Льюис Уоллес - Бен-Гур

Затем, протиснувшись сквозь все возрастающую толпу, Бен-Гур быстро скрылся.

По настоянию Пилата народ удалился из крепости, унося с собой своих убитых и раненых, и сильное горе пережил он в этот день, но утешением служила победа, одержанная неизвестным героем, которого повсюду искали, но нигде не могли найти. Упавший дух народа, благодаря его подвигу, пробудился до такой степени, что на улицах и даже в храме во время праздничных торжеств снова припоминались древние истории маккавеев и тысячи людей, покачивая головами, шептали:

– Еще немного, и Израиль добьется своего. Только терпение и вера в Бога отцов наших да не покинут нас.

Таким образом Бен-Гур заявил о себе в Галилее и проложил путь к служению делу грядущего Царя.

Собрание произошло в канне Вифании, где Бен-Гур вновь встретился с галилеянами. Слава о его подвиге на старой рыночной площади приобрела ему последователей и сделала его лицом влиятельным. До наступления весны он сформировал уже три легиона и организовал их по римскому образцу. Он мог бы набрать еще столько же легионеров, так как воинственный дух этого храброго народа никогда не угасал, но требовалось вести это дело с тщательными предосторожностями и в тайне как от римлян, так и от Ирода. Довольствуясь поэтому тремя легионами, он старался подготовить их к систематической деятельности. Для этого он удалился с начальниками за гряды лавы Трахонита и, обучив их там пользованию оружием, в особенности копьем и мечом, и маневрам, свойственным легионам, отправил их домой в качестве учителей. И вскоре военные упражнения стали любимым занятием народа.

Нетрудно понять, что задача эта требовала терпения, ловкости, старания, веры и преданности с его стороны – качеств, необходимых для вдохновения других. И редко человек обладал ими в большей степени и пользовался с большим успехом, чем Бен-Гур. И при всем этом дело не удалось бы без поддержки Симонида, доставлявшего ему оружие и деньги, и Ильдерима, оберегавшего дороги и поставлявшего необходимые запасы. Правда, немалую роль играл здесь и гений галилеян.

Под словом "галилеяне" мы разумеем четыре колена: Асира, Завулона, Иccaxapa и Неффалима – с областью, отведенной им. Евреи Иерусалима и его окрестностей презирали своих северных братьев, но даже в Талмуде сказано: "Галилеянин любит честь, а еврей деньги".

Ненавидя Рим так же горячо, как и любя свою родную страну, в каждом возмущении они первыми являлись на поле брани и последними покидали его. Сто пятьдесят тысяч из числа галилейской молодежи погибло в последней войне с Римом. Во время великих праздников они целыми толпами отправлялись в Иерусалим и располагались там как бы лагерем. Их отличало свободомыслие и большая веротерпимость к язычникам... Они гордились даже великолепными городами, воздвигнутыми Иродом, вполне римскими во всех отношениях, и помогали строить их. В их стране жили люди различных национальностей, и они относились к ним исключительно миролюбиво. Немало содействовали славе Израиля имена их поэтов, подобных автору Песни Песней, и пророков, как Осия.

На такой гордый, храбрый, преданный и восторженный народ слух о пришествии Царя имел могущественное воздействие. Достаточно было сказать, что Он идет низвергнуть власть Рима, чтобы увлечь их на путь, указанный Бен-Гуром. Но когда они сверх того узнали, что Он явится водворить царство могущественнее Рима времен Цезаря, прекраснее, чем при Соломоне, и что царству Его не будет конца, то призыв этот получил для них обаятельную силу, они отдались делу телом и душой. Они спрашивали подтверждения этих слухов у Бен-Гура, и он указал им на пророков и рассказал о Валтасаре, ожидающем Царя в Антиоxии. Они вполне удовольствовались этим рассказом, потому что древнее пророчество о Meccии было им так же знакомо, как и имя Иеговы.

Так прошли для Бен-Гура зимние месяцы и настала весна с ее радостными дождями, приносимыми с моря, лежащего на западе. Дела его шли так успешно, что он смело мог сказать ceбе и своим последователям: "Пусть желанный Царь приходит. Ему стоит только сказать, где Он желает основать Свой престол. Есть вооруженные руки, готовые поддержать Его".

Все великое множество людей, которые имели с ним дело, знали только, что Бен-Гур потомок Иуды и называется именем последнего.

Однажды вечером, когда Бен-Гур с несколькими галилеянами сидел в Трахоните у входа в пещеру, где они жили, к нему подъехал курьер араб и подал письмо. Вскрыв его, Иуда прочел:

Иерусалим. Нисан IV

Появился пророк, которого многие принимают за Илию. Он провел несколько лет в пустыне и кажется нам истинным пророком, как и его проповедь, сущность которой состоит в том, что грядет Тот, Кто гораздо больше его, и он ожидает Его на восточном берегу реки Иордан. Я видел и слышал его, и, конечно, он ожидает того же Царя, Которого ждешь и ты.

Весь Иерусалим и множество другого народа сходятся к пророку, и берег, на котором он пребывает, подобен Масличной горе в последние дни Пасхи.

Маллух

Лицо Бен-Гура вспыхнуло от радости.

– Конец, конец нашим ожиданиям, друзья! – воскликнул он. – Появился пророк царя и вещает нам о нем.

Выслушав содержание письма, легионеры тоже обрадовались.

– Приготовьтесь же, – добавил он, – отправляйтесь завтра домой и уведомьте ваших подчиненных, чтобы они были готовы собраться немедленно по моему указанию. Я же поеду узнать, действительно ли царь близок, и уведомлю вас. Тем временем будем жить радостью близкого пришествия.

Спустившись в пещеру, он написал письма Ильдериму и Симониду, сообщая им о полученной вести и о своем намерении немедленно отправиться в Иерусалим. С наступлением ночи и появлением путеводных звезд он сел на скакуна и, сопровождаемый арабом, направился к Иордану, собираясь следовать путем караванов между Равва-Аммоном и Дамаском.

Проводник его был человеком верным, а Альдебаран отличался быстротой. В полночь они выехали из укреплений, образуемых лавой, и быстро направились к югу.

Бен-Гур намеревался с наступлением дня свернуть в сторону и отдохнуть в безопасном месте, но заря застала его в пустыне, и он весь день продолжал ехать, положившись на обещание проводника доставить его вскоре до долины, окруженной высокими скалами, по которой протекал ручей, росло несколько тутовых деревьев и был обильный корм для лошадей.

Пока он ехал, думая об удивительных событиях, которые должны были свершиться, о тех переменах, которые они произведут в судьбах людей и народов, проводник его, бывший вечно настороже, указал ему на путешественников, ехавших позади них. Пустыня – одно беспредельное море песка, желтеющее при свете зари, на всем волнистом пространстве которого нигде не видно ни малейшей зелени. Слева, но очень далеко виднелась гряда низких гор. На такой равнине легко было рассмотреть любой движущийся предмет.