Фаддей Булгарин - Воспоминания. Мемуарные очерки. Том 1

Мы шли поспешно. Переходы были велики, от 25 до 35 верст в день, и дневка была чрез трое суток. Кто бывал в походах, тот знает, что дурная квартира хуже бивака. Мы останавливались на квартирах в крестьянских избах, а всем известно, в каких домах живут крестьяне Петербургской губернии. В сорок лет в этом отношении ничто не улучшилось! В избе тесно, душно, дымно и грязно. Стены покрыты насекомыми! Ужели мы никогда не дождемся того, чтоб крестьяне в северной полосе России жили в хороших, чистых, уютных домах, как в Новой Финляндии [1008]и в Малороссии? Вот уж к этому следовало бы их понудить! Императорское Вольное экономическое общество [1009]за несколько лет пред сим предложило задачу: «исследовать причины смертности детей в России в простом народе». Один взгляд на крестьянскую жизнь в северной полосе России решает эту задачу! Крестьянские дети в мороз и слякоть бегают в одних рубашонках или в лохмотьях, босые, по двору и по улице, простужаются и впадают в смертельные недуги. Какой присмотр за ними во время болезни? Не только нет лекарства и свойственной больному пищи – нет даже помещения: больные ребятишки валяются на печи или на скамье! Одно лекарство – баня, которая иногда бывает пагубна, если употреблена не впору и некстати. Из этого образа жизни выродился смертельный круп в окрестностях Вильны, в 1810 году, и созрела злокачественная скарлатина! От этих самых причин между крестьянами так часто свирепствуют тифозные горячки, изнурительные лихорадки и кровавые поносы. Расспросите крестьян, и вы узнаете, что из десяти человек детей едва вырастает один, много двое или трое. Предрассудки увеличивают зло. Крестьянин боится медика и лекарства хуже, чем болезни, и верит шарлатанам-знахарям. Странно, что и между так называемым образованным сословием есть множество людей, неприязненных медицине и верящих, что при таком небрежном воспитании детей русский крестьянин закаливается , т. е. делается крепким и сильным. Не так! Возьмите дело наоборот. Дитя чрезвычайно сильное переносит эту звериную жизнь, а слабое, которое бы с летами укрепилось, погибает. Железной натуры нет в человеке, как мы привыкли говорить, и силы укрепляются постепенно, с летами, начиная от семилетнего возраста. До тех пор дитя – цветок. Исключения из правила – только исключения. Самая нечистота убийственна! В этих крестьянских избах я впервые принялся курить табак по совету полкового штаб-лекаря и моего искреннего приятеля Малиновского, чтобы избавиться от зловония и предохранить себя от цинги и даже от лихорадки. А отчего мы видим теперь такое множество курильщиков между молодыми людьми, даже между школьниками, которые не знали и не знают никакой нужды? Разорительная, вредная мода и обезьянство!

Странная и смешная весть распространилась между крестьянами Петербургской губернии, за Чирковицами [1010], а именно будто уланы едят детей !!! Крестьяне почитали нас каким-то особенным народом , чем-то вроде башкиров, калмыков или киргизов [1011], в чем их удостоверял невиданный ими до того наш наряд и плохое русское произношение большей части наших улан, из малороссиян и поляков. Не знаю, кто распространил между крестьянами эту нелепую весть, но почти во всех домах от нас прятали детей, и когда я спрашивал у хозяев, есть ли у них дети, они приходили в ужас. Бабы бросались в ноги и умоляли умилостивиться, предлагая вместо ребенка поросенка или теленка! С трудом приходилось нам разуверять простодушных крестьян, особенно баб, что мы не людоеды! Но недоразумение было непродолжительно. Чрез несколько часов водворялись между нами, как говорят крестьяне, лады , т. е. мир и согласие, и наши молодцы-уланы весьма скоро приобретали сильных защитниц между крестьянками и приятелей между их мужьями и братьями.

За Нарвой, где начинается эстонское народонаселение, т. е. в стране, населенной чухнами, положение наше сделалось еще несноснее. Чухны, как известно, живут не в домах, а в ригах [1012]. В том отделении, где топится печь, для сушки хлеба, живет зимою семья, а на гумне, где хлеб молотят, помещается домашний скот, от коровы до животного, презираемого евреями и мусульманами [1013]. Трубы нет, окно в ладонь величиною! Густой дым наполняет жилье, и, чтоб избавиться от него, надобно садиться на пол, между грязными ребятишками, поросятами и телятами. Последних чухны берегут едва ли не более, чем своих детей! Народа везде бездна, потому что в одной риге живут три поколения одного семейства, от прадеда до правнуков, с работниками и работницами. Смрад нестерпимый и на немощеном полу грязь, как на дворе. У русских мужиков наши уланы имели, по крайней мере, хорошую пищу, русские щи и кашу, а чухонской пудры самый голодный не решался есть. Знаете ли, что такое пудра ? В большой чугунный котел вливается до половины вода, и, когда она закипит, кладут туда репу или брюкву, картофель и морковь, всыпают известное количество ржаной муки и, как скоро овощи разварятся совершенно, болтают все это деревянною мешалкой до тех пор, пока из всего этого не сделается жидкая каша. Тогда подбавляют пресного молока, всыпают соль, снова болтают и снимают с огня. Вся семья садится на пол вокруг котла и хлебает пудру ложками. Это – вседневная пища чухон, круглый год и во всю жизнь! Лакомство чухон составляют хлеб (большею частью с мякиною), кислое молоко и селедка. За табак, водку и селедку чухонец готов на все решиться! Это его блаженство! Только в свином соленом мясе чухонец находит некоторый вкус, но всякого другого мяса, особенно свежего, он не любит и называет его пресным [1014].

Нет сомнения, что положение чухон с тех пор чрезвычайно улучшилось, и теперь есть между ними даже люди зажиточные; но образ жизни их не переменился. Достаточный эстонец теперь лучше одевается, выезжает со двора, в церковь или в город, не в лаптях и не в бастелях [1015], а в русских сапогах, в хорошем кафтане или тулупе, имеет несколько лошадей, кованую телегу, хороший скот, ест лучший хлеб и употребляет чаще сельди, но живет все по-прежнему, в дымной и смрадной риге, и не может обойтись без своей пудры. Сколько ни было попыток, чтоб заставить чухон жить в светлых домах с трубами и окнами, – все напрасно! Граф Шереметев выстроил на свой счет чистые и светлые домы для крестьян (в именье Газелау, близ Дерпта [1016]), но крестьяне только на лето переходят в эти домы, а зимою живут в своих ригах, утверждая, что в дыме и вместе со скотом жить здоровее !! Дело противоречит, однако ж, этому мнению. Смертность между детьми чухон ужасная, и народонаселение в Эстляндии, в эстляндских округах Лифляндской губернии и в Старой Финляндии [1017]подвигается вперед чрезвычайно медленно. Между пожилыми людьми множество слепых. Хуже не живут ни камчадалы, ни лапландцы, ни эскимосы, – и это среди немецкой образованности!