Сомерсет Моэм - Карусель

— Общая ошибка всех писателей — позволять своим героям объясняться с изяществом в моменты величайшего волнения. Ничто не может звучать фальшивее, ведь в такие мгновения даже самые утонченные люди будут использовать терминологию журнала «Фэмили гералд». Словесное выражение неистовой страсти никогда не может быть художественным, а лишь тривиальным, нелепым и гротескным, часто вульгарным и глупым. — Мисс Ли улыбнулась. — Вероятно, одни только писатели-романисты и способны на настоящую романтику в любви, но ставлю десять к одному, что в подобных случаях они цитируют что-нибудь из своих неопубликованных работ или слушают сами себя, восхищаясь собственным изысканным и отточенным слогом.

Как бы там ни было, разговор Хильды с Бэзилом прошел в высшей степени удовлетворительно, что подтверждается следующим письмом, которое через пару дней получил молодой человек:

Mon cher enfant! [60] Мое дорогое дитя! (фр.)

Я с величайшим удивлением и восторгом прочла в сегодняшней «Морнинг пост» о твоей помолвке с миссис Мюррей. Ты прекрасно выпутался из затруднительного положения, mon ami [61] Мой друг (фр.). , и я тебя поздравляю. Разве ты не помнишь, как Бекки Шарп говорила, что прекрасно проживет на пять тысяч в год? И чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь, что это vraie verite [62] Чистая правда (фр.). . С домом на Чарлз-стрит и le reste [63] Всем остальным (фр.). ты заживешь совсем по-другому. Ты будешь лучше одеваться, станешь более мягким и менее категоричным. Приходи завтра на ленч и приводи миссис Мюррей. Будет еще несколько человек, и я надеюсь, мы повеселимся. Назначенное время — час. Боюсь, это необычное время для ленча, однако с утра меня ждут на прием в католической церкви, а потом мы все отправимся сюда. Я собираюсь принять имена двух святых, пример которых подвигнул меня на переход в иную веру, и поэтому я подписываюсь как Твоя любящая мать

Маргарита Элизабет Клэр Визард.

P.S. Герцог Сент-Ольфертс [64] Вероятно, автор иронизирует, поскольку герцог Сент-Ольфертс — один из главных героев пьесы Артура Уинга Пинеро «Знаменитая миссис Эббсмит» (впервые поставлена в 1895 г.), в которой поднимаются вопросы эмансипации, критикуются сложившиеся социальные устои и институт брака. Герцог, по сути, выступает антагонистом главной героини, которая как раз ратует за свободные отношения. будет моим крестным отцом.

Через месяц Хильду Мюррей и Бэзила обвенчал в Церкви всех душ преподобный Фарли. Мисс Ли была посаженой матерью, а в церкви, кроме них, находились только церковный служитель и Фрэнк Харрелл. В ризнице мисс Ли пожала руку викария:

— Думаю, церемония получилась очень милой. С вашей стороны было просто прелестно предложить обвенчать их.

— Невеста — мой дорогой друг. Я очень хотел доказать, что она может рассчитывать на мою поддержку на новом этапе жизни. — Он сделал паузу и добродушно улыбнулся, так что мисс Ли, знавшая о его былой привязанности к Хильде, удивилась его хорошему расположению духа. Она никогда не видела его более подтянутым и импозантным. Он уже казался епископом до мозга костей. — Открыть вам один большой секрет? — любезно добавил он. — Я собираюсь вступить в брак с Флоренс, леди Ньюхевен. Мы поженимся в конце сезона.

— Мой дорогой мистер Фарли, поздравляю вас от всего сердца. Я уже вижу ваши стройные ноги в гетрах епископа.

Мистер Фарли приветливо улыбнулся, ибо взял себе за правило благосклонно оценивать шутки пожилых старых дев со средствами, воплощая свое собственное чувство юмора в роскошном убранстве церкви. Ни одно из молитвенных мест в Уэст-Энде не могло похвастаться более красивой напрестольной пеленой и орнаментами, нигде нельзя было увидеть более изысканных подушечек под колени или сборников церковных гимнов в лучшем состоянии.

Молодожены намеревались провести медовый месяц на реке и, пообедав на Чарлз-стрит, тут же отправились в путь.

— Я счастлив, что они не попросили проводить их в Паддингтон, — заявил Фрэнк, шагая с мисс Ли по направлению к парку.

— Почему вы в таком отвратительном настроении? — с улыбкой поинтересовалась она. — За обедом я дважды едва удержалась, чтобы не напомнить вам: бракосочетание — событие, на котором веселье не считается предосудительным.

Фрэнк не ответил, и они, повернув, прошли через ворота в парк. В этот погожий июньский день здесь было многолюдно: несмотря на ранний час, мимо проносились автомобили, проезжали спокойно и с достоинством коляски, хорошо одетые лондонцы лениво восседали на стульях или прогуливались, созерцая друг друга и беспечно обсуждая популярные темы. Взгляд Фрэнка медленно блуждал по их лицам, и вдруг с легким содроганием его чело омрачилось.

— Во время церемонии и после нее я мог думать только о Дженни. Прошло всего восемнадцать месяцев с тех пор, как я поставил подпись свидетеля в подтверждение первого брака Бэзила в грязном муниципалитете. Вы и не представляете, как красива была эта девушка в тот день, как ее переполняли любовь, и благодарность, и счастье. Она смотрела в будущее с таким жадным томлением! И вот теперь она гниет под землей, а женщина, которую она ненавидела, и мужчина, которого она обожала, поженились и даже не вспомнили о ее несчастной судьбе. Я ненавидел Бэзила в этом его новом сюртуке, и Хильду Мюррей, и вас. Я представить не могу, как умная женщина вроде вас могла так нелепо разодеться для подобного мероприятия.

Мисс Ли, осознававшая, какой успех имел ее костюм, могла позволить себе улыбнуться его словам:

— Я заметила, что всякий раз, когда не в духе, вы меня оскорбляете.

Фрэнк продолжил, и его лицо приняло суровое выражение, а глаза яростно сверкали. — Все это казалось таким бессмысленным! Как будто бедной девушке нужно было испытать страшные мучения лишь для того, чтобы соединить этих двух никчемных существ. Должно быть, у них нет ни воображения, ни стыда, иначе как они могли пожениться, когда между ними стоит эта страшная смерть? Ведь в конце концов именно они убили ее. И думаете, Бэзил благодарен Дженни за то, что она подарила ему свою молодость, любовь, восхитительную красоту и даже свою жизнь? Он не думает о ней. И вы, из-за того, что она была официанткой, тоже убеждены: это хорошо, что она больше не стоит у них на пути. Единственное оправдание, которое я для них нахожу, кроется в том, что они — лишь слепые орудия в руках судьбы. Природа работала, незаметно работала, чтобы свести их вместе ради своих собственных целей, и безжалостно раздавила Дженни за то, что она смела им мешать.

— Я не могу найти лучшего оправдания, — произнесла мисс Ли, серьезно глядя на Фрэнка. — Я прощаю их, потому что они люди и потому что они слабы. Чем дольше живу, тем больше поражаюсь полнейшей слабости людей. Они пытаются выполнять долг, честно стараются делать все от них зависящее, ищут прямые пути, но они поразительно слабы. И поэтому, я считаю, нужно жалеть их и проявлять максимальное снисхождение. Боюсь, это прозвучит весьма глупо, но теперь у меня на языке чаще всего вертятся слова: «Прости их, ибо не ведают, что творят».