Джон Стейнбек - И проиграли бой

— Так позови, — попросил Мак, — не тяни резину.

Он, а следом и Мак с Джимом, подошли к маленькому костру, вокруг которого сидели притихшие люди; они тут же подняли головы.

Худолицый кивнул:

— Привет, Лондон.

Тот громко заговорил:

— Послушайте-ка, ребята, что вам док скажет.

Подошли еще несколько человек, заслышав голос своего вожака, однако лица у них оставались безучастными.

Мак откашлялся.

— У Лондона тут невестка сейчас рожает. Он хотел ее в местную больницу определить, но ему отказали. Мест говорят, нет, да еще и бродягами вшивыми нас всех обо звали. Что ж, помощи от них не дождешься. Придется самим управляться.

Люди вокруг посуровели, сдвинулись плотнее вокруг костра, безразличие отступало. А Мак продолжал:

— Мне случалось в больнице работать, так что сейчас я кое в чем помогу, но и ваша помощь, ребята, тоже нужна. Своих бросать нельзя.

Худолицый поднялся на ноги.

— Дело говоришь. В чем наша помощь?

В отблесках костра на лице Мака заиграла довольная, торжествующая улыбка.

— Молодцы, ребята! Понимаете, что такое сплочен ность. Во-первых, поставьте греть воду, достаньте белое тряпье, прокипятите. Где и как будете доставать — дело ваше. — Он указал на троих: — Ты, ты и ты разожгите большой костер, раздобудьте два больших котла. Поищите литров на пятнадцать — двадцать. Остальным — собирать тряпье. Все сгодится: носовые платки, старые рубашки, все, что угодно, лишь бы белое. Когда вода закипит, бросьте тряпье в котел и полчаса кипятите. А пока мне нужен чайник горячей воды, да поскорее.

Люди вокруг засуетились, забегали. Мак прибавил:

— И вот еще что. Нужна лампа, хорошая лампа. Хоть из-под земли мне ее достаньте. Не дадут — украдите. Без света не обойтись.

Как быстро все переменилось! Безразличия у людей как не бывало. Растолкали спящих, объяснили, что делать, зарядили всеобщим возбуждением; работалось всем в охотку. Быстро разложили костры, поставили четыре котла с водой, насобирали тряпье. Каждый хотел пособить. Один даже снял майку и бросил в котел, а рубашку надел на голое тело. Вдруг всем сделалось хорошо, люди смеялись, обменивались шутками-прибаутками, подбрасывая в костры тополиные ветви.

Джим стоял подле Мака и наблюдал за людьми.

— А мне что делать? — спросил он.

— Пошли со мной. Поможешь мне там, в палатке.

Тут же из палатки донесся вскрик. Мак протянул Джиму пузырек и на ходу бросил:

— Вот таблетки: бросишь по четыре штуки в каждый котел, остальные вернешь мне, потом набери ведро горячей воды — и бегом ко мне!

Мак поспешил в палатку, а Джим, разбросав таблетки по котлам, зачерпнул из одного ведро воды и пошел следом за Маком. Старуха, чтобы не мешать, забилась в угол. Она все чесала ладони и с подозрением глядела, как Мак опустил две таблетки в горячую воду и окунул руки.

— Руки у нас должны быть чистыми, — пояснил он.

— А что это за таблетки?

— Двухлористая ртуть. Всегда при себе ношу. Вымойка и ты, Джим, руки, а потом принеси еще воды.

Снаружи раздался голос:

— Док, вот лампы!

Мак поднял полот: ему передали большую керосиновую лампу и газовый фонарь.

— Какому-то бедняге фермеру утром придется впотьмах коров доить, усмехнулся Мак, прибавил давления в фонаре, включил, газокалильная сетка засветилась ярким белым светом, в фонаре мерно зашипело. А снаружи доносились голоса, треск сучьев для костров.

Мак установил фонарь рядом с матрацем.

— Все будет в наилучшем виде, Лиза, — подбодрил он роженицу и стал осторожно снимать с нее грязное стеганое одеяло. Лондон и бледный парень не сводили с него глаз Лиза вцепилась в край одеяла, стесняясь своей наготы.

