Джон Пристли - Затерянный остров

— Конечно! — вскричал Уильям. — И потом, вы совсем ее не знаете. Я знаю ее гораздо лучше. И — при всем моем уважении, коммандер, — вы говорите сейчас полную ерунду. Вы судите предвзято. Вы разбираетесь в англичанах, но совсем не разбираетесь в американцах. Я и сам в них плохо разбираюсь. В Терри — в мисс Райли — есть много непонятного мне. Но что касается бесхребетности, ветрености и тому подобного — это абсолютная чушь. Я никак от вас не ожидал, коммандер. Вы сильно ошибаетесь: чего-чего, а напора и стойкости ей не занимать. — Выплеснув возмущение, Уильям продолжил совсем другим, мечтательным тоном: — Мне кажется, в Америке сейчас рождается новая раса. Эта мысль пришла мне в голову в Сан-Франциско. Мы даже физически разные. Взять хотя бы Терри. В ней заключена совершенно новая красота, созданная смесью кровей — ирландской, испанской, еврейской и еще бог весть каких, она мне говорила. Разумеется, при таком смешении может в равной степени получиться и откровенное уродство, такое мне здесь тоже попадалось. Однако очень часто рождается красота, особенно в женском воплощении. Некая изюминка. Терри — лучший тому пример. Но если появляется новый тип внешности, то логично предположить, что появляется и новый склад характера, в котором мы еще не разбираемся, а поскольку не разбираемся, то не вправе и оценивать. Вы согласны?

Коммандер не ответил. Уильям скосил глаза — собеседник крепко спал. Вспыхнувшее было негодование и обида почти сразу же улеглись, и Уильям улыбнулся, оценив комичность ситуации. Человек, борясь со сном, начинает ругать твою возлюбленную, а когда ты вступаешься за нее, уходит в объятия Морфея. Уильям продолжил отстаивать честь Терри уже про себя, но сонные мысли путались, и тогда он просто погрузился в сладостные мысли о ней. Однако полный желудок и жара все-таки дали о себе знать, и в конце концов пропала даже Терри, а с ней и весь цветущий и сверкающий Таити.

Его разбудили голоса — коммандера, видимо, тоже. Разлепив веки, Уильям увидел хихикающую Терри, миссис Джексон, миссис Пуллен и майора Хокадея.

— Билл, а где мистер Рамсботтом? — спросила Терри. — Мы думали, он с вами.

— Нет, его нет, — пробормотал Уильям, поднимаясь.

— Наверное, он где-нибудь поблизости. А миссис Джексон и миссис Пуллен хотят домой.

— Что, уже?

— Посмотрите на часы, мистер Дерсли, — рассмеялась миссис Джексон. — Сколько вы тут дремали? А ведь кто-то обещал рассказать мне все суффолкские новости.

— Постойте! — встрепенулся вдруг коммандер, стряхивая сон. — Рамсботтом куда-то подевался? Но ведь он был с вами, Хокадей, разве нет?

— Минут десять, не больше, — ответил майор. — А потом отправился куда-то один. Я думал, он тоже устроил себе сиесту. Вид у него был сонный.

— По-моему, он был подшофе, — протянула миссис Пуллен, констатируя факт и ни в коем случае не критикуя отсутствующего.

— Да, слегка навеселе, — признала Терри. — Надо разыскать его, вот и все. Поднимайтесь, спящие красавцы, отправляемся на поиски.

— Надо расспросить людей, — предложил майор. — Кто-нибудь из персонала наверняка его видел. Они все подмечают, лишь бы не работать.

Он засеменил куда-то на своих мосластых ногах, остальные потянулись следом. Жара еще не спала, всех разморило после сытного обеда. Чувствовалось, что скоро начнутся препирательства. Хокадей вернулся с известием, что Рамсботтома видели уходящим вверх по ручью, текущему в узкой крутой лощине. На поиски в лощину решили отрядить Терри, миссис Джексон и коммандера с Уильямом. Узкая тропка петляла между панданусами и высоченными зарослями бамбука, затем карабкалась между гигантскими папоротниками и дикими бананами, забирая все выше и выше. Тенистая прохлада и умиротворяющее журчание ручья оказались как нельзя более кстати. Через двадцать минут неспешной прогулки экспедиция добралась до изящного водопада, над которым блестело очаровательное озерцо, утопающее в зелени и подсвеченное солнцем, пронизывающим завесу из воздушных корней и адиантума.

— Вы только посмотрите! Каков падишах! — воскликнула миссис Джексон.

Рамсботтом оказался наверху — ни дать ни взять разнузданный античный бог — в одних штанах, густо увешанный бело-алыми цветочными гирляндами. По одну руку рядом с ним сидел маленький таитянин в набедренной повязке, по другую — девчушка-таитянка, словно скроенная из шоколадного шелка. Оба не сводили темных сосредоточенных глаз с его лица и методично обмахивали его огромными листьями. Сам же увенчанный и благоухающий жасмином божок полусидел с открытым ртом и сползшими на кончик носа очками, привалившись спиной к мшистому уступу, и звучно храпел, выдавая раскатистые рулады.

Осторожно подобравшись к спящему, четверка выстроилась полукругом. Дети вскочили на ноги и, вопросительно посмотрев на незнакомцев, расплылись в улыбках, даже не думая убегать.

— Живописная картина… — проговорила миссис Джексон вполголоса.

— Да уж, — поддержала Терри.

— Эй, Рамсботтом! — шепнул Уильям. — Видел бы вас сейчас Манчестер.

Рамсботтом что-то прокряхтел, не открывая глаз.

— Рамсботтом, — позвал коммандер, — подъем!

Тот сонно заморгал в ответ, осторожно поправил очки и посмотрел на собравшихся. Мясистые губы расплылись в улыбке, потом улыбка постепенно померкла, и на лице появилось озадаченное выражение. Дети перехватили его взгляд и, видимо, ничего хорошего в нем не увидели, потому что пустились наутек и исчезли в густой листве. Это озадачило Рамсботтома еще больше. Он сдвинул венок на затылок.

— Постойте-ка, постойте… — забормотал он. — Здесь были дети или нет? Ведь были же? С этим ясно. А девушка? Девушка была?

— Мистер Рамсботтом! — пристыдила его Терри. — У вас здесь еще и девушка побывала?

— Это я и сам бы хотел знать. Нет, постойте. В голове чехарда, непонятно, где сон, где явь, но если дети здесь были, значит, они мне не приснились. Тогда, выходит, и остальное тоже…

— А где ваша одежда? — спросил коммандер.

— Одежда? Так, постойте… — Рамсботтом в ужасе ощупал свой увешанный гирляндами голый торс. — На мне точно была сорочка и белый пиджак, клянусь. Теперь они пропали, а я сижу тут, как цветочный король. Простите, дамы, но мне придется подняться. — Тут он обнаружил пропавшие предметы гардероба, на которых все это время сидел. Снова попросив прощения у дам, он скрылся за ближайшим стволом и через минуту вернулся одетый и без гирлянд.

— А мне вы больше понравились в цветочном уборе, — поддела Терри.

— И мне, — поддакнула миссис Джексон, которую происходящее, к удивлению Уильяма, очень веселило.

— Вот такие дела, — начал Рамсботтом мрачно. — Я заблудился и понятия не имею, как сюда попал.