Редьярд Киплинг - Сталки и компания

– Вот и все, – сказал Дик Четверка, когда вопли, крики, смех и, мне кажется, слезы, утихли. – Я перевел всю банду через границу как можно быстрее. Они довольно сильно скучали по дому, но взбодрились, увидев моих ребят, которые участвовали в стычке с хай-хиинами и отлично себя проявили. Место, где я забрал их, находилось почти в пятистах километрах от форта Эверетт. Теперь, Киса, расскажи им последние сведения о Сталки в твоей интерпретации.

Абаназар несколько нервно и натянуто рассмеялся.

– Их не так много. Я был в Симле этой весной, когда наш Сталки, возникший из снегов, начал прямую переписку с правительством.

– В стиле короля, – вставил Дик Четверка.

– Теперь моя очередь, Дик. Он сделал кучу вещей, которых не следовало делать, и при этом достаточно обоснованно убеждал правительство в необходимости различных действий.

– Вроде того, как когда надо было часы заложить, да? – сказал Мактурк, кивнув в мою сторону.

– Наподобие этого, но смущало, что все это было очень к месту и очень хорошо аргументировано, понимаете? Все было настолько к месту, как будто он имел доступ ко всем источникам информации... чего, конечно, не могло быть.

– Ну! – сказал Терциус. – Я бы в любой момент выставил Сталки против всего Министерства иностранных дел.

– Он сделал практически все, о чем можно было только мечтать, разве что не отчеканил монеты, где было бы его изображение и надпись [155], и все это под прикрытием строительства этой дьявольской дороги и снежных завалов. Его рапорт был просто поразителен. Фон Леннарт сначала волосы рвал на голове, а потом выпалил: «А кто такой этот новоявленный Уоррен Хастингс [156]? Его нужно казнить. Его нужно казнить официально! Наместник этого не вынесет. Это неслыханно. Его Превосходительство должен казнить его лично. Прикажите ему прибыть сюда и объявите ему строгий выговор». В общем, я послал ему официальный выговор и одновременно неофициальную телеграмму.

– Ты? – вырвался возглас удивления у Мальчика, поскольку трудно что-то ждать от человека, настолько похожего на пушистого персидского кота.

– Да... я, – сказал Абаназар. – Это было то немногое, что я мог сделать, но после того, что ты рассказал, это оказалось довольно удивительным совпадением, потому что в телеграмме были следующие слова:

Удивительно, как я вспомнил эту старую песню. Из этого, конечно, ничего было не понятно, но вместе с тем обнадеживало. Единственная неточность состояла в том, что «император» не так уж сильно успокоился. Сталки выбрался из своей горной цитадели и через какое-то время появился в Симле в ожидании приглашения к рогам жертвенника [157].

– Но, – начал я, – безусловно, главнокомандующий прекрасно...

– Его Превосходительство думал, что если он взгреет одного-единственного младшего капитана, как это делал с нами Кинг... то он будет держать в своих руках бразды правления империей. И, конечно же, пока он так считал, фон Леннарт всячески потакал ему. Возможно даже, что сам фон Леннарт и подсказал ему эту мысль.

– Похоже, что поколение сменилось с тех пор, как я там был, – сказал я.

– Возможно. Сталки отправили получать нагоняй, как нашкодившего мальчишку. У меня есть основания полагать, что у Его Превосходительства волосы стояли дыбом от ярости. Он в течение часа отчитывал Сталки: Сталки стоял в центре комнаты, а на заднем плане фон Леннарт (Сталки клялся, что это правда) изображал, что причесывает Его Превосходительство. Сталки стоял, опустив голову вниз, иначе бы он расхохотался.

– А почему же Сталки не разжаловали публично? – спросил Мальчик широко и радостно улыбаясь.

– Почему? – повторил Абаназар. – Чтобы дать ему возможность продолжить погубленную карьеру и не разбивать сердце отца. У Сталки не было отца, но это не имело значения. Он вел себя как сирота из Санавара [158], и Его Превосходительство благородно простил его. Затем Сталки пришел ко мне в кабинет, сел напротив и сидел минут десять, раздувая ноздри. А потом сказал: «Киса, если бы я знал, что этот подвесной горшок...»

– А, он вспомнил, – сказал Мактурк.

– «...что этот грошовый подвесной горшок управляет Индией, то клянусь, что я бы навсегда уехал в Москву. Я – femme incomprise [159]. Это разрывает мое сердце. Чтобы восстановить его, мне потребуется полгодика поохотиться в Индии. Как думаешь, Киса, я смогу получить отпуск?»

– Он получил его через три с половиной минуты, а через семнадцать дней они уже обнимались с Раттоном Сингхом, имея приказы... ужасный позор... о передаче командования и так далее, Кэткарту Макмонни.

– Заметьте! – сказал Дик Четверка. – Один полковник из политотдела командует тридцатью сикхами, в горах. Заметьте, друзья мои!

– Конечно, Кэткарт, не будь дураком, хоть и политик, позволил Сталки охотиться в течение следующих шести месяцев в пределах пятнадцати миль от форта Эверетта; мне всегда казалось, что они все – он, Раттон Сингх и пленный – стали друзьями неразлейвода. Потом Сталки, по-моему, опять вернулся в свой полк. С тех пор я его не видел.

– Зато я видел, – сказал Мактурк, надувшись от важности.

Мы все как один повернулись к нему.

– Это было, когда жара только начиналась. Я был в лагере на косе Джаландхар, и в одной сикхской деревне наткнулся прямо на Сталки; он сидел на чем-то вроде трона, половина населения лежала перед ним ниц, на его коленях сидело около дюжины сикхских детей. Какая-то старая ведьма похлопывала его по плечу, а на шее у него висел венок из цветов. Он сказал мне, что набирает рекрутов. В тот вечер мы вместе ужинали, но он ни слова не сказал о том, что происходит в форте. Он сказал мне, правда, что если мне нужно что-нибудь, то лучше сказать, что я бхай [160]Корана-сахиба. Я так и сделал, и сикхи даже не взяли с меня денег.

– А-а! Должно быть, это была одна из деревень Раттона Сингха, – сказал Дик Четверка, и некоторое время мы курили в темноте.

– Послушайте, – сказал Мактурк, пролетая мыслями сквозь годы. – А вам Сталки рассказывал когда-нибудь, почему Яйцекролик кидал камни в Кинга в тот вечер?

– Нет, – ответил Дик Четверка. Мактурк рассказал.

– Понятно, – ответил Дик. – Практически, он проделал этот трюк снова. Сталки неповторим.

– Вот тут ты ошибаешься, – сказал я. – Индия полна такими вот Сталки из Челтнема, Хейлибери и Мальборо [161], о которых мы ничего не знаем, и это становится сюрпризом во время больших конфликтов.

– Сюрпризом для кого? – спросил Дик Четверка.

– Для другой стороны. Для джентльменов, которые едут на фронт в коляске первого класса. Представьте себе Сталки, болтающегося по югу Европы с группой сикхов и планами по захвату трофеев. Представьте себе это на минуту.