— Ну, ну, мне же нужно тебя подготовить, — хотя Мак и говорил как мог убедительно, женщина не отпускала одеяла.

Подошел Лондон.

— Делай, что тебе говорят, — только и сказал он.

Лиза испуганно взглянула на него и разжала пальцы. Мак закатал одеяло ей на грудь, начал освобождать ее от исподнего.

— Джим, — попросил он, — принеси-ка тряпицу и мыло.

Джим вернулся с тряпицей, от которой еще шел пар, и с тоненьким обмылком. Мак обмыл роженице ноги, живот. Делал он все очень осторожно, и мало-помалу Лиза успокаивалась

Принесли еще прокипяченных тряпок Но начались роды лишь к рассвету. Раз палатку крепко тряхнуло. Мак оглянулся.

— Эй, Лондон, твоему парню дурно. Вынеси-ка его на свежий воздух.

Вконец смутившись, Лондон взвалил своего худосочного сына на плечи и вышел.

Вот показалась голова младенца. Мак осторожно подвел под нее руку. Лиза, обессилев, лишь застонала, и ее мучения кончились Мак перерезал пуповину прокипяченным перочинным ножом. Сквозь брезентовую стену уже проникли первые солнечные лучи, а фонарь в изголовье все шипел и шипел Мак обмыл маленькое, сморщенное тельце, потом дочиста отмыл руки старухе и лишь после этого передал ей новорожденного. Через час вышел послед, и Мак вновь бережно обмыл Лизу.

— Ну, а теперь все тряпье — вон и в костер! — сказал он Лондону.

— Даже то, что не пригодилось? — удивился тот.

— Да, все тряпки до единой. Больше они не нужны. Мак устало оглядел палатку. Старуха держала запеленутого младенца. Лиза лежала, закрыв глаза, и дышала ровно. — Пойдем, Джим. И нам выспаться не грех.

На поляне еще спали. Солнце позолотило макушки ив. Мак с Джимом нашли ямку под кустом и улеглись.

— У меня словно песок в глазах, — сказал Джим. Устал, видать. А я и не знал, Мак, что ты в больнице работал.

Мак подложил руки под голову.

— И не думал там работать

— А где же ты научился роды принимать?

— Да нигде не учился, не видел даже ни разу, как рожают. Знал только, что чистота кругом не помешает. Слава Богу, все обошлось. Случись что не так — нам крышка! Старуха куда больше моего в таких делах смыслит. Да она и сама все прекрасно поняла.

— Но ты так уверенно действовал!

— Еще бы! Нужда заставила. Мы же должны каждую возможность использовать Сейчас нам повезло Что ж нам, от своей удачи бежать? Конечно, девчонке помогли — это тоже неплохо, но и случись с ней что, главное — чтоб мы не упустили возможность. — Он повернулся на бок, подперев щеку рукой. — Хоть устал как собака, зато на душе легко. Мы за ночь завоевали и доверие Лондона, и доверие мужиков. Да еще и поработать их заставили, они ж работали ради себя, отстаивали свои интересы, и работали сплоченно. Для этого-то мы сюда и приехали научить их бороться сообща, а не просто выклянчить себе за работу лишний грош. Да ты и сам это понимаешь

— Понимать-то я понимал, — ответил Джим, — но не представлял, с какого конца за дело браться.

— А правило у нас только одно по обстоятельствам использовать любую возможность. Посторонних средств оружия или солдат — у нас нет. Сегодня удачная ночь: возможность представилась — лучше не сыскать, да и мы лицом в грязь не ударили. Лондон теперь наш Он прирожденный вожак. А куда вести — мы подскажем, особо стараться, думаю, и не придется А вести людей должен всегда один из них. Мы лишь растолкуем Лондону, что и как делать, а действовать вожаки должны сами. Лондона мы уже сейчас обучать всем премудростям начнем, а он это учение до остальных донесет. Вот увидишь, о прошедшей ночи все в округе знать будут сегодня же Ну, что ж, первый блин у нас отнюдь не комом. Конечно, потом нас могут за решетку упрятать, дескать, занимаетесь врачебной практикой без разрешения Но люди за нас горой встанут.