. Ведь это так принято говорить, что мущина глава, и дьякон кричит на сватьбе; жена да подчинится мужу, (батюш [ ке ] ) как это?

Священник.Жена да повинуется мужу.

Княгиня.Так это всё, милая, вздор, всё они мущины выдумали, самое слабое существо мущины, и если бы не мы, они бы давно погибли. Je suis payée pour le savoir. 116 116 [Я дорого заплатила за то, чтобы это узнать.] С моим мужем надо только не сдаваться и вести свою линию. Он побрыкается, побрыкается и успокоится.

Марья Ивановна. К Николаю Ивановичу? Подожди там. Его нет.

Княгиня.Так я говорю и в твоем деле, это всё пройдет. Et puis c'est très heureux que la fortune vous appartient à vous. 117 117 [И потом это большое счастье, что состояние принадлежит вам.]

Марья Ивановна.Да это всё равно. Мы никак с ним не разбирали, что мое, что его.

Княгиня.Я этим погубила детей, что во-время не взялась за дело. Ведь ты знаешь, что он делал, мой муж, промотал всё в 5 лет, пьянство и потом эта семья. Хороша бы я была с детьми, если бы я не взялась за дела и не удержала бы хоть ту misère, 118 118 [ничтожную часть,] которую я удержала.

Марья Ивановна.Да ведь это было совсем другое.

Княгиня.Да, пьянство, семья другая, две семьи, да я не знаю, сколько их. И я одна с двумя детьми. Но я не поддалась. Вытребовала то, что осталось, и воспитала.

Марья Ивановна.Да я всегда восхищалась на твою энергию. Но ведь у меня другое. Меня мучит только то, что мы 28 лет жили одной душой, а теперь я не могу идти за ним. Не могу.

Марья Ивановна Сарычева. Красивая 40-летняя женщина, просто, но со вкусом одетая, сидит на террасе и перебирает землянику. С нею Александра Ивановна Коховцева, ее сестра, 50-летняя женщина, толстая, решительная и глупая. Петр Семеныч Коховцев, в чесунчевом одеянии, толстый, в pince-nez, курит. Гувернантка-англичанка и Катя и Мисси, две девочки 12 и 9 лет. На втором плане лон-тенис. На лон-тенисе мелькают играющие. Ваня Сарычев, сын Марьи Ивановны, гимназист в русской рубашке, 16 лет. Люба Сарычева, элегантная, красивая девушка 20 лет, и Лизанька, дочь Александры Ивановны, племянница Сарычевых, миловидная, скромно одетая девушка 28 лет, и Митрофан Дм[итриевич], учитель Вани, 30 лет, в грязном белом пиджаке. Мальчикидеревенские босые подбирают шары.

Марья Ивановна.Мисси, нельзя есть. Надо отбирать и класть в стакан.

Мисси.Я только мякинькие, а то я отбрасываю [?].

Катя. В рот.

Англичанка. You must be careful..... 119 119 [Вы должны быть осторожны.....]

Александра Ивановна.Нехорошо сестру подводить. Не бойся, я тебя в обиду не дам. Quel charme que cet enfant. 120 120 [Что за прелесть этот ребенок.]

Лакей (входит) . Николай Иванович приказали доложить, что они пошли в Колпну и к обеду не будут.

Александра Ивановна.Кто это обедать не будет?

Марья Ивановна.Муж. Опять ушел на деревню.

Петр Семеныч. Да растолкуйте мне, что с ним.

Марья Ивановна.Now you can go for a walk or play croket, what you prefer... 121 121 [Вы можете погулять или поиграть в крокет, во что хотите...]

Катя. Лучше в крокет. Ну, пойдем (захватывает земляники).

Англичанка. All right. Come along 122 122 [Хорошо. Пойдемте] (встает и идет) .

Мисси.Мама ты мне оставь на баночку.

Марья Ивановна.Хорошо. Хорошо. Это нельзя так растолковать. Надо его знать, как я знала, и любить, как я люблю, чтобы понимать.

Петр Семеныч. Ну, положим, что он находит удовольствие делать shake hands 123 123 [здороваться за руку] с лакеями и мужиками, но это дело вкуса. Я не нахожу в этом удовольствия, но растолкуйте мне ради бога, что это значит, что он мужикам велит рубить свой лес и благодарит их за это. Как же жить, если не отстаивать свою собственность? Вчера срубили десять деревьев — он простил. Ну, а завтра придут парк рубить, так и надо их оставить? Не понимаю.

Александра Ивановна.Ты-то не понимаешь, это ясно, потому что у тебя мужики не срубят леса, ты сам его продашь прежде.

Петр Семеныч. Это совсем не идет к делу. Я говорю, что я не понимаю этой новой lubie. 124 124 [причуды.]

Марья Ивановна.Это не lubie.

Александра Ивановна.Все-таки я думаю, что пройдет.

Марья Ивановна.Нет, не пройдет. Я его знаю. Если он увлекается чем, то весь уходит в свою страсть. Так было с охотой, с хозяйством, с школами, с земством, так это теперь с евангелием. Он только и думает что про евангелие, про нагорную проповедь, всё видит с точки зрения евангельской.

Петр Семеныч. Хорошо, евангелие, это всё я поникаю, но надо ведь самим жить.

Александра Ивановна.Тебе главное, чтобы самому жить.

Петр Семеныч. Слова нельзя сказать. Дай мне сказать. —

Люба.Out (аут).

Митрофан Дм[итриевич]. Нисколько. В черте.

Люба.Когда я говорю, что аут... Мама, вы видели?

Марья Ивановна.Нет, мы не видали.

Митрофан Дм[итриевич]. Я видел. Вот куда упал.

Степа.Ваня, аут, аут, аут.

Ваня.Аут, аут, аут.

Митрофан Дм[итриевич]. Неправда.

Люба.Во-первых, неучтиво говорить: неправда.

Митрофан Дм[итриевич]. А по-моему, неучтиво говорить неправду. Александра Ивановна, Петр Семенович, вы видели?