Томас Пинчон - Винляндия

— Ваши наручные часы — с бирюзовыми цифрами — только их в этой вьюге все и могли разглядеть! Бомбардировщик уже вернулся в Женеву — с идеальным алиби! Как вдруг — на кого ж мы натыкаемся в той крохотной хижине — на самом краю бесконечности… буквально!

— Куцусита-сан! — Оба изнемогают от хохота. — Все-то думали, он допился до смерти…

— А он в Тибет уехал — душу спасать!

— Моё первое ядерное задание, — припомнил Минору, когда они досмеялись.

Такэси кивнул.

— Мы звали вас — Малыш! — Они хорошенько покружились в машине времени, но на Токийский вокзал прибыли без малейшей ясности касаемо нынешнего дела. Минору отправился к телефону общего пользования, а Такэси его ждал, нащупывая георгианскую серебряную табакерку, где было сябу. Распаляясь, Минору сделал ещё один звонок, резко повесил трубку и, светя белками вокруг радужек, кинулся за Такэси, который изготовился бежать в другую сторону.

— Мы должны кое с кем повидаться! Прямо сейчас! Уже может быть слишком поздно! — Он схватил Такэси за галстук и повлёк его, громко протестующего, через вокзальную суматоху, покуда не нашли такси. Минору велел таксисту гнать в «Токио Хилтон Интернэшнл» в западном Синдзюку. В городе шёл конгресс прокуроров со всего света, включая тяжеловесов из Интерпола, ОП [73] Окружной прокурор. крупных городов и беспокойных глобальных скитальцев, среди которых Минору легко мог бы отыскать с полдюжины тех, кто всё рассказал бы ему о фрагменте взрывателя, даже факсимильные копии товарного чека достали бы, пока он ждёт, с нынешним адресом покупателя, если ему хочется. Такэси не отпускал дверную ручку, но забывал, стоило такси сбросить скорость, выпрыгнуть. Год стоял 78-й, тёк период эпической и кровавой уличной войны между всеми основными фракциями якудзы, и народонаселению нигде не было передыху от неприятностей. Пешеходная жизнь в Синдзюку разделяла тот же нервический ужас. Сегодня вечером вся диско-музыка из дверей клубов была в миноре, бит притормаживал, нетанцевабельный. За все годы величавого развёртывания актуарных таинств, позволявших Такэси зарабатывать на жизнь и дальше, он научился высоко ценить и пристально наблюдать знаки и симптомы в мире вокруг, послания из-за туда, и даже не беря в расчёт воздействия злоупотребления наркотиками, всё в городе этим вечером казалось не вполне ладным, словно день и без того трудный вот-вот обернётся ещё хуже…

В «Хилтоне» Минору отыскал имена из своего списка — все прилежно занимались предписанной расписанием вечерней деятельностью, один в «Мастерской Як Док», другой в «Клинике Переговоров по Заключению Сделки о Признании Вины», ещё один — на симпозиуме под заголовком «Финансирование своей первой предвыборной кампании». В раздражении отправились они в бар и пили там, покуда кто-то не вызвал по громкой Минору, и тот не скрылся и таковым не остался. Немного погодя Такэси догулял до туалета, но дороги назад сразу найти не смог и после пары неверных поворотов забрёл в какой-то задний вестибюль, выходивший прямо на улицу, с которой доносился холостой рокот восьмицилиндровых V-образных двигателей. Спорили два американца в бурых габардиновых костюмах.

Одним был Бирк Вонд, и он говорил:

— Нам нужно время собрать какие-то войска. Не хочу, чтоб они знали, что мы что-то нашли, хм? Они между тут и там расставят свои КПП, поэтому нам теперь нужны достоверные голова и плечи на заднем сиденье. Кто знает, Роскоу, может, и тебе даже придётся туда сунуться.

— Да они меня определят за две секунды, Бирк. Не-е, нам надо… — Риторически оглядевшись, он приметил ментально смешавшегося Такэси. — Эгей — а вот вполне запросто и наш клиент. Комбанва [74] Добрый вечер (яп.) . , друг-мой, вы говорите по-английски? — Вот тут Такэси на самом деле и увидел Бирка Вонда впервые, выдвинувшись на свет, и подумал секунду-другую в ужасе, что это он сам, и только что произошло нечто радикальное, вроде смерти. То была напряжённая и злобная карикатура его лица, того, что он брил и на что глядел подолгу, но её непреклонное скольжение вперёд его загипнотизировало. Бирк сунул прямоугольник белого пластика в нагрудный карман пиджака Такэси.

— Ваш паспорт на вечер, которого вы никогда не забудете, — прошептал Бирк, и:

— Не говорите, что мы никогда ничего для вас не делали, — добавил Роскоу. Вот и оказался Такэси на заднем сиденье чужого чрезмерного американского автомобиля, запертый, и понесло его по улицам Синдзюку на юг, через Скоростную трассу, в Роппонги, и рассчитывал он при этом на заминированные дороги, ураганы автоматного огня, убеждённый, что случайно влез в самую серёдку какой-то драмы японской бандитской войны, где разменными пешками пара гайдзинов [75] От яп. иностранец, чужак. .

Машина высадила его у здания размером со склад, где свет горел лишь у металлической двери, освещая щель в аккурат для карточки, что ему дали. В округе пусто. Такэси постучал в окно машины, но та лишь взревела и отъехала, а вскоре свернула за угол и пропала. Такэси посмотрел на карточку. Рядом с эмблемой приятной на вид молодой женщины в вызывающем наряде, говорилось по-английски: «КЛУБ СИСЕК-ЖОПКИ ДЛЯ ГОСПОД / Ценителю». Заведение выглядело для Такэси в самый раз, однако он знал, что Бирк и Роскоу его сюда отправили подсадной уткой.

— Крутой оборот, — признал он, — а ты бы что сделала?

— Нашла такси, — сказала Прерия. — Но с другой стороны… — Наконец ей удалось познакомиться с Такэси, который явился глухой полночью, молол языком со скоростью миля в минуту и требовал, чтобы его подключили к Машине Пункутрону, устройству, которое, как он, очевидно, верил, некогда вернуло его к жизни. Когда наутро за завтраком их познакомили, она увидела парня постарше и пониже ростом, в костюме поистине омерзительном, из синтетики, но набитой так, чтобы походить на какой-то твид в яркую зеленовато-голубую искру на фоне цвета печёнки. Брюки на коленях пузырились. ДЛ легонько опиралась ему на плечо и смотрела на него сверху вниз, как бы извиняясь.

— Только за ногами ему присматривай, и всё будет хорошо, — когда Такэси взял Прерию за руку и радушно осклабился. — Вот, — ДЛ протянула руку и споро начесала ему на брови чёлку, пока он, бормоча, старался её оттолкнуть, — кого он тебе напоминает?

— Мо! — воскликнула Прерия.

Он подмигнул.

— Что она тебе тут наговорила, Лапуся?

— Всё на свете, — сказала ДЛ.

— Похоже, я как раз вовремя. — Оттуда и впредь он щедро вставлял колоритные комментарии к версии ДЛ. Пока, перед самой дверью, тёмной и металлической, с пластиковым ключом, не помедлил и не задумался вслух: — Может, часть с сексом тут мы всё-таки опустим…